Сергей Соболев

Апофеоз алкоголика Фуфыркина

В первый раз всегда страшно. Алкоголик Фуфыркин стоял напротив витрины с алкогольными напитками, не решаясь сделать следующий шаг. Ноль пять или ноль семь? Сосед учил: «Не жадничай. Бери, что подешевле. Тогда в случае провала будет меньше проблем». Ясеневка. Идеальный выбор. На этикетке тонким курсивом выведена переделанная из знаменитой песни строка: «Я спросил у ясеневки…», но в народе прижился другой слоган: «Ясен пень, ослепнешь». Все. Медлить нельзя, сейчас или никогда.

Фуфыркин быстро взял бутылку и запихнул ее себе за пазуху. Магазин напичкан видеокамерами, но охранники не часто смотрят на мониторы, предпочитая расхаживать по торговому залу, поэтому шанс есть. Фуфыркин спешно направился к выходу. На пути, в нескольких метрах от него стоит охранник. Он даже не смотрит на бедного воришку, но Фуфыркин сердцем чувствует, что тот все видел. Ничего не поделаешь, нужно идти вперед. Внутри Фуфыркина все сжалось, как когда-то, в детстве, когда он на спор прыгнул с крыши сарая. Вот охранник уже перед ним. Он и не думает отходить в сторону, чтобы пропустить покупателя. Теперь он поднимает глаза и смотрит на Фуфыркина, спокойный, как змея, готовая проглотить загипнотизированную мышку, зная, что та уже никуда не денется. Но тут произошло то, чего охранник никак не мог предвидеть.

– Посторонись-ка, приятель.

Охранник в недоумении обернулся. Позади стояли два здоровенных омоновца в бронежилетах. Не дожидаясь реакции охранника, тот омоновец, что поздоровее, просто отодвинул в сторону шестипудовую тушу, и как ни в чем не бывало подошел к Фуфыркину.

– Ты, что-ли Фуфыркин? А мы тебя два часа уже ищем. И на квартире у тебя были, и к жене заглядывали. А ты, оказывается, тут, шопингом занимаешься. Ну, пошли.

Должно быть тут Фуфыркину стоило задать пару вопросов, чтобы прояснить ситуацию, но язык словно приклеился к нёбу. Он безвольно дал взять себя под руки и все трое, провожаемые недоуменным взглядом охранника, направились к выходу из магазина.

Экономист Сидоров никогда не воровал алкоголь в магазинах и никогда не прыгал с крыши сарая, поэтому ему не с чем было сравнить то чувство, которое он испытал, увидев полицейского, подошедшего к его рабочему столу.

– Пройдемте, гражданин Сидоров – сказал тот вместо приветствия голосом, не терпящим возражений.

– У меня контейнер с обедом в холодильнике. Можно забрать его с собой?

– Забирайте все, что нужно. И документы тоже не забудьте. Вы не скоро сюда вернетесь.

– Надо же, такой с виду честный парень, а тоже проворовался – прошептала бухгалтер Любочка своей подружке, младшему ассистенту Маше, когда Сидорова выводили из комнаты.

Маша ничего не ответила, но посмотрела вслед уходящему коллеге даже с каким-то уважением.

Из-под стола высунул голову Иван Петрович, директор. Он обладал большим опытом поведения в подобных ситуациях, поэтому увидев полицейского, был единственным в офисе, кто успел спрятаться.

– Сергеич, не знаешь, что он там натворил? – спросил он у своего заместителя, который тоже обладал немалым жизненным опытом, и при виде человека в форме молниеносно лег на пол, заложив руки за голову.

– На работе, вроде, ничего. Ты же знаешь, у него такая должность, что даже степлер не украдешь.

– Все равно. Надо бы уволить его задним числом. И, кстати, может быть получится как-то списать ту пару миллионов. Такой ситуацией грех не воспользоваться. Надо подумать.

– Подумаем.

В большой обшарпанной комнате, единственной мебелью в которой служили две длинные деревянные скамейки, расставленные вдоль стен, уже сидели и стояли восемь человек. Сидоров прищурился, пытаясь в тусклом свече лампочки разглядеть присутствующих. Городок у них маленький, и все люди отдаленно были знакомы Сидорову, но таких, к которым можно было подойти и поговорить, он не увидел.

– Здравствуйте! – проявил он вежливость, и сел на скамейку.

– И тебе не хворать – ответил кто-то, Сидоров не разглядел, кто.

В целом же появление нового персонажа не произвело на присутствующих никакого впечатления. Люди продолжили сидеть, уставившись в потолок, либо ходить туда-сюда по комнате, словно ничего не изменилось.

Сидоров попытался было задуматься, за что же его могли сюда отправить.

– Привет, Володька! – неожиданное приветствие прервало его мыслительный процесс.

– Здравствуйте – ответил он, подняв голову.

Перед ним стоял отец его школьного приятеля Васьки Фуфыркина. После окончания школы Сидоров редко видел Фуфыркина-старшего. А если видел, старался обойти стороной. В последнее время мужик совсем опустился, но это не было самым страшным. Самым страшным было то, что Сидоров позабыл, как его зовут.

– Ты же, вроде юрист? – Фуфыркин, не заметив смущения собеседника, подсел к нему на скамейку.

– Экономист.

– Все равно, человек образованный. Не знаешь, сколько дадут за украденную бутылку водки?

– От цены зависит. Вообще-то это мелкая кража, скорее всего, штраф. Но лучше до суда договориться с магазином. А то, если судимость будет, за границу не выпустят.

– Ну, это пустяки – обрадовался Фуфыркин, за границу меня и так не выпустят.

– Кто не выпустит? – спросил Сидоров.

– Финансовые проблемы. Сам-то как поживаешь?

– Да, вроде неплохо.

– Уезжать не собираешься?

– Подумываю. Просто так уезжать не хочется. Надо сначала работу найти.

– Мой-то Васька два года уже в Москве. Вроде, неплохо устроился. Ты позвони. Может, он и тебе что-нибудь посоветует.

– Спасибо. Позвоню.

– А тебя за что сюда?

– Вы же знаете нашу контору. Там всех есть за что. Налоги не платим. Зарплату нам в конвертах дают. Взятки опять же. Как я теперь с судимостью в Москве устроюсь? Наверное, придется оставаться в Зашиверске.

– А я таксую без лицензии. И прав у меня нету. Интересно, сколько за это полагается – прервал их беседу мрачноватый усатый мужик, сидящий неподалеку. Впрочем, слова его были обращены, скорее, в пустоту. Он задумчиво смотрел в окно, подперев голову руками. Сидоров решил не отвечать на его вопрос, тем более, что ответа он не знал.

– Молодой человек – к собеседникам подошла крупных размеров женщина, известная всем как Петровна, во времена завода работавшая там шамотницей. На этот раз вопрос был адресован именно к Сидорову – а я бензин с автобусов сливала. За это много дадут?

– Что, сами сливали?

– Да нет, это водители сливают. Я им бумаги делаю. И они со мной делятся. Жить-то как-то надо. У меня двое детей несовершеннолетних. Как думаете, мне скостят из-за них срок?

– Думаю, скостят.

– Вот и хорошо.

Удовлетворенная женщина вернулась на свое место.

– А еще я проституток возил – снова обратил свой монолог к окну