Роман Анатольевич Силантьев

Мусульманская дипломатия в России: история и современность

Государственное образовательное учреждение Высшего профессионального образования «Московский государственный лингвистический университет»

При содействии Международной исламской миссии и Фонда поддержки исламской культуры, науки и образования

Рецензент старший научный сотрудник Института востоковедения РАН В. О. Бобровников

Введение

В XXI в. роль религиозной дипломатии значительно выросла. Без присутствия духовных лидеров редко обходится сколько- нибудь значимая встреча ведущих мировых политиков. В августе 2000 г. под эгидой ООН был проведен Международный форум религиозных лидеров, а к встречам «Большой восьмерки» с 2006 г. приурочены Всемирные саммиты духовных лидеров, созываемые Всемирной конференцией религий за мир и ее партнерами. Соединенные Штаты Америки уже давно привлекают к своим внешнеполитическим программам таких авторитетных духовных лидеров, как раввин Артур Шнайер, протестантский пастор Джесси Джексон и православный протоиерей Леонид Кишковский, которые пользуются реальным политическим авторитетом и в других странах принимаются на уровне глав государств.

Более того, целые страны, например, Казахстан, делают межрелигиозный диалог одним из приоритетов своей внешней политики. Большинство глав государств почли бы за честь провести на своей территории исторические встречи духовных лидеров, в первую очередь — встречу Папы Римского и Патриарха Московского и Всея Руси, возглавляющих две крупнейшие религиозные организации в мире.

После распада СССР Русская Православная Церковь сохранила присутствие во всех бывших союзных республиках, благодаря чему стала дополнительным консолидирующим фактором народов Содружества. На примере российско-грузинских отношений хорошо видно, как религиозная дипломатия продолжает работать даже в те моменты, когда государства находятся на грани войны — во всяком случае, в 2008 г. главным послом мира с грузинской стороны выступал предстоятель Грузинской Православной Церкви Святейший и Блаженнейший Католикос - Патриарх всей Грузии Илия II, который всегда подчеркивал свои добрые отношения со священноначалием Русской Православной Церкви.

В мировой политике новейшего периода важная роль отводится и мусульманской дипломатии. Беря за основу дающиеся в ведущих энциклопедических изданиях определения дипломатии как таковой, а также практические формы ее реализации другими религиозными общинами, под мусульманской дипломатией можно понимать официальную деятельность легитимных представителей мусульманской общины в деле осуществления внешних сношений самого широкого спектра*. Цели мусульманской дипломатии также вполне коррелируют с общепринятыми — в первую очередь, это упрочение положения мусульманской общины, во вторую — оптимизация ее развития.

«Закрепление Исламом посольской деятельности было направлено на реализацию многочисленных целей и различных планов во имя всеобщей пользы и искреннего стремления к претворению исламских предписаний на региональном и мировом уровнях. Отсюда — отдача от исламской посольской деятельности была многосторонней и всеохватывающей. Она включила в себя, в частности, решение многочисленных задач — таких, как распространение Ислама, заключение договоров, направление послов и посольских миссий, обмен знаниями, обеспечение взаимных интересов в различных областях», — так характеризует ключевой сегмент мусульманской дипломатии профессор университета им. короля Абдель Азиза в Джидде Хасан ибн Мухаммад Сафар[1].

Мусульманская дипломатия в разных странах может сильно различаться по своей форме, — например, в странах, где ислам признан государственной религией, мусульманские дипломаты являются преимущественно или исключительно государственными чиновниками; а в странах, где мусульмане составляют меньшинство, внешние сношения от их имени осуществляют несостоящие на государственной службе духовные лидеры.

В ряде случае чувствующие себя весьма уверенно мусульманские общины могут ставить на первое место не упрочение своего положения, а экспансионистское развитие. «Исламская посольская деятельность во времена Пророка, да благословит его

Аллах и приветствует, началась как раз с распространения призыва принять Ислам и расширения сферы его влияния», — уточняет Хасан ибн Мухаммад Сафар. Действительно, историю ислама в России обычно начинают с принятия этой религии Волжской Булгарией, которую посетило миссионерское посольство багдадского халифа аль-Муктадира.

В целом в мусульманской дипломатии можно выделить следующие направления.

   1. Взаимоотношения с единоверцами из других стран.

   2. Взаимоотношения с властями — как собственного государства (если оно не исламское), так и зарубежных стран.

   3. Взаимоотношения с мусульманами иных течений ислама.

   4. Взаимоотношения с представителями других религий.

   5. Взаимоотношения с политическими и общественными организациями.

Исламское сообщество России в разные периоды своей истории меняло приоритеты своих внешних сношений. Первые века его истории характеризовались активной миссионерской деятельностью (т. е. межрелигиозным диалогом с целью прозелитизма), призванной распространить ислам как среди язычников, так и среди людей Писания. Известно, что при выборе веры князь Владимир беседовал с мусульманской делегацией из Волжской Булгарии, однако доводы новообращенных булгар показались ему неубедительными.

После включения в состав России Казанского и Астраханского ханств, а впоследствии и других мусульманских государственных образований, мусульмане стали меньшинством в православном государстве, которое относилось к исламу хотя и с уважением, однако без особой любви. С эпохи Ивана Грозного до времен Екатерины II главной задачей мусульманской дипломатии стали взаимоотношения с органами российской власти разных уровней, от которых напрямую зависела судьба исламского сообщества.

После Указа об образовании Оренбургского магометанского духовного собрания (ОМДС) и назначения кадрового дипломата и разведчика Мухамеджана Гусейнова его муфтием ислам быстро приобрел черты второй государственной религии Российской Империи. Преемники Гусейнова активно выполняли дипломатические поручения властей, а также оберегали свою общину от нежелательного влияния извне, в первую очередь исходившего от Османской империи. Лидеры ОМДС, Таврического и двух кавказских управлений, а также Кутлу-Мухаммед Тевкелев, Атаулла Баязитов и Галимжан Баруди своим патриотизмом и преданностью венценосным особам значительно улучшили положение российской уммы, кардинально изменив ее восприятие элитой российского общества. Именно благодаря им к началу XX в. ислам стал восприниматься как одна из опор государства Российского.

С появлением в 1905 г. первой мусульманской партии «Иттифак-аль-муслимин» мусульманская дипломатия стала включать в себя также взаимоотношения с политическими и общественными структурами, большинство из которых находилось в оппозиции к официальному мусульманскому духовенству. Впрочем, и до этого движение джадидов вынуждало представителей официального мусульманского начать реализацию новых форм дипломатической деятельности.

Первые десять лет после Октябрьского переворота 1917 г. взаимоотношения с мусульманскими духовными лидерами и многочисленными политиками от ислама являлись главным направлением мусульманской дипломатии, а после начала репрессий в отношении мусульман приоритетным стало взаимодействие с богоборческими властями, единственной задачей которого было элементарное выживание.

После окончания Великой Отечественной войны и создания новой административно-территориальной системы управления исламским сообществом бывшей Российской империи, включавший в себя четыре независимых духовных управления мусульман, давление на мусульманское сообщество резко уменьшилось, и его лидеры стали привлекаться к внешнеполитической деятельности, призванной продемонстрировать странам третьего мира преимущества советского строя. Кроме того, с 1952 г. в СССР начали проходить