Л. Утмыш

Другой вагон

Ангелы существуют

Она торопилась, времени впритык. Не выскочит сейчас — опоздает на автобус. Автобус плюс-минус придерживался графика. Если она опоздает хотя бы на пять минут, влетит по полное «не могу». Она застегнула молнию на одном ботильоне, взялась за второй. Прозвенел звонок. Не задумываясь, щелкнула массивным затвором, на внутренний замок дверь не запирала никогда. Перед ней стояли две женщины. Не одарив их вниманием, хозяйка квартиры нагнулась, чтоб застегнуть второй ботильон.

Гостьи заговорили. Точнее, заговорила одна. Вторая выполняла функцию сопровождения, как покажут дальнейшие события:

— Деньги дай на хлеб, а? Детям.

— Нет. — Выпалила хозяйка.

— Жалко, что ли?

Не жалко было ей 50-100 рублей, какая купюра найдётся в кошельке, детям. Жалко было время. Она мимолётным взглядом оценила непрошенных гостей: не в обносках, в добротных платьях по-восточному длинных, в украшенных бисером мохеровых жилетках. Она потянулась к вешалке, не закрыв дверь. Это было ошибкой. Женщины переступили порог. Смекнули, хозяйка в квартире одна, начали теснить её вглубь.

Женщина испугалась. Наслышана была о цыганском гипнозе, о кражах под предлогом «попить воды» и тому подобных страшилках. Не этого она испугалась. Она боялась опоздать на пару. Что делать? Вытолкнуть? Она не умеет применять силу ни в каком проявлении. Закричать? Она никогда не кричала громко. Осталось одно:

— Я в полицию звоню.

— Звони! — С вызовом ответила «нищенка». — Ничего мне не будет. Я полицию купила.

Гостья давила наглостью. Она приоткрыла дверь в гардеробную, заглянула туда с интересом. Хозяйка сделала шаг в сторону, к тумбе, на которой стоял кнопочный телефон. Многие избавились от стационарных аппаратов, только не она. Консервативная связь надёжнее, когда встаёт вопрос спасения. Женщина тыкает в две кнопки. На том конце отозвались сразу.

— Здравствуйте. — Видимо, на том конце спросили, что случилось. — У меня две цыганки, не выпускают из квартиры. — Боковым зрением хозяйка поймала реакцию самоуверенных гостей. Те явно не ожидали, что звонок в полицию не пустая угроза, не имитация, что хозяйка молниеносно возьмётся за трубку. Произойдёт, как назло, быстрый дозвон, незамедлительно начнётся предметный диалог. — Адрес? Артема 13, квартира 63.

Возле двери возник шорох. Хозяйка, прикрыв трубку, наклонилась вбок, в сторону входной двери. Вымогательницы ретировались.

— Ушли. Спасибо, что помогли. — Возобновила разговор с диспетчером хозяйка.

— Рада, что помогла, хотя вы позвонили не в полицию, в Скорую помощь.

— Да? 03 привыкла набирать. Они поверили, что мы с вами реально разговариваем.

Дольше говорить ни ей, ни диспетчеру было некогда. На работе она позабавила коллег «анекдотом», как её спасла Скорая помощь. И не в первый раз. В первый раз медики спасли ей не деньги, жизнь.

Чаще всего дерзкие ограбления, кризы, роды, кошмарные сны случаются под утро. Ей стало плохо тоже под утро. Она резко проснулась от позыва в туалет, спустила в унитаз все силы. Еле добралась до постели. Непонятно сколько времени полу бодрствовала в постели, мокрая от пота. «Пройдёт» не срабатывало. Дурнота усиливалась. Подошла к телефону, набрала две цифры. Короткие гудки — не ей одной плохо. Набрала соседей снизу. Поднял трубку Даня. Он учится во вторую смену. Попросила подняться, вызвать медиков. Увидев мальчишку, «поплыла».

После больницы Даня рассказал ей, как было дело. Фельдшер вошел в комнату, спросил пациентку:

— Что беспокоит? На что жалуетесь? — Женщина молчала. Спрашивает у её представителя, соседского мальчишки. — Разговаривает? — Молодой фельдшер изрядно напрягся. Слегка коснулся её головы. Голова тыквой скатилась в сторону. — Немая? — Переспросил фельдшер, водя палец из стороны в сторону перед глазами женщины.

— Неет, разговаривает. Только не сейчас. — Ответил представитель.

— Понятно, что не сейчас. Всегда спит с открытыми глазами? — Медик внимательно изучал немигающие громадные глаза, устремленные в потолок.

— Не знаю. Надо дядю Толя спросить.

— Позови, — приказал парень в защитном балахоне.

— На работе, — мальчишка обиделся на приказ. Кто в утренние часы остается дома? — Может, выпила вчера? — Мальчишка решил помочь с определением диагноза. — Она как пьяная по телефону со мной разговаривала.

— Если бы пьяная была, нас бы не вызвала. — Фельдшер принюхался к женщине, отверг диагноз пацана.

Фельдшер продел руку женщины в манжет тонометра. Пока качал грушу, молчал. Потом снял ЭКГ, набрал шприц, вонзил в руку. Влил содержимое в вену, вытащил шприц, руку согнул в локте. Как только отпускал, рука безвольно падала вниз. Место укола пухло от крови. Фельдшер несколько раз менял повязку. Наконец подушкой укрепил руку в нужном положении, вызвал подмогу. Приехала вторая Скорая, дверь которой стремглав отпёр мальчишка.

И вообще, Даня — молодца: въехал в ситуацию, дозвонился до Скорой, дождался медиков, запер квартиру после эвакуации больной, ключ взял с собой. А мог испугаться, сбежать с места событий, оставить молодого фельдшера один на один с пациенткой.

Женщина видит сон: человек в голубом балахоне, он ей показался ангелом, возится с прозрачными трубками. Присмотревшись к парню, понимает, не сон. Она видит фантастический фильм. В кадре появляется женщина в белом. Они мудрят над чем-то.

— Вводи до конца.

— Да уже ввел 10 кубиков.

Женщина стала слышать голоса, поняла: мужчина и женщина в её комнате, это не фильм, реальность, она в постели, рука в заплатках пластыря. Парень в балахоне, стоя на коленях, вонзает в запястье иглу, ей ни грамм не больно, вводит препарат. Поршень шприца остановился на середине:

— Где паспорт? — Спросила женщина. Пациентка объяснила, где. — Сколько лет?

Паспорт в руках. Зачем спрашивать? Аа-а, проверяют на адекватность, сообразила пациентка. Медик заполнила бланки. Пациентку общими усилиями собрали в дорогу. Закатили в карету Скорой.

Началось! В приёмном покое женщину вырвало. Раскрыв пижаму, она гладила голый живот. Живот горел адским пламенем. Их послали в инфекционную больницу. Врач прощупал живот, осмотрел язык, определил — не их клиент. Подошли другие врачи. Опять пошли картинки: она на низкой кушетке, врачи сгрудились над ней высоченными гигантами, закрыли обзор. Она отключилась.

На воздухе женщина пришла в себя. Лежит мирно на каталке под одеялом. Нигде ничего не болит, ничего не гнётет. На лицо падают редкие крупные хлопья снега. Ей хорошо.