Долгожданное свидание вышло удручающе скучным и даже каким-то слегка унизительным…

Я сидела на скамейке с приклеенной улыбкой, чувствуя себя идиоткой, и следила глазами за Славкой Гольцем, лихо рассекающим на скейте вместе с другими парнями.

Когда Гольц вчера сказал, что хотел бы познакомить меня со своими друзьями, я так обрадовалась, дурочка. Подумала: «Вау, у нас всего лишь второе свидание, а он уже хочет ввести меня в свою компанию. Это же хороший знак! Это же, наверное, значит, что у него ко мне всё серьезно…».

И потом еле дождалась сегодняшнего вечера. Вырядилась как на праздник: платье, туфли на шпильках – не слишком высоких, но для меня, привыкшей к джинсам и кроссовкам – и это испытание. Волосы не стала собирать, распустила по спине. Говорят, мне так красиво, некоторые даже с Эсмеральдой сравнивают.

В общем, мне хотелось понравиться Славкиным друзьям в хорошем смысле. И я представить не могла, что он потащит меня на огороженный сеткой спот и, кивнув в мою сторону, небрежно бросит кучке нелепых скейтеров:

– Это со мной. Подруга моя.

Один из них в кепке козырьком назад изобразил приветственный жест двумя пальцами. Остальные и на это не сподобились. Вот и всё «знакомство» с друзьями.

И вот я уже почти час сидела в тоскливом одиночестве, наблюдая, как Гольц и его дружки гоняют со свистом мимо, подлетают на мини-рампах, исполняют свои трюки на рейлах и бордюрах.

Иногда, после очередного удачного пируэта, Славка вспоминал и обо мне. Подмигивал ликующе и хвастливо, типа: «Видела, как я умею!».

Ей-богу, детский сад какой-то. Что я вообще здесь делаю?

Нет, я ничего против скейтбординга не имею и в другой раз даже заценила бы все эти слайды и флипы, но сегодня я шла на свидание! Готовилась, ждала, предвкушала…

Как назло, ещё и погода подкачала. Тепло почти как летом, но то и дело налетал порывами ветер, трепал во все стороны волосы, превращая мою прическу а-ля Эсмеральда в воронье гнездо. Отдельные пряди лезли в лицо, в глаза, липли к помаде на губах. Черт-те что!

Моему терпению пришел конец. Я поднялась со скамейки и решительно устремилась прочь.

Честно говоря, я ждала, что Гольц меня окликнет. Хотя бы окликнет. Но он так увлекся, что, похоже, забыл обо всем. Не заметил даже, что я ухожу. Какого черта он вообще меня сюда позвал?

Дойдя до края площадки, я приостановилась на секунду. Нашарив в кармане ветровки резинку, кое-как собрала разметавшиеся волосы в хвост. Ну же, Гольц! У тебя последний шанс спасти это дурацкое «свидание» и моё пошатнувшееся самомнение. Но нет…

Оглянувшись в последний раз, я припустила к автобусной остановке так быстро, насколько позволяли шпильки. Да пошел он!

Позвонит – не отвечу, обещала я себе, клокоча от обиды. Напишет в контакте – даже открывать сообщение не стану. И завтра в школе не поздороваюсь. А подкатит – пройду мимо с каменным лицом.

Вот Зеленцова будет счастлива…

Славка Гольц нравился нам обеим.

Женьке Зеленцовой, моей бывшей лучшей подруге, – уже давно, года три или четыре, а мне – с конца десятого класса. И то, подозреваю, я на него запала по ее милости. Она ведь каждый божий день мне про него пела: ах, какой он умный, классный, замечательный.

Раньше, когда я не разделяла ее восторгов, она сердилась: «Ничего ты не понимаешь!».

А потом – то ли я пригляделась к нему, то ли наслушалась Зеленцову, но Гольц и впрямь мне понравился. Сейчас мне и самой кажется, что он такой – умный, классный, замечательный. Ну уж в нашем классе он точно вне конкуренции.

Последние полгода мы с Зеленцовой мониторили его контакт, обсуждали фотки в инсте, гуляли исключительно в том районе, где он живёт. На уроках слушали его ответы внимательнее, чем учителей. Я даже стих о нем написала. Ну, не то чтобы стих, так, несколько строк, а Женька нарисовала миллион его портретов. Правда, не сильно похожих.

Весь прошлый год, пока Гольц встречался с Ингой Седых из девятого «В», мы с Зеленцовой друг друга подбадривали. Фыркали: что он в этой малолетке нашел. А когда они разбежались этим летом – обе радовались как дурочки.

А ровно полторы недели назад, четвертого сентября, мы со Славкой случайно столкнулись в торговом центре. Была суббота. И Гольц, как оказалось, выбирал там подарок своей маме ко дню рождения, ну и завернул перекусить. А я как раз бродила по фуд-корту в поисках нужной кафешки. Нужной – в смысле той, которая разместила объявление о вакансии на полставки.

Гольцу про работу я, конечно, ничего не сказала. Постыдилась. Сделала вид, что гуляю и тоже зашла что-нибудь съесть.

– Слушай, Тань… а ты куда-то торопишься? – спросил Славка. – Если нет, может, походим тут вместе? Поможешь с подарком? Подскажешь, если что?

Мы обошли сто пятьдесят бутиков, а я ведь ненавижу ходить по магазинам. Но с ним… ходила бы и ходила.

Для его матери мы выбрали шкатулку, очень красивую, из темного дерева, с кучей отделов и выдвижных ящичков. Потом он проводил меня до дома – я тогда ещё у тёти Вали, младшей сестры отца, жила. И напоследок спросил:

– А ты есть в контакте?

– Ну да.

– А я тебя искал как-то, но не нашел.

– А я там… не под своей фамилией… – рдея от неожиданной радости, сообщила я.

– А под чьей?

– Ни под чьей. Просто Таня и многоточие.

– А добавь меня в друзья?

– Ладно.

Вот так мы с Гольцем и «подружились».

Ну и, конечно, Зеленцова, как его верный сталкер, тотчас это обнаружила. Просто Славка не особо общался с нашими одноклассниками, он вообще человек довольно закрытый, и в его вконтактном френд-листе, который Зеленцова знала наизусть, никого из нашего класса не числилось. И тут вдруг появилась я.

«Гольц добавил тебя в друзья????» – сию секунду прилетело сообщение от Женьки.

«Ну да».

«Как? Почему? Что ты сделала, ведьма?» – ещё шутила Женька.

В двух словах я поведала про нашу неожиданную встречу и поход по ТЦ. Утаила лишь то, что он меня потом провожал, чтобы она не расстраивалась.

А в понедельник Славка подошёл ко мне утром перед уроками, прямо при девчонках, при Женьке, и, улыбаясь, выдал:

– Привет. Хотел сказать спасибо, теперь уже лично. Мама пришла в восторг от шкатулки.

– Я рада, – пробормотала я, краснея под пытливым взглядом Зеленцовой.

– Слушай, а ты вечером сегодня занята? – Гольц вдруг протянул ко мне руку, взял съехавшую с плеча лямку сумки и поправил. – Может, сходим куда-нибудь?