Капелька Росы

Забавное перемирие

Эта история посвящается моим дедушке и бабушке: Михаилу и Татьяне, за то, что они дали мне самое главное — детство!

Пока я жила у бабушки с дедушкой, когда родители день за днём усердно трудились на работе, была невольной свидетельницей не только радостных моментов, но и ссор между взрослыми.

По какой-то, на тот момент неведанной мне причине, бабушка могла была сильно заругаться на дедушку, когда тот вроде ничего такого и не делал, за что можно было ругать. Он мог был уйти на балкон, покурить, или же сидеть у себя в кабинете и долго работать за компьютером.

Кабинет дедушки — отдельная тема. Я всегда любила там бывать, ведь интересным было ВСЁ! От самых разных книжек, которыми были заставлены все полки от пола до самого потолка, до дедушкиного компьютера, что отражался у него в линзах очков во время работы.

Так было и в тот день.

На улице стояла осень. Дул холодный ветер, качая деревья и срывая с их веток последние золотые листочки. По небу плыли тяжёлые тучи. Шёл дождь.

Не смотря на то, что до вечера времени оставалось много, в квартире было довольно темно. В зале, над журнальным столиком, горел на стене светильник. Я рисовала… отчего-то, ручкой, хотя карандашей было много. Быть может, потому что чернила оставляли более яркий цвет на бумаге, чем грифель?

Внезапно взрослые начали снова ругаться. Бабушка была против того, чем занимался деда и всячески ему об этом напоминала. На что деда отвечал коротко: «уйди, не лезь». Почему они ругались, и что всё-таки не нравилось бабушке, для меня оставалось загадкой. Как и то, почему они после этого подолгу не разговаривали.

Закончив рисовать, я встала с табурета и пошла посмотреть что же там случилось.

На кухне горела, в розовым абажуре, лампа. Бабушка сидела там, у плиты, в очках. И вязала. Судя по выражению её лица, что она вроде бы не сердится, я тихонько, словно мышка, прошла на кухню. И хотя я знала, чем занята бабушка, задала этот первый, пришедший в голову вопрос:

— Что ты делаешь?

Бабушка, ни на мгновение не отвлекаясь от вязания, коротко ответила:

— Вяжу.

— А где деда?

Немного помолчав и оторвавшись от работы, она всё-таки бросила на меня взгляд, на мгновение странно улыбнувшись, и указала на стену:

— В кабинете.

Вскоре бабушка опять увлеклась работой, а я развернулась и пошла к деду.

В отличие от кухни, где двери не было, дверь в кабинете имелась и она была закрыта. Поэтому настроения дедушки я не знала. Но интерес чем занимается он был сильнее.

Осторожно потянув за ручку, я медленно открыла дверь. Через получившуюся щель, первым в комнату заглянул мой острый нос. А затем и правый глаз. Дедушка сидел за компьютером, в своих очках, быстро-быстро стуча по кнопкам клавиатуры. Он словно не замечал меня.

— Деда…

Всё также, не отвлекаясь от компьютера, он ответил:

— Заходи, — я быстро зашла. — И дверь закрой… только тихо.

Едва закрыв за собой дверь, я залезла на кровать, тут же схватившись маленькими руками за край одной из полок, что рядами располагались прямо над дедушкиной кроватью. И начала прыгать, разглядывая книги. Пока ещё бездумно, ведь не умела читать.

Скоро это дело мне наскучило и, уже не держась, я развернулась и прыгнула прямо на большую квадратную подушку. Дедушка сидел ко мне спиной, очень занятый своей работой. С его стороны книг было вдвое больше и они занимали всю стену целиком, но меня в тот момент интересовало не это.

— Деда, а что ты делаешь?

— Печатаю…

— Печатаешь? — Удивилась я. Слезла с кровати и подошла вплотную, глядя, как на экране, вместе с нажатием клавиш, появляются разные чёрточки и закорючки.

— А можно я буду помогать?

— Нет, ты мешать будешь. Иди, лучше порисуй. — Отрезал он.

Но я не отступала.

— Ну или иди к бабушке, бабушке точно нужна твоя помощь…

Когда я вернулась на кухню, бабушка всё также вязала. Завидев меня, не отвлекаясь от вязания, она вдруг спросила:

— Ну, как там дед?

— Печатает… — Вздохнула я.

Бабушка усмехнулась:

— Ох он, дед, печатает и печатает!

Тут же я немножко оживилась и побежала к деду. Осторожно открыв дверь и снова спросив разрешения войти, а после, подойдя к нему со счастливым выражением лица, выдала:

— Деда, а ты знаешь, что бабушка про тебя говорит?

— Что же? — Удивился дед, глядя в компьютер.

— Что ты всё печатаешь и печатаешь!

Он усмехнулся:

— Надо же! А ты скажи бабушке, что она всё ворчит и ворчит!

Счастливая, я побежала к бабушке.

— Бабушка! А знаешь, что деда про тебя говорит?

— Нет! Что же?

— Что ты всё ворчишь и ворчишь!

Бабушка прекратила вязать и, улыбаясь, ответила:

— Скажи деду, что если он не будет со мной спорить, то я и ворчать не буду!

Когда я вошла в кабинет, дедушка словно уже ждал моего появления:

— Деда, а ты знаешь, что бабушка говорит?

— Ну?

— Что если ты не будешь с бабушкой спорить, то она ворчать не будет!

Дедушка засмеялся:

— А она знала, что на обиженных воду возят?

Не доходя до кухни, с порога я кричала бабушке:

— Бабушка, а ты знала, что на обиженных воду возят?

Бабушка засмеялась:

— Знала! — Она сняла очки, отложила вязание, убрала крышку с кастрюли и стала мешать поварёшкой суп.

— Зови деда, ужинать будем!

Я по-привычке побежала, счастливая, чтобы доложить новость. Только открыла дверь, а дедушка уже тоже снял очки и выключил компьютер, собираясь к нам:

— Слышу!