Юлия Журавлева

Маня и её оса

Маня была девочкой доброй, но стеснительной. В гости ходить не любила, чужих к себе не подпускала, а если кто-то из маминых подруг пытался ее «посюсюкать» на улице, то тут же сбегала куда глаза глядят. «Манечка, это же тетя Рита с моей работы. Помнишь мы ее видели, когда в офис приходили?» — ласково спросила мама. Пятилетняя Маша все помнила. И вкусную конфетку, которую ей дала эта улыбчивая тетя, и мультики на ее компьютере, но все равно жутко стеснялась.

Друзей у Мани было много. Правда, все они были с крыльями и усами: божьи коровки, бабочки, стрекозы. Ладила она и с теми, от кого все воротили носы — с мухами, например. А еще у Маши были тайные друзья, которых она тщательно скрывала от своих родителей. Все, потому что мама и папа, завидев их приходили в ярость и пытались раздавить тапками. Это были тараканы. Они жили в квартире соседей снизу. Маня семейную вражду не разделяла и даже подкармливала насекомых крошками, когда видела на лестничной площадке. А выползали они часто. Видно, жилищные условия у таракашек были не лучшие. Вот Маша и решила приютить парочку насекомых у себя. Взяла одного черного таракана, другого рыжего. В коробке из-под сока она соорудила для них домик. Симка и Нолик (так Манечка назвала усатых подопечных) жили под ее кроватью. А вскоре произошло чудо, прям как в сказке: таракашки полюбили друг друга и у них родились дети. Много. До такой цифры Маша даже считать не умела. И жили бы они долго и счастливо если бы не печенюшки с арахисом. В одно субботнее утро, мама подскочила на диване до потолка, а затем с визгом: «Ааа», — умчалась в соседнюю комнату и приволокла оттуда папу. На журнальном столике в вазе со сладостями копошился Нолик. Под пристальным взглядом людей он засмущался и замер. Таракан смотрел на родителей, а они на него. Лишь шевеление тонких усов выдавало, что он живой. Вызвали дезинфекторов, а Маша с родителями в этот же день умчались на неделю к бабушке. Когда они вернулись ни Симки, ни Нолика, ни их детей дома уже не было. Девочка загрустила. Лишь мысль о том, что ее друзьям удалось сбежать согревала ее нежное сердце.

А вот с детьми у Мани как-то не заладилось. Во дворе она всегда держалась в стороне за что и получила прозвище «скромняга». Им ее наградил местный авторитет — курносый хулиган по имени Марк. После нескольких неудачных попыток подружиться со сверстниками, она перестала проситься на детскую площадку. Каталась на горках или качалась на качелях Маша только вместе с родителями.

«Бзз, бззз, бззззз», — услышала девочка над головой, когда завтракала. Маня подняла глаза: в новенькой мухоловке барахталась оса. Полосатая разбойница отчаянно шевелила лапками и крылышками, отчаянно жужжала, пытаясь вырваться из липкой ленты. Вообще-то родители не одобряли, когда Маша спасала из ловушки мух. Но сейчас другое дело! «Во-первых, оса — это опылитель, во-вторых, она уничтожает этих сволочей прожорливых на яблоках — треклятую тлю», — подумала Маша, припомнив содержимое энциклопедии и слова бабули Светули.

«Бззз», — все не умолкала оса. И Маня решила ей помочь. План по вызволению крылатой она придумывала на ходу. Из ящика она достала палочки для суши, подвинула на центр кухни табуретку и, взобравшись на нее, поднесла спасительную соломинку к осе. Та не мешкая переползла. На это ушло всего несколько секунд, но вот лапки и крылья насекомого все еще оставались липкими.

— Сейчас подумаем, как тебе помочь, — сказала Маня, сдув густую и коричневую челку с глаз.

— Доченька, ты там с кем разговариваешь? — спросила мама из соседней комнаты.

— Ни с кем, — смущенно ответила девочка.

Оса старательно умывала мордочку. Маня взяла крышку от пластикового контейнера и капнула туда капельку воды.

— Ползи сюда, здесь ты сможешь отмыться, — шепотом сказала девочка, чтобы мама не услышала.

Насекомое перебралось на островок из пластика и уселось рядом с водой.

В коридоре послышался шорох тапок — мама идет проверить всю ли кашу съела Маня. Девочка быстро села за стол, а крышку с осой задвинула за кружку с феей.

— Доченька, а ты чего так медленно ешь? Каша уже вся остыла, наверное.

— А я горячее и не люблю, — быстро сообразила Маня и подчерпнула ложку с горкой. — Очень вкусно, мам!

— Кушай, не разговаривай. После завтрака можем пойти прогуляться.

— Не хочу гулять, — насупилась девочка.

— Манечка, ну кого ты боишься во дворе? Там же дети, а не монстры. Поиграла бы, может друзей нашла.

«Скромняга, скромняга, скромняга!» — пронеслось в голове у Мани.

— Я не хочу во двор, — грустно сказала девочка.

— Ладно, зайка, не хочешь не пойдем. Можем мультики посмотрим?

Маша кивнула.

— Ну вот и отлично. А пока кушай кашку, мое солнышко, — сказала мама и чмокнула дочь в щечку.

Лишь чудом она не заметила осу, которая по-прежнему отмывалась от липкой ленты.

Маня доела кашу, а осе удалось взлететь.

— У тебя получилось! — радостно прошептала девочка и тихонько захлопала в ладоши. — Лети скорее к своим друзьям!

Но оса не спешила покидать Манин дом. Насекомое воинственно зажужжало и навострило черно-желтую мордочку…

— Эй! Ты чего это? — испуганно спросила девочка.

Оса рванула к Маниному носу. Девочка зажмурилась. «Вот так и спасай этих ос. А папа ведь говорил мне, что они плохие и воруют мед у пчел», — пронеслось у нее в голове. Но полосатая гостья ребенка не укусила. Маня открыла правый глаз — оса зависла в воздухе в несколько миллиметрах от ее лица. На мордочке у насекомого, словно родинка, сияло маленькое рыжее пятнышко.

— Ты очень странная оса, — сказала девочка, а в следующую секунду насекомое приземлилось ей на нос. — Ой!

Маня вытаращила глаза и замерла. Кончиком носа она ощущала твердое брюшко насекомого. Оса смотрела ей прямо в глаза.

— Ладно, кусать ты меня вроде как не собираешься. Может ты хочешь дружить?

Оса взлетала и снова громко зажужжала. Маня сочла это за согласие.

— Так и думала! Дружить я люблю! У меня вообще-то много друзей. У входа в подъезд живут мокрицы, в цветниках с обратной стороны нашего дома — бабочки, в песочнице — червячки, а у деревянного сарая на соседней улице жуки-пожарники. Я тебя со всеми познакомлю! Ах, да! Недавно у меня жили тараканы, но маме с папой они не нравились, и они их протравили.