Все персонажи и произошедшие с ними события в этой книге — вымышленные. Любые совпадения имен или фактов из жизни реально существующих людей — случайны.

Проверенный способ вырваться из рутины будней — отправиться путешествовать. Уезжая из привычной обстановки даже на короткий срок, можно открыть для себя неизведанные дороги, по которым так хочется пройти, что в душе возникает трепетное чувство ожидания приключений. В путешествии ни один день не похож на предыдущий. Эти дни могут быть настолько насыщенными, что порой создается впечатление, будто прожито три дня вместо одного, и оттого жизнь кажется длиннее. Благодаря полученным во время поездки свежим впечатлениям, мы возвращаемся домой с самым ценным багажом, какой может у нас быть, — это воспоминания, которые не забудешь никогда. Как приятных, так и не очень. И в какие бы передряги мы ни попали, позже все равно будем с удовольствием о них вспоминать.

Для Ильи с Настей, собравшихся отметить свою хрустальную свадьбу на вершине Эльбруса, это было больше чем просто приключение. Этой весной, когда муж повел ее на Ай-Петри по крутой тропе, Настя испытала приступ панической атаки, чего никогда ранее с ней не случалось. Илье с трудом удалось уговорить ее отлепиться от дерева, которое она цепко обхватила двумя руками и не хотела отпускать, пока мимо них, весело щебеча, не пробежали мальчик и девочка лет пяти-шести с разноцветными рюкзачками. Впоследствии Настя и сама не могла объяснить себе, из-за чего с ней случился внезапный приступ страха высоты, и после дня отдыха они без особых проблем зашли по той же тропе на Ай-Петри. Подъем был непростым, но, поднимаясь все выше и выше, Настя с восторгом смотрела на открывающиеся ее взору пейзажи и вскоре была покорена красотой горного Крыма.

А сейчас уже был октябрь. И хотя Настя никогда не занималась альпинизмом, Илья полагал, что с хорошей акклиматизацией восхождение на Эльбрус ей вполне под силу. Мини-отель на поляне Чегет, где они поселились в уютном номере на двоих, находился на высоте 2000 метров. Подняться на перевал километром выше и съехать оттуда на горных лыжах — отличная прогулка для акклиматизации. Настя считала себя достаточно опытной горнолыжницей, чтобы кататься по самым сложным трассам Чегета, и спуск по крутому снежному кулуару ее не пугал.

Привязав к стяжкам рюкзаков взятые напрокат лыжи, они вышли из отеля рано утром. На испещренном трещинами леднике Илья связался с женой двадцатиметровой веревкой, и дальше они шли уже в связке. При подъеме на перевал путь им преградила расщелина между ледником и скалой, которую можно было перейти только в одном месте — по снежному мосту. Понадеявшись на то, что превратившийся в фирн[1] слежавшийся снег выдержит его вес, Илья сделал пару шагов вперед, и тут казавшийся прочным мостик обрушился под ним. В отчаянии он взмахнул руками, тщетно пытаясь за что-то зацепиться. «У меня на ногах нет “кошек”!» — пронеслось в мозгу, а перед глазами, как в замедленном кино, замелькали картинки уносящегося вверх сине-зеленого льда.

Ударяясь то грудью, то спиной о стенки расширяющейся книзу бездонной расщелины, Илья больше всего в этот момент испугался за оставшуюся наверху жену, которую он мог утащить за собой в пропасть. Свободное падение продолжалось, пока он вдруг не ощутил опору под ногами, — это была снежная перемычка, ненадежно висевшая между стенками ранклюфта[2].

Угодив в ледяную западню, Илья паниковать не стал. В его жизни случались ситуации и похуже. Чего только стоило прошлогоднее погружение к затонувшей в Средиземном море немецкой подлодке, когда на подъеме с семидесятиметровой глубины на него напала белая акула! Вот тогда было реально страшно, и неизвестно, чем бы для него все это закончилось, если бы на помощь не подоспела косатка, которую за три дня до этого он спас, освободив от рыбацких сетей. Демонстрируя радость и благодарность за освобождение, косатка, грациозно выпрыгивая из воды, потом еще целый час совершала невероятные прыжки, а на прощание еще и помахала ему поднятым хвостом.

А когда он сам попал в беду, та же косатка каким-то чудом оказалась в нужном месте в нужное время. Отразив с помощью запасного баллона первую атаку большой белой акулы, Илья остался на глубине шести метров, чтобы завершить декомпрессию. Сердце его бешено колотилось, в висках стучало, но не успел он перевести дух от одной атаки, как акула-людоед напала снова. И тут произошло то, чего эта зубастая тварь ожидала меньше всего на свете. Возникнув откуда-то из пучины, огромная косатка с такой силой ударила своей мощной головой в белое акулье брюхо, что акулу выбросило на поверхность.

Сейчас же Илья особой тревоги за свою жизнь не испытывал. Он спокойно протер очки от снега, забившегося под стекла. Стало немного светлее. Он осмотрелся вокруг. Наверху, метрах в десяти от него, он увидел дыру, сквозь которую проглядывало затянутое облаками небо. А под ним чернела бездна, в которую улетели лыжи, оторвавшиеся от стяжек рюкзака. Еще до конца не осознав, в какую западню он попал, Илья прокричал Насте, что с ним все в порядке. Не получив ответа, он утешил себя надеждой, что любимая его услышала, и стал лихорадочно соображать, как выбраться из ранклюфта. Поскольку расщелина между ледником и скалой сужалась кверху, вылезти наверх по круто нависающим стенам у него не было никаких шансов.

Отправляясь с женой на прогулку в горы, Илья не счел нужным поставить об этом в известность местных спасателей, поэтому нечего было и надеяться на то, что спасотряд придет ему на помощь.

Оставалось только попытаться подняться по веревке, что без жумара[3] сделать было непросто, тем более что Настя при всем желании не сможет надежно закрепить наверху второй конец веревки, привязанной сейчас к ее страховочной системе. Илья был намного тяжелее своей изящной супруги, и вряд ли она сумеет его удержать, вздумай он нагрузить уходящую к ней веревку. Однако надежда на то, что он как-нибудь выберется из трещины, его не покидала, и Илья начал действовать. Пытаясь достать «кошки» из рюкзака, он вдруг почувствовал, как снег под ногами начал медленно сползать вниз, и рассмотрел в двух метрах справа от себя чернеющую в скале нишу. Ухватившись двумя руками за обледенелый скальный выступ, он перебрался в спасительную нишу, оказавшуюся входом в небольшой подземный грот, куда уже не проникал дневной свет.

Осветив причудливый зал грота налобным фонариком, Илья был поражен фантастической красотой открывшейся ему картины. Изморозь на гранитных стенах подземного дворца мерцала тысячами разноцветных огней, а свод арки был покрыт крупными снежными кристаллами, которые сияли и переливались хрустальными гранями, как драгоценные камни. Будто зачарованный смотрел он на это сияние и не сразу заметил в темноте впадины арочного свода сидевшего на земле человека в экипировке альпийского стрелка времен Второй мировой войны, труп которого настолько хорошо сохранился, что Илья с перепугу принял его поначалу за живого.