Лития Тахини

Амнистия самоутопленников

Кривляясь, часы демонстративно ушатали кукушку. Внеземной мужчина средних лет, пользуясь поправкой для директората на пятнадцатиминутный перерыв каждые два часа, слюня простой карандаш повышенной жесткости, выводил на бумаге сакральные, магические иероглифы. От усердия, он даже высунул язык, не забывая при этом осматриваться по сторонам и прикрывать свои каракули, от якобы подсматривающих за ним, каллиграфов-пародистов.

Послышался треск электронной почты, мужчина от неожиданности дернулся, рванул на себя крышку стола и тот час, ею же и был пришиблен.

Придя в себя, он прибрался, и всё еще очень стесняясь своего поступка, кликнул на почту. В последнее время пошла новая мода вкладывать ароматизаторы в переписку. Текст еще подгружался, но уже достаточно резко отдавал запахом гниющего мха. Этот запах, в своем однотипном многообразии означал лишь одно — ничего хорошего.

Мужчина несколько раз перечитал текст, полагая, что в нем содержится какая-то ошибка, но в такого рода важных письмах неточности исключалась. И потому, смирившись с содержанием, он присел на краешек разваливающегося кресла с драной обивкой, и собравшись с духом, принялся за ответ.

«Не далее, как только что, я, Гарпун Чешуевич Водяной, был придавлен Вашим извещением о том что, новая партия самоутопленнических душ готова заполнить наши равнодушные воды.

В свою очередь, спешу Вас уведомить, что на старые нематериальные активы, далее по тексту ДУШИ, 100%й износ еще не начислен и срок годности их пребывания здесь, не вышел. Следовательно, принять свежие новопреставленные ДУШИ, не списав старых, мы не можем, по причине лимитированных границ нашего, и без того, сговорчиво-растянутого резервуара.

По располагающему для беседы случаю, хочу обратить Ваше внимание на то, что за последние сто лет, уплотнившееся Время — ускорилось, края Перемен разболтались и заострились, и как следствие — об их вероломно-шаткие границы повредилось много легковерных существ. В итоге, десятая часть самопрерванных жизней попадает под нашу юрисдикцию, да еще и Управление Смертельно Сомнительного Свойства, норовит распихать между сходными с нами организациями, свои зависшие дела. Естественно, должным образом не разобравшись в истинной причине смерти поступившего к ним нематериального актива.

Вот, например, если человек порезал острым предметом себе вены, сидя при этом в горячей ванной, то иногда весьма непросто вычислить, от чего наступила умышленная смерть — от потери крови, или же человек всё-таки захлебнулся водой, когда от бессилия ушел с головой на дно ванны? Или, казалось бы — разогнавшись, прыгнул индивидуум со скалы в море, с целью утопиться, и тут сразу же дерзновенно, один перед другим, тянут руки заматерелые вопросы — от чего конкретно помер этот индивидуум?

1. Сметь наступила от сердечного приступа, в следствии, животного страха при падении?

2. От удара о камни?

3. Ну, или же он на полпути от сердечной недостаточности, смертельно ударенный, но все же успевший соскользнуть с рифов в воду так, чтобы нахлебаться достаточного количества жидкости, после чего можно было бы с уверенностью утверждать, что он всё же самоутопился. И вам ли не знать, что иногда смерть наступает от всех ранее перечисленных причин одновременно!

Ну и как же нам намывать бесценные детали всех этих смертельных тайн, гранить эти нетесанные алмазы душещипательных и интригующих подробностей, коли штат наш лимитирован до неприличного минимума? А ведь мы, в нашем призвании, стремимся к единственно справедливой цели — докопаться до глубочайшей и честнейшей из правд; вычленить её из всей этой мелькающей и сбивающей с истинного пути, мишуры, и воздать конкретной ДУШЕ за содеянное таким образом, чтобы более неповадно ей было преждевременно расставаться с жизнью.

Также, жгуче жажду сфокусировать Ваше Святейшее внимание на том факте, что наше Водяное Ведомство вынуждено постоянно разбираться с вопиющими случаями попадания к нам, так называемого «транзитного шлака», в виде случайно увязших душ животных, птиц, насекомых и особенно подводных жителей, в промелькнувшем мимо них, хвосте смерти очередного нерадивого самоутопивца. Из-за долгих бюрократических проволочек, некоторые дела настолько закисают, что в этом перебродившем месиве, не всегда имеется возможность узреть тот самый «транзитный шлак». В последствии, он не только занимает бесценное место в резервуаре, а и при ревизиях натасканными ищейками Сансары, за несоблюдение санитарных норм, за него нам устраивают фирменную выволочку, при этом, простроченную отличительной строчкой доподлинного качества, а не какой-нибудь поддельной китайской или полулегальной одесской.

Да Вы и сами в курсе о «пунктике» Сансары насчет животных — там протекция на грани ненормальности, хотя все уже давным-давно перешептываются о том, что неплохо бы ей быть более снисходительной именно к таким, как мы — безропотным исполнителям её божественной воли.

Не хочу показаться назойливой пиявкой, беспомощно повисшей на Вашей дражайшей голени, но степень кипения текущих дел, подчас достигает той критической отметки, которая поднимает со дна коллективного терпения — водород, от чего токсины попадая в рабочую атмосферу, делают её крайне неэкологичной, что мешает поддержанию здоровой, зиждительной обстановки.

В сложившейся ситуации, осмелюсь заметить, что кроме вышеперечисленных рабочих моментов, обнаружила свое существование еще одна проблема. А именно — первоначальная себестоимость ДУШ несколько упала в цене, качество поступающего к нам нематериального актива — весьма низкой пробы и потому, величина износа должна меняться. Нагрузка на них должна быть в разы больше, а время препровождения здесь — короче, чтобы не расслаблялись — тут им не курорт! Высший бухгалтерский состав должен пересмотреть нормы и срок полезного их использования здесь, исходя из нынешней стоимости ДУШ. И уж если Вам так понадобилось лишнее место именно у нас, а новый резервуар вы нам не предоставляете, то предлагаю составить договор о безвозмездной передаче подобного актива в более разгруженные бюджетные организации, например в детские, ведь все знают, что детское самоубийство в твердых мирах — это больше недоразумение, чем правило…»

Гарпун всё писал и писал, при этом, не представляя кому именно. Письма просто приходили по почте, от некого «С уважением». Узнать что-то конкретное о вышестоящем распорядителе, можно было только разве что у своего воспаленного воображения. Но по итогу, все эти домыслы не идентифицировавшись с адресатом — растерянно почесывали себе затылки и не желая растворяться, бесцельно болтались у головы Гарпуна, пиная воздух вокруг его лысины, пока тот взахлеб сообщал воображаемому собеседнику всё новые и новые радости и тяготы из жизни его Водного Ведомства.

Гарпун так увлекся, что перешел к нему на «ты», и по панибратски развел демагогию, мол, — А, почему бы тем, кто повыше в должности, не поставить заслонку к