Генри Фэрчайлд ехал сквозь туман на своём динозавре.

Утренняя дымка ещё не развеялась и окутывала Бреклан низким, жмущимся к земле облаком. Верный тираннозавр Рекс с радостью бы перешёл на галоп, но Генри то и дело натягивал поводья и сдерживал его. Туман ухудшал видимость, и Генри не хотел, чтобы динозавр на кого-нибудь наступил.

Они с Рексом патрулировали границы Бреклана, высматривая, нет ли где признаков грядущего вторжения. Это утро выдалось тихим; со стороны могло показаться, что мальчик с динозавром просто вышли на прогулку, но у Генри за спиной висел меч, и он был готов к встрече с кем и чем угодно.

Лёгким галопом – лёгким в той степени, которую позволяют габариты тираннозавра, – они направились к возделанным полям, в то время как восходящее солнце медленно выжигало туман. Генри видел сотни силуэтов брекланцев, усердно трудившихся на полях.

– Кажется, в этом году отличный урожай, – заметил Генри – и почувствовал, как от тела тираннозавра волнами расходится тихое урчание. Генри был уверен, что динозавр не меньше него рад хорошему урожаю.

В это время года Бреклан всегда просыпался до рассвета, чтобы собрать брекланские ягоды, наидрагоценнейшую местную культуру. Эти ягоды росли только в Бреклане, и их следовало собирать при определённой температуре и степени зрелости.

Рано утром смотритель урожая трубил в рог, и по этому сигналу дисциплинированные граждане спешили на поля. Для сбора ягод у них был всего один день. Генри, сколько себя помнил, всегда собирал их в день урожая.

Именно благодаря местным уникальным ягодам брекланцам удавалось приручать и дрессировать динозавров – этим и объяснялась их огромная ценность, – и Генри и его напарникам-динорыцарям приходилось держать ухо востро на случай вторжения или кражи. Вес золота, которым измерялась стоимость урожая, равнялся весу взрослого бронтозавра. Видя обильный урожай спелых брекланcких ягод, Генри знал, что теперь люди и динозавры его родной провинции ещё один год будут жить мирно бок о бок друг с другом и что благодаря торговле с соседями Бреклан будет процветать.

В прошлом году в этот день Генри проснулся в хлеву и бросился в поля, намереваясь собрать как можно больше спелых лиловых ягод. В этом году, к большой радости Генри, он гордо сидел верхом на тираннозавре и наблюдал за сбором урожая – не безродный мальчик на побегушках, но динорыцарь. Многое изменилось для Генри за этот год.

Убедившись, что работники в безопасности, Генри повернул Рекса обратно к за`мку Хардинг, чтобы встретиться со своими соратниками.

Теперь, когда видимость улучшилась, Генри перестал натягивать поводья, позволяя Рексу ускорить шаг. Тираннозавр благодарно заревел и припустил галопом. То ныряя вниз, то подскакивая вверх на спине динозавра, Генри ехал к своим друзьям. Утреннее солнце уже выжгло туман, его лучи грели Генри затылок и освещали внушительный замок лорда Хардинга и стойла динозавров за ним.

Генри с трудом верилось, что замок стал его домом. Раньше он жил в хлеву под крышей, а теперь спал в собственной просторной спальне внутри замка. Хорошо быть динорыцарем.

БУМ!

Вдруг прогремел взрыв.

– Какого гилеозавра это было?!

Генри с силой ударил пятками по бокам Рекса, направив его к столбу дыма, который повалил из-за стойл. Динозавр всё понял и наддал ходу. Кто-то напал на динозавров Хардинга. Им это с рук не сойдёт! Генри обязан лорду жизнью и поклялся, что всегда будет защищать своего господина вместе с другими динорыцарями.

Миновав главные ворота, Рекс галопом понёсся по зелёной траве, разбрасывая когтистыми лапами комья земли. Вытащив меч, Генри указывал им точно вперёд, и рука его даже не дрожала. За месяцы рыцарских тренировок его тело окрепло и налилось силой.

Подняв облако пыли, они пронеслись вдоль деревянной стены.

– Ни с места! Сложить оружие! – крикнул Генри. Лорд Хардинг всегда утверждал, что, прежде чем нападать на врага, этикет требует сначала его предупредить.

Но когда клубы пыли улеглись, Генри опустил меч. Рекс резко остановился – как раз вовремя, иначе бы врезался в уличную лабораторию, изобилующую стеклянными трубками и пробирками.

В земле, рядом с чем-то напоминающим огромную кучу рептильего навоза, образовалась тлеющая дыра. За ней стояла девушка с короткими чёрными волосами. Её прикрывал анкилозавр Конкер.

– Айла! Что ты делаешь? – разинул рот Генри, тут же пожалев, что это сделал. Ужасный запах мгновенно захлестнул его, и Генри залился отрывистым кашлем.

– Чем это так пахнет? – просипел он, вытирая льющиеся из глаз слёзы. Даже Рекс под ним пошатнулся.

Генри спрыгнул со своего динозавра и похлопал его по боку, тем самым разрешая Рексу отступить на несколько шагов. Тираннозавр благодарно рыкнул.

– Генри! – Айла натянула на лицо кожаную маску, в которой были пробиты дырки для дыхания. Изнутри маска была выложена какими-то пушистыми перьями – может, она их собрала с орнитомима? Взглянув в слезящиеся глаза Генри, Айла рассмеялась. – Тебе тоже нужна такая штука! – Она помахала второй маской. – Она блокирует запахи.

К счастью, зловонные пары уже рассеивались. Хотя, по мнению Генри, недостаточно быстро.

– Что ты делаешь? – спросил он. – Я решил, что на замок напали.

Он перевёл взгляд на стол. На углу, рядом с которым стоял Конкер, лежала дымящаяся кучка навоза. Генри мог поклясться, что у Конкера вид был явно довольный собой – сразу понятно, откуда она взялась. Бо́льшую часть стола загромождали подставки со стеклянными трубками и колбами, под ними в качестве нагревателя располагались выставленные в ряд свечи, с которых капал воск. Проползая по трубкам, навоз в конце плюхался в большую кадку. Рядом с кадкой стоял наполовину пустой бочонок, на котором буквами с завитушками было выведено «Уксус».

Генри покачал головой:

– Развлекаешься?

– Вовсе нет, – ответила Айла. – Я провожу важный научный эксперимент.

Среди динорыцарей Айла была человеком науки, но подобных экспериментов Генри раньше наблюдать не приходилось – он и этого хотел бы не видеть и не нюхать.

Взяв деревянный черпак, Айла принялась размешивать тёплую смесь из уксуса и навоза, на поверхности которой лопались многочисленные пузыри. На Генри вновь повеяло тошнотворным запахом, и, почувствовав, как кровь отхлынула от лица, он огляделся вокруг в поисках кустов – на случай, если станет совсем невмоготу. Он с усилием сглотнул, чтобы сдержать тошноту.