Владимир Курин

Снеговик

Невероятный случай произошел в квартале «азбука». Такое название кварталу жители города придумали из-за десяти многоэтажных домов, имевших почти одинаковый адрес – Улица Знаменская 19, отличались только буквы корпусов, от А до К.

Пятиклассник Витя жил в доме 19 Д. Ему нравился квартал, в котором он жил, наверное, потому что он любил играть в морской бой. Буквенные обозначения поля с кораблями точь-в-точь как у домов.

Кроме морского боя мальчик любил гулять. Он часто выходил во двор и играл на детской площадке. Друзей у него не было. Так, иногда с одноклассниками после уроков играл в салки. А во дворе Витя играл сам. В песочнице экскаваторы рыли новый карьер и добывали жизненно важный мокрый песок из глубин песчаной долины, а самосвалы везли его к научной лаборатории. Тракторы собирали урожай мелкой щебени на песчаном поле, а грузовики перевозили его в специально отведенное место. Разноцветные корабли бороздили песчаную гладь, где почти никогда не было шторма, лишь изредка поднимались сыпучие волны. Вите нравилось играть одному больше, чем с другими детьми. Так его никто не мог обидеть.

Осенью, когда шел дождь, он бегал в синих резиновых сапожках и длинном, почти до пяток, оранжевом непромокаемом плащике. Он просил родителей купить ему черный плащ, чтобы быть похожим на героя мультфильма, но родители отказали, сказав, что оранжевый яркий и его видят водители, проезжающие через двор. Витя не понимал, какая связь между цветом его плаща и водителями, которые вообще едут в машинах далеко от тех мест где он играет. Но родители были непреклонны.

Витя бегал по лужам, пускал бумажные кораблики, которые весело раскачивались на пузырящихся, маленьких волнах. Кораблики промокали и тонули, уходили на дно, но Витя собирал новые и отправлял их, как всегда оказывалось, в первое и последнее плавание. Еще он находил самую большую лужу, привязывал к какому-нибудь обломку тонкой ветки леску или нитку и рыбачил. Крючками ему служили маленькие рогатулины из веток кустов или, в лучшем случае, домашняя поломанная прищепка.

В один дождливый день Витя собрал несколько бумажных корабликов и пустил их в плавание по самой большой луже, которую смог отыскать во дворе. Каждому кораблю он придумал имя и написал на бортах бумажных лайнеров. Ветер гонял кораблики по луже. Они сталкивались, и два из десяти уже кормили «морских чудовищ» на дне грязной лужи. Морской бой был в разгаре, когда Витя услышал несколько противных детских голосов. Они приближались со стороны дома 19 Б. Этот дом стоял напротив Витиного и их разделяла детская площадка с качелями, горками и песочницей. Мальчишки что-то выкрикивали и громко смеялись. А Витино сердце от этого смеха сжималось пружиной.

Мальчик хотел было наскоро достать кораблики из лужи и забежать в подъезд, но не успел. Макар, Олег и Владик, друзья не разлей вода, вышли из-за угла дома.

– О-о-о, привет малой! – произнес Макар. Его голос звучал слишком хрипло для тринадцатилетнего подростка.

– Капитан неудача, – подхватил Владик, указывая пальцем на кораблики. Его рыжее от веснушек лицо скривилось в гримасе, а ухмылка из мелких кривых зубов больше напоминала оскал гиены.

Олег промолчал, лишь ехидно ухмыляясь шуткам друзей.

Витя испуганно смотрел на мальчишек и обдумывал план побега. Вряд ли ему удастся добежать до подъезда и закрыть дверь, чтобы они не догнали. Но и оставаться здесь, перед ними, не сулит ничего хорошего. Хотя, выбора у него не было.

Эта троица славилась хулиганством на весь квартал. Никто так не обижал детей, как они. Девятилетнего Толика из второго подъезда Витиного дома они подвесили за шиворот на обломанную ветку дуба во дворе и спустили с него штаны.

– Это самый недотепанный стручок, который вы можете увидеть в своей жизни! – сквозь хриплый смех кричал Макар.

Все трои заливались смехом. Затем Владик отломал от кустарника ветку и начал бить Толика по ягодицам, пока ссадины не начали кровоточить.

Восьмилетнюю Аню они засыпали с головой песком, а, когда она почти выбралась начали обливать лимонадом. Лимонад в бутылке закончился, но веселье требовало продолжения. Они принялись плевать ей в лицо и на голову. Владик высморкался в руку и размазал Ане по лицу.

Родители детей много раз жаловались родителям мальчишек, и буря стихала. На неделю, на две. Но потом все снова начиналось.

Как-то раз они налетели на пятнадцатилетнего Егора из дома 19Г. Налетели, как коршуны на добычу. Егор попал в больницу с переломом ребра, но так и не сказал кто это сделал. Но этих трех друзей после этого долго видно не было.

– Так что, капитан неудача, куда плыть собрался? – прохрипел Макар.

Он подошел к Вите и обвил рукой его шею.

– Нравится плавать, а? – оскалился Владик.

Сердце Вити сжалось и застучало о грудную клетку, словно свихнувшийся барабанщик.

– Я играл… просто… – хрипя от нехватки воздуха произнес Витя.

Олег, до сих пор державшийся в стороне, перепрыгнул через край лужи и с размаху отвесил Вите подзатыльник. Мальчик может и отскочил бы, но хватка Макара не слабела, наоборот, стала еще крепче.

Владик вошел в лужу, стопы его резиновых сапог скрылись в грязной воде. Он начал бегать и топтать кораблики, прыгать и громко смеяться. Кораблики сгибались, промокали и тонули, но Владику это было ни по чем. Он не брезгуя принялся доставать их из воды, а когда Макар отпрыгнул в сторону, стал бросать их в Витю. Мокрая бумага шлепками била мальчика по лицу, а грязные капли, смешиваясь со слезами стекали по щекам и подбородку, по шее под свитер. Олег толкнул Витю в лужу и тот упал на колени.

Все трое бегали вокруг, обрызгивая мальчика водой, а потом стали с размаху заносить ноги в лужу, словно бить по футбольному мячу. Грязная вода фонтанами летела Вите в лицо и на одежду.

Неизвестно, чем бы все это закончилось не выглянь в окно Павел, Витин папа.

– А ну стоять мелкие выродки! – гаркнул он и скрылся в окне.

Через минуту он уже стоял во дворе рядом с Витей. Но хулиганов след простыл, будто их вовсе здесь не было.

Витя сидел на земле возле лужи. Слезы, грязь, вода – все перемешалось на детском лице. А в душе – страх, ярость и ненависть.

Пришла зима, снежная и холодная. В последние годы зимы не баловали обилием снега, но эта разыгралась и не пожалела белого покрывала. Витя сиял