Серийные убийства в странах Европы

Хроники подлинных уголовных расследований

Алексей Ракитин

© Алексей Ракитин, 2023

ISBN 978-5-0060-5897-2

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Джек-Потрошитель: историко-документальные версии преступлений

Нападение на 45-летнюю проститутку Эмму Смит произошло поздно вечером 2 апреля 1888 г. Женщина находилась на своем «участке» на улице, примыкавшей к собору Святой Девы Марии в лондонском Ист-энде. Нападение было наглым и жестоким. Несколько мужчин, подойдя к Эмме сзади, ударили женщину по голове тяжёлым предметом; после того, как она упала, удары продолжали сыпаться на голову и по лицу. В качестве орудия был использован инструмент типа молотка – тяжёлый и тупой, возможно, обёрнутый несколькими слоями ткани – он не оставил рассечений кожи. Теряя сознание от боли, Эмма Смит с ужасом почувствовала, что деревянную рукоятку этого инструмента нападавшие ввели ей во влагалище…

Женщина выжила и смогла дать полиции необходимые показания. Эмма Смит не была изнасилована, но подверглась ограблению, грабители, помимо мелких денег, забрали и дешёвое серебряное колечко. Это вроде бы позволяло думать, что мотив посягательства лежал скорее в области меркантильных интересов, нежели сексуальных.

Новость о нападении на Эмму Смит быстро разлетелась по району Уайтчепел, где жила и работала эта женщина. Никто равнодушным не остался: слишком многие из проживавших там женщин (даже замужних!) занимались проституцией, проводя время на улицах. Это означало, что потенциальной жертвой грабителей могла стать каждая из них.

Район Уайтчепел состоял из немногим более чем 200 зданий, что при плотной застройке того времени обуславливало его небольшую площадь. Сердцем района был строгий и мрачный храм Святой Девы Марии. В конце 80-х годов 19-го столетия в Уайтчепеле проживали около 9 тыс. человек; две трети из них составляли поляки и польские евреи, не натурализовавшиеся в Великобритании. Почти 1200 женщин из Уайтчепела каждый вечер выходили на улицы района, дабы заняться проституцией. Постоянную работу имело менее трети трудоспособного населения, кроме того, среди жителей был весьма велик процент лиц, имевших судимость – в общем, не будет преувеличением сказать, что социальная атмосфера в Уайтчепеле была весьма неблагоприятна. Последнее, в общем, можно отнести ко всему лондонскому Ист-Энду того времени.

Собор Святой Девы Марии – самое сердце района Уайтчепел в лондонском Ист-энде. Все преступления Джека-Потрошителя произошли неподалёку от этого храма.

Чтобы охарактеризовать быт и нравы того времени, можно упомянуть об отсутствии водопровода и канализации в этой части английской столицы. Ночные горшки жителей опорожнялись поутру в канализационные люки на улицах, что придавало весьма специфический запах всему Ист-энду. Обилие скотобоен и скорняжных мастерских, занятых выделкой кожи, придавало плавающему в воздухе ambre новые оттенки и нюансы. Жизнь горожан той поры протекала в основном на улицах, что предопределяло постоянную высокую скученность народа и вело к нарушению элементарных гигиенических норм. Детская смертность была чудовищной для цивилизованной страны: почти 60% детей Ист-энда умирали, не достигнув 5-летнего возраста.

Кстати, факт наличия в Уайтчепеле большого числа скотобоен имеет самое непосредственное отношение к той криминальной истории, которой посвящён этот очерк. Дело в том, что последовавшие за нападением на Эмму Смит события заставили полицию напрямую заняться проверкой местных живодёрен.

С началом лета по Уайтчепелу стали распространяться слухи – один мрачнее другого – о появлении в районе некоего безумца, быстро окрещённого в народе «Красным Передником».

Неизвестный мужчина в темное время суток нападал на одиноких проституток и под угрозой ножа забирал все наличные деньги. Иногда он наносил несговорчивым жертвам побои, по счастью, не особенно сильные. Женщины, сталкивавшиеся с этим преступником, описывали его как мужчину 35—40 лет, ростом 160—162 см, одетого в тёмную одежду, с надвинутой на самые брови чёрной кепкой. Нападавший был бородатым и усатым брюнетом, коротко стригущимся и похожим на еврея как внешностью, так и акцентом. Непременным атрибутом его одежды всякий раз был кожаный красный передник, напоминавший те, какими пользовались рабочие скотобоен. Последняя деталь и обусловила кличку, которую этот человек получил среди жителей Уайтчепела – «Красный Передник».

Всю вторую половину июня 1888 г. и весь июль поступали сообщения о спорадических нападениях «Красного Передника» на проституток. Он отнимал у женщин сущую мелочь, было вообще непонятно, как взрослый мужчина может промышлять такого рода бессмысленными преступлениями, но факты оставались фактами: неизвестный нападал на проституток, отнимал у них мелкие деньги и никогда не выходил за пределы Уайтчепела. Никто не сомневался в том, что негодяй – из местных.

В понедельник 6 августа 1888 г. около 03:20 пополуночи на небольшой площади Джорд-Ярд было найдено окровавленное женское тело. Приглашённый к телу судебный медик Тимоти Киллин подсчитал впоследствии, что погибшая получила в общей сложности 39 ударов колюще-режущими орудиями. Нападавший использовал оружие, как minimum, двух типов: колющее, с широким лезвием типа армейского штыка и режущее с узким и коротким лезвием, похожее на перочинный ножик. Следов удушения или побоев на теле не было; другими словами, преступник не пытался пустить в ход кулаки – он сразу начал с ножа. Длинный разрез горла жертвы объяснял, почему преступление не привлекло внимания окрестных жителей – женщина просто не смогла закричать.

Быстро удалось установить личность погибшей. Тем же утром её опознала подруга – такая же дешёвая проститутка по имени Мэри Энн Коннелли. Звали погибшую Марта Тэбрем.

Марта Тэбрем. Фотография сделана в морге; хорошо различим разрез горла от уха, грубо зашитый анатомом.

Жестокость убийства казалась до того демонстративной и немотивированной, что полиция заподозрила показательную расправу местной банды над проституткой-одиночкой, не пожелавшей платить «дань». Версия об одиночном убийце-маньяке считалась допустимой, но не основной. Именно с силу этого министр внутренних дел Соединённого Королевства Генри Меттьюс запретил официально объявлять о вознаграждении за информацию об убийце. Расчёт его был прост: если Марту Тэбрем убила какая-то местная банда, то об этом скоро станет и так известно, поскольку бандиты сами начнут об этом рассказывать, дабы поддерживать должное к себе уважение.

Впрочем, уверенность министра разделяли далеко не все.

Ряд нюансов заставлял думать, что местная шпана к гибели Марты была непричастна.

Мэри Энн Коннелли сообщила, что за несколько часов до гибели Марты Тэбрем они вдвоём познакомились с парой солдат, которые угощали их выпивкой, а затем повели в номера. Марта быстро закончила «дела» со своим клиентом и вернулась на улицу, чтобы успеть подзаработать ещё. Один из констеблей, патрулировавший улицы Уайтчепела в ночь на 6 августа, видел Марту Тэбрем около 2.30 утра примерно на том самом месте, где менее чем через час было найдено её тело. Марта разговаривала с мужчиной, одетым в военную форму.

Понятно, что этот военнослужащий мог оказаться её последним клиентом. И вполне вероятно, что он мог стать её убийцей.

Уже в те августовские дни нашлись люди, связавшие воедино нападение на Эмму Смит и убийство Марты Тэбрем. Молва объясняла случившееся появлением некоего ненормального мужчины, который поставил себе цель убивать проституток. В те времена ещё не употребляли слово «маньяк», да и словосочетания «серийный убийца» не существовало вовсе, но народная молва точно выделила особенности нападений, совершённых в Уайтчепеле – их дикость и повторяемость.

Сами полицейские не были склонны объединять два дела в одно, полагая, что нападения на Смит и Тэбрем слишком уж различаются между собой. На Эмму Смит напала группа мужчин, которые её ограбили; Марта Тэбрем была убита одиночкой и не ограблена. Различными были орудия преступлений, характер ранений, наконец, результаты обоих нападений тоже были весьма различны: Смит осталась жив, а и, скорее всего, её вообще не хотели убивать. Но обыватели, не имевшие понятия об этих деталях, утверждали, что обе женщины стали жертвами одного преступника. Более того,