Джейн, Шарлотте, Джорджет и Дороти – да правят они вечно.

Визг тормозов. Бронированный лимузин замер в сантиметре от бампера идущей впереди машины. Сидящий за рулем оруженосец Пим выругался сквозь зубы. Майлз снова плюхнулся на сиденье. Вот черт! Если б не отменные рефлексы Пима, не миновать Майлзу скандальной разборки. Интересно, удалось бы убедить лоха из передней машины, что вмятина от лимузина Имперского Аудитора – это привилегия, которую еще заслужить надо? Вряд ли. Виновник же непредвиденной остановки – студент университета Форбарр-Султана, внаглую переходивший бульвар, проскользнул между машинами, даже не оглянувшись. Поток транспорта двинулся дальше.

– Вы не слышали, муниципальная система контроля за транспортом скоро вступит в силу? – поинтересовался Пим в связи с этой – третьей по счету Майлза – аварийной ситуацией на неделе.

– Не-а. Форбон-младший говорил, что они снова перенесли все сроки. В связи с участившимися тяжелыми авариями флайеров в первую очередь решено запустить воздушную автоматическую систему.

Пим кивнул и сосредоточился на дороге. Оруженосец выглядел, как всегда, безупречно. Коричневый с серебром мундир, седина на висках. Пим начал службу вассального оруженосца семьи Форкосиганов еще когда Майлз учился в академии и, несомненно, будет служить и дальше – пока не умрет от старости или пока оба не гробанутся в автокатастрофе.

Пожалуй, с привычкой срезать путь пора завязывать. В следующий раз лучше объехать университетский городок. Майлз смотрел сквозь стекло на башни новых университетских зданий. Лимузин въехал через железные ворота на милые улочки старого городка, где предпочитала жить профессура и сотрудники. Здешние постройки относились к последнему десятилетию Периода Изоляции. Тогда здесь не было даже электричества. Лет сорок назад район восстановили, и теперь его украшали раскидистые зеленые деревья с Земли и яркие цветы в ящиках под высокими узкими окнами высоких узких домов. Майлз поправил стоявшую в ногах корзину с цветами. Не сочтет ли та, кому они предназначены, что цветы чересчур экзотичны?

Пим, уловив движение, проследил за взглядом Майлза.

– Похоже, леди, что вы повстречали на Комарре, произвела на вас большое впечатление, милорд… – И выжидательно замолчал.

– Да, – коротко ответил Майлз, не желая продолжать разговор.

– Леди, ваша матушка, возлагала большие надежды на ту очень симпатичную мисс капитан Куин, что вы привозили домой.

Уж не прозвучала ли в голосе Пима нотка тоски?

– Теперь – мисс адмирал Куин, – вздохнул Майлз. – Я тоже возлагал. Но она сделала для себя правильный выбор. – Он скривился, отвернувшись от Пима. – Я поклялся не влюбляться больше в женщин с других миров – ведь потом приходится убеждать их перебраться на Барраяр. Знаешь, Пим, я пришел к выводу, что единственное, на что остается надеяться, – сначала найти женщину, способную хоть как-то терпеть нашу планету, а уж потом убедить ее полюбить и меня.

– Госпожа Форсуассон любит Барраяр?

– Почти так же сильно, как и я, – мрачно улыбнулся Майлз.

– А… э-э-э… вторая часть?

– Там увидим, Пим.

Или не увидим, что тоже не исключено. Что ж, по крайней мере наблюдения за мужчиной тридцати с небольшим лет, впервые в жизни вознамерившимся серьезно ухаживать за женщиной – во всяком случае, впервые ухаживать в барраярском стиле, – сулят немало веселых минут его слугам.

Майлз сделал глубокий вдох и попытался расслабиться. Пим тем временем отыскал место парковки возле дверей дома лорда Аудитора Фортица, ловко вогнал древний бронированный лимузин на микроскопическую площадку и распахнул дверцу. Майлз вылез, изучая взглядом фасад трехэтажного дома, где обитал его коллега.

Профессор Георг Фортиц, специалист по анализу инженерных неполадок, вот уже более тридцати лет преподавал сей предмет в Форбарр-Султанском университете. В этом доме он прожил большую часть жизни вместе с женой. Здесь они выпестовали троих детей и сделали две академические карьеры еще до того, как император Грегор назначил Фортица Имперским Аудитором. Однако ни сам профессор Фортиц, ни его супруга не посчитали нужным менять из-за этого привычный и милый сердцу образ жизни. Госпожа профессор Фортиц по-прежнему каждый божий день шла проводить занятия. «Господи, Майлз, нет! – возопила госпожа профессор, когда Майлз как-то раз высказал свое удивление тем, что они не воспользовались возможностью сменить жилье на более престижное. – Ты можешь себе представить, как мы будем перевозить все эти книги?! Не говоря уж о занимающих весь подвал лаборатории и мастерской».

И вот сейчас они пригласили пожить у себя овдовевшую племянницу с маленьким сыном. Комнат полно, радостно сообщила госпожа профессор. С тех пор как дети разлетелись кто куда, весь верхний этаж полностью свободен. И совсем близко от университета, подчеркнула профессор. Катрионе нетрудно будет завершить образование. И меньше шести километров от резиденции Форкосиганов!– мысленно возопил Майлз.

Катриона-Найла Форвейн Форсуассон прибыла в Форбарр-Султан. Она здесь, она здесь! Может быть, сейчас она смотрит на него из окна?

Майлз слегка приосанился. Ладно, если его карликовый рост и беспокоит Катриону, все же до сих пор она этого никак не проявляла. Вот и чудно. А что касается тех аспектов внешности, которые в его власти, то тут вроде бы все в порядке: на сером кителе никаких пятен, полуботинки начищены до блеска. Он внимательно оглядел свое отражение в стекле кабины.

Выпуклая поверхность искажала пропорции, превращая худенького, слегка сгорбленного Майлза в упитанного Марка, его клон-брата. Майлз гордо проигнорировал сходство: слава Богу, брата тут нет. Он улыбнулся. Улыбка вышла кривой и отталкивающей. Что ж, хоть волосы не торчат во все стороны, и то ладно.

– Отлично выглядите, милорд, – ободрил его с переднего сиденья Пим.

Майлз вспыхнул и отвернулся, попытавшись придать себе хоть сколько-нибудь невозмутимый вид. Потом взял корзину цветов и протянутые Пимом свернутые кальки и, слегка покачнувшись под тяжестью корзины, повернулся к дому.

Из-за спины раздался голос Пима:

– Не желаете, чтобы я что-нибудь понес?

– Нет, благодарю. – Майлз доковылял до двери и прижал палец к панели замка. Пим устроился поудобнее на сиденье, достал считывающее устройство и приготовился ждать возвращения хозяина.

Внутри дома послышались шаги, дверь распахнулась, и перед Майлзом предстала улыбающаяся госпожа профессор. Седые волосы уложены, как всегда, аккуратно, темно-розовое платье со светло-розовым болеро расшито зеленой виноградной лозой – орнамент и цвета ее родного округа. Официальный форский наряд наводил на мысль, что госпожа Фортиц либо собиралась вот-вот уйти, либо только что вернулась откуда-то, однако мягкие уютные тапочки на ногах опровергали подобное предположение.