Игорь Метальский

Новый год, старый блюз

— Да, Олег Иванович, хорошо. — Секретарша положила трубку изящным жестом и грациозно выпорхнула из-за стола. Цокая шпильками по мраморному полу, она пересекла обширную приемную и остановилась передо мной, сияя приклеенной улыбкой.

— Вадим Сергеевич, прошу, шеф ждет вас.

Хороша, ничего не скажешь. Серый деловой костюм на стройной фигуре ненавязчиво намекал на то, что скрывалось под ним. Я продолжал сидеть в глубоком кресле для посетителей, глядя на нее снизу вверх и не торопясь подниматься.

— Что шеф-то, не обижает?

Она не снимала улыбку.

— Что вы! Он самый лучший.

Еще бы. Сразу видно, зачем он тебя держит. Ладно, пойдем, пообщаемся со старым другом. Я не навязывался, сам зазвал в гости. И зазвал-то, гад, лениво так, мол забегай на работу, если мимо проезжать будешь, поболтаем. Ну что ж, поболтаем. Наслышан о твоих успехах. Я не навязывался.

Я с трудом выкарабкался из кресла и проследовал за серым костюмом. Цок-цок.

— Ваааадик! Привет, привет. Проходи, проходи. — Хозяин кабинета радостно приветствовал меня, не встав, впрочем, из-за стола, но сделав приглашающий жест, мол, подходи поближе, не бойся. Все тут как положено. Чтобы добраться от входной двери, где мы с серым костюмом остановились, до огромного стола, требовалось преодолеть метров десять пустого пространства. Пока я его преодолевал, хозяин милостиво ждал, широко и радостно улыбаясь. Эти пять секунд посетителю даются, чтобы осознать силу и мощь хозяина и собственную от него зависимость. Я все осознал и устроился в кресле напротив Олега. Большой солидный стол, на столе мраморный офисный набор, фото в рамке, микро-елочка с игрушками. Новый Год скоро, как-никак.

— Танечка, принесешь нам кофейку?

— Хорошо, Олег Иванович. — Танечка испарилась.

— Рад видеть, Вадик. Давненько, давненько, если не считать позавчерашней встречи. Ну что, вижу, ты в форме. И смотришься хорошо, по-молодежному. Ну или как миллионер, ха-ха.

Смотрелся я тривиально: джинсы да фуфайка. Куртка осталась в приемной.

— Да ничего вроде, держусь. А ты крут, выглядишь очень солидно, под стать офису. Заматерел. Видно, дела хорошо идут.

— Да не жалуюсь, честно говоря. Вроде неплохо. — Широкая улыбка не сходила с его физиономии.

Еще бы. Отжал общий бизнес, сука, чего жаловаться. Давно, правда, было.

Цок-цок-цок. Рядом материализовалась Танечка с кофе и коньяком и умело разлила ароматные напитки по изящным чашечкам и сверкающим бокалам.

— Ты как, не за рулем? Я-то обленился, водитель возит. — Олег прищурился. На классовую разницу намекает.

— Нет, Олег, не за рулем.

— Ну и отлично. Может, сигару? Кубинские, по спецзаказу.

Я хмыкнул. Тут он все же перегнул.

— Нет, спасибо, не курю, давно бросил.

— Ну и правильно. Ладно, рассказывай, как у тебя дела?

А чего там рассказывать. Хочешь услышать, как лямку тяну и из кредитов не вылезаю? Обойдешься.

— Да по-разному…

Я вдруг рассмотрел фото в рамке на столе. Красивая улыбающаяся женщина и двое мальчишек. Оля. Предмет юношеского соперничества.

Я показал на фото и почувствовал, что лицо мое искажает гримаса.

— Похоже, семейная жизнь тоже в порядке?

Олег с готовностью кивнул.

— Да, все хорошо. Видишь, все же выбрала меня. Уж извини, что так вышло. Долго ждать пришлось. — Он продолжал улыбаться и внимательно смотрел на меня. Победитель, мать твою. Я почувствовал, что терпение мое лопается.

— Олег, да ты просто колобок в масле. Ну все у тебя зашибись. Плавно и ровно. Бизнес прет. В семье счастье. В офисе Танечка. — Он скорчил возмущенную рожу. — Да ладно тебе, что я, вчера родился? Расслабься. У меня только один вопрос. По старым временам не скучаешь?

Он не снимал свою идиотскую улыбку.

— Да не особо. Возраст, видимо. Всему свое время.

— Да? И бокс, наверно, бросил?

— Бросил. Хотя, зря, наверно. Видишь, толстею.

— Зря. Потому что я не бросил.

Улыбка слегка угасла. Ага, зас*ал?

— Да ладно, чего ты скис. Не собираюсь я с тобой боксировать. Так просто, к слову пришлось. Я, собственно, с одной только целью зашел. В глаза тебе посмотреть.

— Ну что ж, понимаю. Посмотрел?

— Посмотрел. И вижу я за твоей улыбочкой дурацкой знаешь что? Тоску. Потому что ты врешь. Врешь, что не скучаешь по старым временам. Все скучают. По своей молодости. По друзьям, которых растеряли. По любви. И ты тоже, несмотря на твои успехи, дорогой костюм и толстое брюхо. И несмотря на Танечку твою. Думал поразить меня? Ты ведь за этим меня позвал, когда мы на улице столкнулись? Да мне похрен. Мне такая жизнь не нужна. Не в деньгах счастье. Ты лысый и толстый. Не собираюсь я тебе завидовать.

Остатки улыбки теплились на его физиономии.

— Ну, тут ты прав, чего завидовать. Каждому свое, знаешь ли.

Я усмехнулся.

— Тут ты прав тоже. Каждому свое. Как там? По делам да воздастся, так?

Улыбка превратилась в кривую ухмылку и погасла окончательно. Ну что ж. Разговор окончен.

— Ладно, мне пора, спасибо за угощение.

Я выпил залпом коньяк, встал и развернулся к выходу. И услышал издевательское:

— Что, Оле привет передать?

Вот скотина. Добить хочет. Я, не оборачиваясь, помотал головой.

— Не надо. Зачем ее расстраивать.

***

Выскочив на улицу, я вдруг остыл, чему, очевидно, поспособствовал крепкий морозец. И зачем все это мне надо было? Глупо. Зашел, нагрубил, ушел.

Я спустился со ступенек и двинулся к выезду с офисной парковки.

Меня догнало вкрадчивое шуршание шин. Рядом остановился «Бентли», водитель выскочил и распахнул дверь. Я сел внутрь и достал телефон. Надо позвонить на работу. По делам да воздастся, Олег Иванович. Через пару часов вы поймете, о чем я говорил.

— Лена, завтра мне начнет звонить Воронин… Олег Иванович…. да, запиши. Это по поводу сегодняшней сделки, по блокпакету. Говори, что я на совещании. Потом, что я уже ушел… ну и так далее. Помурыжь его, в общем, как следует. До особого распоряжения. Да.

Едва я успел отключиться, как телефон снова зазвонил.

— Ну где ты?

— Оль, я еду, еду. Через полчасика буду. Заехал тут в одно место по дороге.

— Ну что же ты! Ведь знаешь, у меня время только до четырех… А завтра ты улетаешь, я же помню! А потом Новый Год!

— Успокойся, я уже еду. — Я сделал знак водителю, и машина мягко тронулась. Куда ехать, он знал. Вырулив на улицу, он протянул руку и включил радио… ух ты, ну как по заказу. Мой старый любимый блюз, тот самый. Оскар Бентон. Машина скользила по улицам, украшенным