Юрий Егоров

Июльская любовь

Наше время

Костромская область, Октябрьский район,

деревня Луговинка

Стояла самая макушка лета. Солнце, поднявшееся довольно высоко, согревало землю своими животворящими лучами и щурило Никите глаза. Настроение у парня было великолепное! Восстановив брошенную развалившимся колхозом ферму крупнорогатого скота, он получил первую выручку от реализации молока. Очень радовало то, что налаженное дело в будущем вряд ли кто у него отожмет, так как ехать в такую глухомань избалованные мальчики не отважатся. Когда он начинал всю эту нервотрепку, мало кто верил в его успех, мотивируя это и тем, что даже подобрать доярок и рабочих по обслуживанию фермы у него не получится. Но все неверующие ошиблись: доярки на месте, помет убирается, а коровы стоят довольные и сытые в своих стойлах, вытягивая к людям свои влажные губы. В общем, все получилось, как надо.

— Выгодно расположена эта Луговинка, — рассуждал про себя Никита, — сама небольшая, всего 10 домов в 2 ряда, но зато вокруг несколько довольно больших деревень и даже одно село. Когда переезжал сюда после армии, родители уж так были против, особенно мать, вспоминаю ее реакцию:

— Никитушка, все стараются выбрать город побольше для жизни, что б поинтересней и полегче было, а ты решил в глухомань забраться, что ты там забыл? Подумай обо всем.

— Отец же был более сдержан, а когда объяснил ему, что я другой человек по натуре и не создан для увеселительной жизни, и вовсе меня поддержал, даже денег дал, не пожалел. И вот теперь все складывается как нельзя лучше, даже персонал для фермы удалось нанять приличный, все здоровые, нормальные люди, спиртным не злоупотребляют.

Так думал молодой предприниматель, садясь в Ладу-Ниву, что бы отправиться домой и позавтракать — в центре деревни у него был неплохой дом с замечательной русской печкой.

Место было довольно высокое и дорога поэтому хорошо укаталась, ни грязи, ни пыли на ней не было. Быстро домчавшись до деревни, он подкатил к своему дому с белыми наличниками на окнах и, выйдя из машины, хотел уже вступить на крыльцо. Но, соседка, сидящая на лавочке у соседнего дома с улыбкой, окрикнула его и позвала:

— Никита Павлович, третий уж месяц здесь живешь, а ни разу не зашел, нехорошо получается, прописаться бы надо.

Молодой человек почесал затылок, и вздохнув, ответил:

— Правы вы, Прасковья Ильинична, нехорошо выходит. Сегодня съезжу в Боговарово, накуплю гостинцев и к вечеру точно зайду, посидим, поговорим по душам. Договорились?

Бабуля потёрла лоб, поправила платок на голове:

— Да не нужно ничего покупать, я сама тебя угощу чаем с вареньем, пироги и ватрушки у меня свежие. Поди с заботами и не завтракал еще. Давай, пойдем ко мне, смелее.

Дом у Прасковьи был роскошный, во многом походил на дом самого Никиты, а внутри обставлен пусть не совсем современной, но вполне приличной мебелью, чистота же была идеальная. Вымыв в рукомойнике руки, парень обтер их свежим полотенцем, заботливо поданным хозяйкой.

— Вот, садись за стол, сейчас подам угощение, — соседка налила в чашки кипятку из еще не остывшего чайника, долила заварки, из буфета вынула вазочки с вареньем и песком, ватрушки и пироги, накрытые полотенцами. Пока Никита откушивал, она молча сидела и смотрела в окно, периодически поглядывая на него, мол насытился ли гость.

Отведав с аппетитом соседских угощений, парень вытер рот чистой тканевой салфеткой заботливо положенной Прасковьей на край стола, поблагодарил ее и улыбнулся:

— Теперь давайте беседовать, отвечу на любой вопрос.

— Давай перейдем на «ты», соседи ведь, чего «пряника ломать», — предложила Прасковья и улыбнулась с хитринкой. — Парень ты я вижу хороший, но из городских, поэтому сильно я переживаю за тебя, боюсь не выдержишь трудностей деревенской жизни и убежишь опять к себе в город. Бывший-то владелец твоего дома уж такой хороший плотник был и свой и мой дом вон как обделал — сказка. Но под старость не выдержал и сбежал в Шарью к детям.

— А почему ты, Ильинична, только сегодня этот разговор завела, можно бы и пораньше, — улыбнулся парень.

— Так у нас, у гадалок, не всегда бывает хорошее настроение на это, и я, болела чтой-то сильно, не до этого было. Сегодня погода хорошая и лучше мне заметно. Думаю, нужно парню попытаться рассказать, что его ждет? Ну, и познакомиться с соседом поближе уж очень хотелось!

— Слушай, Ильинична, я окончил сельхозакадемию, служил в армии, поэтому в эти гадания, честно говоря, не верю.

— Эх, милай, мало ты еще на этом свете пожил, многого не понимаешь, а мимо судьбы своей вполне мимо можешь пройти, поэтому послушай меня, я хочу тебе только добра.

— Хорошо, если ты так настаиваешь, — молодой человек положил руки на стол, скрестив пальцы. — Я тебя слушаю.

Хозяйка дома сходила в переднюю комнату и вернулась с колодой карт, присев рядом и быстро перемешав их, разложила несколько рядов по три карты. Сосредоточилась.

— Как в воду глядела, — наконец выдала она. — Судьба твоя рядом ходит, — Прасковья указала на Бубновую даму в центре верхнего ряда. — Но у этой дамы проблемы предстоят и сильные, видишь девятка Виней и дама Виней рядом. Внизу туз Крестей — это казенный дом какой-то или государственной учреждение, где все и произойдет, а ниже шестерка виней — около шести вечера и сегодня, так как ниже десятка Червей. Но эта же десятка указывает и на то, что все сложиться удачно для короля Бубей, находящегося рядом. Так что, парень, тебе сегодня нужно быть около шести вечера у большого здания, такие только в Костроме я видела. А остальное тебе сердце подскажет, слушай его.

Парень покачал головой и помял подбородок:

— Да, задала ты мне Прасковья задачу, хоть еще что-нибудь скажи?! Как в наших кругах выражаются: «Малов-то фактуры». Знать бы хоть приблизительно кого искать?

Гадалка закрыла глаза и так сидела пару минут:

— Знаешь, кажется медичка она, работает в поликлинике.

— Тогда что же получается, город Кострома, улица Самоковская, 8, там я должен буду ловить судьбу за хвост? Именно это здание поликлиники № 4 является большим.

— Выходит так, — согласилась гадалка. —