— Вы что-то хотели?

Я зашла в кабинет начальника и остановилась, попутно пытаясь вспомнить, что же должна была сделать вечером. Однако серьёзный вид Михаила Ивановича заставил меня целиком и полностью переключиться на дела. Поднявшись со своего кресла, он собрал со стола бумаги и, выравнивая, стукнул краем. Выглядел он не то чтобы мрачным… Скорее задумчивым.

— Да, Анна, — наконец ответил он. Положил документы и посмотрел на меня. — В компании произошли некоторые изменения.

— Изменения? — с непониманием переспросила я. Какие ещё изменения могли произойти в компании? Насторожилась.

— Совет директоров давно обсуждал возможность слияния, — продолжил он. — Обстоятельства складываются так, что на данный момент это решение устраивает всех, в том числе и меня.

Я подошла ближе, бросила взгляд на стол руководителя, но интересного ничего не заметила. Слияние? И что это значит?

— Будут какие-то изменения? — спросила осторожно. — Как и кого это коснётся?

— Я ухожу со своего поста, — огорошил меня Михаил Иванович. — Хватит, — хмыкнул и махнул рукой. — Передам дела, а потом…

Я едва не присела. Вот так новости! Я даже не сразу нашлась, что сказать. Так и стояла у стола начальника, как будто не выучившая домашнее задание школьница перед доской. Некстати вспомнилось, что обещала Андрею купить к ужину блинчики… Да, именно это я и должна была сделать — заехать в магазин и купить блинчики.

— И кто придёт на ваше место?

— Компания переходит в собственность нового руководства с сохранением штата, — пояснил Михаил Иванович и глянул на часы. — Позже для старших менеджеров и руководителей отделов будет проведено отдельное совещание, — он едва заметно улыбнулся мне. — Но тебя я хотел поставить в известность заранее.

— Это как-то… — Я качнула головой.

— Понимаю, Аня, — кивнул Михаил Иванович. — Но жизнь штука такая… Признаюсь тебе честно, решение далось мне нелегко. Но… — он снова чуть заметно усмехнулся. — Внучка подрастает, друзья в Карелию зовут… Всех денег не заработаешь.

Умом-то я всё понимала. Михаилу Ивановичу было уже за шестьдесят и, судя по всему, старость он себе обеспечил достойную. Вот только новость оказалась, мягко говоря, неожиданной. Но выбора у меня не было. Пожелав начальнику хорошего дня, я, погруженная в собственные мысли, вышла из кабинета. Новое руководство, новые правила…

Решив не накручивать себя раньше времени, я углубилась в дела. Однако мысли то и дело возвращались к разговору с Михаилом Ивановичем. Растерявшись, я и деталями-то не удосужилась поинтересоваться. Стоило хотя бы узнать, с какой компанией мы, так сказать, сливаемся. Впрочем, назвать это слиянием было трудно — поглощение. Воображение рисовало огромную рыбину и нас в качестве её добычи.

Поняв, что сконцентрироваться на работе не выйдет, я решила спуститься на первый этаж и выпить чашку крепкого чая.

— Да, Андрей, — ответила на телефонный звонок, идя по коридору к лифтам. Не забыла… Да… И про это тоже помню… Конечно, дорогой… Обязательно… — нажала на кнопку вызова. Дождалась, когда створки разъедутся в разные стороны, вошла в кабину и повернулась лицом к дверям. — Я постараюсь освободиться пораньше… Конечно… — тихонько засмеялась.

Створки сомкнулись, лифт поехал вниз. Заходя, я успела мельком заметить, что в кабинке кто-то есть, но теперь… Чувствовала прикованный ко мне взгляд. Пристальный, вызывающий неприятный холодок. Связь засбоила, и я едва смогла разобрать слова, но смысл их всё равно прошёл мимо меня. Тревога…

Резко обернувшись, я натолкнулась на тот самый взгляд…

— О, Господи… — телефон выскользнул и с оглушающим стуком упал к ногам.

— Ну здравствуй, — губы мужчины тронула недобрая усмешка.

— Мы так долго тебя искали, Анечка, — добавил второй.

Следующим утром я решительно подошла к кабинету Михаила Ивановича и, постучав, приоткрыла дверь.

— Разрешите? — встретившись взглядом с начальником, приоткрыла дверь шире.

Тот утвердительно кивнул, и я вошла внутрь. Всю ночь я глаз не сомкнула, думала, что делать. Но сколько ни искала выход, найти его не получалось.

Чувствуя мою нервозность, Андрей был непривычно молчаливым. За ужином вяло ковырял блинчики и, как я ни пыталась расспросить его о прошедшем дне, ничего толком мне не сказал.

К утру я твёрдо решила, что на этот раз не допущу… Не допущу того, что случилось в прошлый. Это тогда я, в сущности, была наивной девчонкой, не знающей жизни, теперь же нет. Достаточно! С моим опытом я смогу найти себе другое место, пусть даже уважение коллег и начальства придётся добиваться заново. Как-нибудь справлюсь.

— Подпишите, пожалуйста, — без предисловий я положила на стол начальника заявление.

Тот взял его и, пробежав взглядом по строкам, отложил обратно. Потёр переносицу и качнул головой.

— Зря ты горячишься, Анна, — начал было он, но я прервала его:

— Подпишите, Михаил Иванович. Я не горячусь. Если так складываются обстоятельства… — хотела сказать что-нибудь, соврать. Вроде того, что мне давно предлагают хорошую должность в крупной корпорации, или что хочу попробовать себя в другой сфере, однако следующие его слова заставили меня позабыть об этом.

— Даже если бы хотел, — подтолкнул лист ко мне, — сделать этого я бы не смог. — Встал с кресла, подошёл к окну, глянул вдаль и лишь после заговорил снова: — Я больше не твой начальник, Анна.

— Как? — ошеломлённо переспросила я.

— Так, — услышала я от двери твёрдый, раскатистый голос и напряглась всем телом.

Этот голос я бы смогла узнать среди тысяч других. И запах…

Стоило Денису пройти мимо, я тут же уловила тонкий, едва заметный запах его одеколона. Мне казалось, что он опутал меня, что я тону в нём. Подойдя к столу, он бросил взгляд на Михаила Ивановича и попросил, но так повелительно, что возразить ему было невозможно:

— Оставьте нас с Анной наедине.

Прежде, чем до меня дошёл смысл происходящего, Михаил Иванович вышел из кабинета. Денис же, вольготно откинувшись на спинку кожаного кресла, рассматривал меня. От его взгляда меня в жар бросило, после в холод. Горло сжалось, внутри всё свернулось.

— С этого дня твой начальник я, Анечка, — наконец выговорил он, не сводя с меня взгляда. Голос его был бархатным, негромким. Он будто раздел меня и прошёлся этим самым бархатом по коже. Но я знала, что за этим кроется. Слишком хорошо знала.

— Подпишите заявление, Денис Васильевич, — старалась держать спину прямо и ничем не выдать охватившей меня тревоги.