Сергей Иванович Гусев-Оренбургский
Классика
Читать книгу
-
Название:Авимелехов
-
Автор:Сергей Иванович Гусев-Оренбургский
-
Жанр:Классика
-
Страниц:3
Читать электронную книги Авимелехов - Сергей Иванович Гусев-Оренбургский можно лишь в ознакомительных целях, после ознакомления, рекомендуем вам приобрести платную версию книги, уважайте труд авторов!
Краткое описание книги
Шрифт:
-
+
Интервал:
-
+
Закладка:
Сделать
Перейти на страницу:
Гусев-Оренбургский Сергей Иванович Авимелехов Сергей Гусев-Оренбургский Авимелехов Иллюстрация: В. Сварог. Владыка Дионисий был большой любитель музыки и пения. Слава о его певчих шла по всем соседним епархиям. Его служения в соборе обставлялись всегда пышно и тожественно. Наплыв молящихся был так велик, что по большим праздникам в собор пропускали только по билетам людей наиболее уважаемых и благочестивых, за чем следила полиция. Одно у владыки было горе -- протодиакон Северозападов. Человек уже старый и лысый, он говорил как-то по-петушиному, причём все гласные у него походили на одну: -- Мо-ром Го-сподо помо-о-ломсо-о! Среди духовенства шла шутливая молва, что владыка каждодневно со слезами молится: -- Боже, даждь ми протодьякона! Однажды владыка ехал по епархии. Впереди, как водится, скакал во злу голову ключарь с местным благочинным. За ними, запряженная парой, катилась черная архиерейская карета. Из её квадратного окна смотрело темное владыкино лицо, худое, сплошь заросшее, с черными задумчивыми глазами, над которыми все время нервно шевелились густые сердитые брови. Позади в тарантасе ехали: протодиакон Североападов и двое певчих -- русый дьякон Храмов бас и тенор Свистунов, -- оба любимицы владыкины. По маршруту владыка должен был ночевать в Конноникольском заводе, но дорогою сломалось колесо у кареты и починка заняла так много времени, что к вечеру едва добрались до глухого лесного поселка Кизильбаш, где не было даже и церкви, а только молитвенный дом. Кизильбаш населяли нагайбаки, люди дикие, плохо говорившие по-русски. Православные только по необходимости, они тайно справляли мусульманские праздники и держались веры Магомета. И местность, где они жили, была дикая и красивая: тут было преддверие гор, сплошь покрытых лесом. Наскоро сколоченные и уже полуразрушенные избы лепились у серых скал над горным ручьем, бурно лившимся каскадами. Когда солнце скрылось за горами, ночь наступила быстро, без зари. В темноте молитвенный дом сиял огнями и двери его были распахнуты. Карета с шумом подкатила к ограде. Владыка вышел, но прежде, чем идти в храм, приостановился, взглянул на горы, прислушался к неумолчному шуму ручья и вздохнул всею грудью прохладный душистый воздух. -- Красота Господня велия, -- сказал он сухим басом, -- о. ключарь, здесь ночуем. -- Но здесь не готовились, владыка,--- почтительно возразил ключарь, -- никаких удобств... -- Много ли мне, монаху, надо? Камень под голову, а сверху... Господня риза. И владыка взглянул в звездное небо. В темноте ключарь иронически усмехнулся: -- Воля владычня! Ночевал владыка у священника в просторном старом доме. Его удобно устроили в зале, куда в распахнутые окна доносился шум ручья и сердитый гул горного ветра. Перед сном владыка долго беседовал со священником. Он сидел на диване, а священник почтительно стоял перед ним. Священник, из нагайбаков, человек плотный и черный, с грубыми манерами и тягучим голосом, говорил с лёгким татарским акцентом. Как шмель, гудя в одну ноту, он долго повествовал о том, какой грубый народ его прихожане и сколько трудов надо прилагать, чтобы приохотить их ко храму Божьему. -- Гу... гу... гу, -- гудело в комнате, словно громадный шмель бился в окна. Владыку охватывала приятная дремота, но он боролся с нею и почитал долгом расспрашивать. -- Какие же вы меры принимаете, батюшка? -- Меры привлечения. -- отвечал священник, -- через станового. -- Ну, а лично, своими увещаниями вы их привлекаете? -- К долгу исповеди и святого причастия, -- сказал священник, -- дважды в год привлекаю... через начальство. Остальное время... сам привлекаю. Владыка слегка задумался. -- А хор у вас есть? И едва он это сказал, стало похоже, что шмель вылетел в окно и радостно закружился. -- "Хо-р"! -- почти запел батюшка. Да у него такой хор, что из соседних сел слушать приезжают. Он с увлечением стал описывать -- какой у него хор. Но в это описание постоянно вторгался какой-то человек, который как будто помогал и в то же время как будто мешал батюшке. Выходило, что без этого человека не было бы хора, но человек был такой, что хора как бы не было. Батюшка и хвалил и ругал его одновременно, но и хвала, и ругань были как будто уж и неумеренны. Когда же оказалось, что у этого человека голос яко труба архангельская в день страшного суда, у владыки прошел сон и он привстал с дивана. -- Пошлите за ним сейчас, хочу его видеть! Священник смутился. -- Его видеть нельзя, владыка святый. -- Как нельзя? -- Нельзя... -- Разве он дух бесплотный? -- слабо улыбнулся владыка. -- Не то... И священник, с некоторою яростью, стал объяснять, какой это невозможный человек. За год он выпивает больше, чем все село, и при этом ведет себя, как Голиаф: всех задирает и вызывает на бой. И еще не нашлось до сих пор Давида, чтобы победить его. Когда же не пьет, уходит в горы с ружьем и пропадает неделями. В случае экстренной надобности, его приходится вызывать оттуда звоном. У них условлены даже некоторые сигналы. -- Так он и сейчас в горах? -- Да, владыка. -- Вы его не вызывали? -- Не предполагал владыка, что остановитесь. -- А обо мне у вас какой сигнал? -- Трезвон, владыка святый, с перерывами в пять ударов. Владыка встал. -- Распорядитесь трезвонить. Завтра буду служить. -- Но, владыка... -- Что еще? -- Я должен... -- Ну? -- Вас предупредить, что... надежды мало: с ним иногда одновременно это случается. -- Что? -- И горы... и запой. Владыка круто взглянул на него и задвигал бровями. -- Звонить! Вскоре в воздух поплыли тонкие и нежные голоса маленьких колоколов молитвенного дома. В полночной мгле они на перебой как будто рассказывали что-то очень веселое, напевали и по-детски лепетали, а горы хмуро их слушали. Церковь была освещена -- там готовились к архиерейскому служению: мыли, чистили, чинили. В кухне, чтобы не беспокоить владыки, угощались: дьякон, тенор, ключарь, благочинный и Северозападов. Лица у них были уже багровые, и они говорили шепотком что-то очень веселое, отчего Северозападов сгибался, как змей, в хватался за живот, Громов бесшумно хохотал, широко разинув рот и напоминая кашалота, а благочинный и ключарь утирали слезы. Матушка с дочерью сбились с ног, угощая их. У дочери были холодные черные глаза, и, если бы ей монисты, она бы совсем походила
Перейти на страницу:
Смотрите также:
Сказки народов мира - Автор Неизвестен -- Народные сказки
- 2021
- Сказки / Разная литература
Сказки немецких писателей - Новалис
- 2021
- Детская проза / Разная литература
Детство Ромашки - Виктор Иванович Петров
- 2021
- Приключение / Детская проза
Оренбургский платок - Анатолий Никифорович Санжаровский
- 2021
- Современная проза
Собор. Роман о петербургском зодчем - Ирина Измайлова
- 2021
- Историческая проза
Минимальная длина комментария - 20 знаков. Уважайте себя и других!