Мечты сбываются. Я не раз и не два слышал эту фразу – от людей, для которых жизнь начиналась и кончалась на дне бутылки с водкой, и от людей, чьи имена, возможно, еще не один десяток лет будут помнить потомки – хотя бы как авторов учебников или научных теорий. Как ни странно – и с первыми, и со вторыми я сталкивался регулярно. Безобидные пьянчужки облюбовали единственную лавочку запущенного когда-то сквера, а теперь скорее порядком загаженного мини-перелеска между одной из задних калиток в ограде университета и ближайшей подходящей остановкой автобуса, а маститые доктора наук и куда менее маститые при них кандидаты в высокой концентрации пребывали внутри лабораторного корпуса того же учебного заведения. Первые выражали свои простые мысли прямо, в основном при помощи трех дюжин существительных (вроде «паленка» и «закусь») и скромного словаря табуированной лексики, вторые, даром что физики и математики, могли завернуть такое, что и сами забывали начало фразы к ее концу… но в одном сходились и те и другие: мечты – сбываются. Н-да.

Обычно фраза эта произносится в ключе ироническом, даже издевательском: мол, смотри – за что боролись, на то и напоролись. Или – «ну ты же сам этого хотел». Мечтал в детстве водить троллейбус, выучился на физ-химика, а потом пошел в таксисты? Мечты сбываются! Говорил про величие Родины? Вот тебе пара в зачетку, и готовься это величие поддержать с автоматом в руках: мечты сбываются! Хотел стать выдающимся ученым, чтобы твои открытия спасали людей и вели человечество к светлому будущему? Вот тебе журнал испытаний, агрегат, полтора тупых второкурсника в подои… в помощники – и давай, твори свою науку: мечты сбываются! Мать их так…

Собственно, глупая, как я теперь понимаю, мечта «быть полезным человечеству» посетила меня где-то в конце второго курса первого вуза – именно тогда, когда я, молодой придурок, окончательно осознал: наука – это действительно то, что способно буквально «мир менять». Юношеский максимализм в моих девятнадцатилетних мозгах горел с невероятной силой, с девушками, как это часто бывает у молодых «слишком много думающих» людей, не везло, преподаватели, которых я искренне уважал, в один голос твердили о «все в ваших руках» – ну как тут было не проникнуться? И я проникся. Даже более чем – нашел себе научрука, получил место лаборанта с мизерной зарплатой, которая тем не менее хорошо складывалась с госстипендией, и с горячим сердцем и широко открытыми глазами приготовился показать себя – городу и миру…

…действительность «после корочек диплома» оказалась для меня чем-то вроде ушата холодной воды в лицо. Несколько перспективных лабораторий и НПО с удовольствием приняли детей преподавателей (учившихся вместе со мной) – как оказалось, именно там работали хотя бы «на четверть ставки консультантом» их отцы и матери, народ попроще споро подался кто в пригретое по знакомству местечко вроде «оператора MPT-установки» в частном госпитале, кто – на месячные курсы бухгалтеров или годовые – экономистов (а что, от армии-то отмазались), очкарики-ботаники, у которых общение с людьми не задалось еще сильнее, чем у меня, – толкаясь боками, кинулись на бюджетные места аспирантуры… Остальным же, как оказалось, хватило места лаборанта или лаборантки в больнице или поликлинике рядом с домом: ну и пусть зарплата вполовину от преуспевающего менеджера – зато работа полдня и молоко за вредность дают…

Лезть в аспирантуру мне решительно не хотелось – работа в вузе пусть даже и доцентом в ожидании, когда найдется местечко в более-менее «прорывном» научном проекте, меня не привлекала совершенно, «обычная» лаборантская работа казалась чем-то вроде «предательства мечты» – нафига я тогда, спрашивается, так старался? Теплых мест и знакомых искать по той же причине не хотелось еще больше – максимализм еще не ушел из моей головы… короче, я решился на второе высшее. Если что я и вынес из работы младшим лаборантом во время студенчества – совмещение двух разных областей знаний автоматически делало из тебя ценного специалиста, достойного принятия на «неудобное» «переходное» место, вроде инженера-программиста, например, или вот биофизика.

Раскрутить родителей на оплату еще трех курсов уже технического института мне удалось без особых проблем – во-первых, все-таки первое образование я получил на бюджете, а во-вторых, в двадцать два года я все еще был для них «сыночкой» и «шапку надень, там холодно» – может, не в последнюю очередь оттого, что так и не смог найти девушку, ради которой хотелось спускать деньги на съемную жилплощадь… Это теперь-то я понимаю, что именно с квартиры и стоило начинать. И с хотя бы Kia в кредит – статусные маркеры в социуме, они часто значат побольше, чем голливудская улыбка и «стальной», бугрящийся мускулами пресс. Как бы то ни было, минус три года – и я добился своего. Кроме того, получив массу свободного времени на тех предметах, что мне перезачли, я успел поработать на нормально оплачиваемых местах: и пресловутым менеджером, и хелпдескером-эникейщиком, спасающим тетушек-бухгалтеров, и программистом – хорошо хоть до макдаковца-бутербрододела не скатился. И вот, являясь не только выпускником биофака, но и вполне себе «инженером», я вернулся в альма-матер… ну да, вы поняли. Мечты – сбываются.

Я получил свою «перспективную тему», на которой уже кормилось два доктора наук и три кандидата, установку, принцип действия которой до конца не понимал никто из них (слепили из частей и кое-как подключили – хорошо!), упомянутый подоп… добровольно-принудительно привлеченный человеческий материал в лице неуспевающих студентов. Разносторонний опыт предыдущих мест занятости (а вовсе не корочки второго диплома, кстати) помог мне в течение месяца написать примитивное рабочее ПО для, с позволения сказать, тестового стенда, заменившее десятки человеко-часов вбивания результатов в таблички экселя, вычистить комп от вирусов и вполне материальных тараканов (заодно и памяти добавил, «шоб летало»), сменить волноводы из «крутой» меди на не дающие для звуковых волн эхо стеклянные трубки – и результат со страшной силой «попер»! Попер настолько, что даже профы-«рулевые» проекта внезапно и с огромным удивлением осознали – клянча очередной грант по теме, уже можно будет показать какие-то результаты, а не «много умных слов», и преисполнились восторга. Более того – мне повысили зарплату аж до среднего манагерского уровня – теперь, с некоторым натягом, хватало и на съемную «хату» без шика, и на «тачку», «сильно б/у» – правда, все это у меня уже было. Мечты… ну – вы поняли.

Собственно, после получения «работы мечты» можно было уже не дергаться: «потолка» возможностей для своего нынешнего статуса я достиг. За шесть месяцев мое имя уже три раза появилось (самым последним – да, но важен факт!) на страницах научных журналов в заголовках достаточно серьезных статей: есть некоторый минимум того, сколько раз в год действующий ученый должен издаться, и грантовая тема в руках двух профессоров, «паровозила», если использовать игровую лексику, за собой всех причастных, в число которых теперь входил ваш покорный слуга. Мне была твердо обещана протекция в составлении диссертации на кандидатский уровень – достаточно было просто систематизировать и так собираемые данные… и просто – подождать. Каких-нибудь два-три года, еще пять-десять «попаданий» на страницы индексируемой прессы, толика приложенных собственных усилий тогда, когда установка освобождается от базовой загрузки… Короче, я просто вынужден был констатировать факт – имея на руках стартовые условия «простого смертного», добиться большего или того же быстрее было можно – но каким-то совсем уже некрасивым способом, типа завести постоянную любовницу лет на двадцать пять старше среди профессуры… или любовника. Тьфу, гадость! Впрочем, говорят, что в артистических кругах такое вообще в порядке вещей… тьфу, тьфу, даже думать о таком мерзко! В общем, я хочу сказать – меня все должно было в сложившейся ситуации более чем устраивать. Должно. Было. Ага…