Анна Батлук. Самая приличная ведьма

Глава 1

Нельзя смешивать белладонну и разрыв-траву. Нельзя категорически. Об этом нужно писать во всех учебниках огромными буквами да еще и магический запрет ставить, чтобы у ведьмочек соблазна не возникло. На занятиях в колледже нас не раз об этом предупреждали, и я долгие годы держалась, но вот… решила устроить эксперимент.

Столп густого черного дыма ударил из котла в потолок. Да с такой силой, что сверху упал слой штукатурки. И ладно бы это все, но дыму показалось мало, он распространился по всей комнате и, уверена, через систему вентиляции попал к соседям.

— О нет, — застонала я и закрыла лицо руками. Кара не заставила себя ждать: надо мной хлопнула дверь, и по каменным ступеням загрохотали торопливые шаги.

— Ну ты и дура! — злобно заверещал портрет моей матушки, и словно в ответ на это утверждение раздался голос хозяина дома.

— Госпожа Беллингслаузе, — каждый слог моего имени господин Бруннер сопровождал оглушительным стуком в дверь. Можно подумать, в таком шуме есть необходимость — звукоизоляция в нашем доме очень хромает. — У вас что-то взорвалось.

Перед тем как открыть дверь, я бросила быстрый взгляд в зеркало и страдальчески поморщилась. Да уж, видок что надо: волосы в разные стороны, вымазаны чем-то липким, словно я не травы смешивала, а в варенье порох добавляла. Портрет злобно хихикал, так что я щелкнула пальцами, и моя метелка взлетела, чтобы пройтись по лицу дорогой родственницы прутьями. Дух, сидящий в картине, сердито зачихал, но хихикать перестал.

— Госпожа Беллингслаузе, вы живы? — по голосу господина Бруннера было понятно, что он надеется на отрицательный ответ. Не от меня разумеется.

Я сердито посмотрела на котелок, и он, горестно скрипнув, поковылял к шкафу. Несмотря на крики хозяина дома, я дождалась, когда котелок спрячется, и только тогда отворила дверь.

— Добрый день, — я растянула губы в самой обворожительной улыбке, на какую была способна. — Как видите, все хорошо, я жива и здорова.

Господин Бруннер посмотрел на мою макушку, с которой паклями свисали обезображенные зельем волосы, и скривился.

— Не уверен. Позвольте, я пройду.

Не дожидаясь ответа, грузный хозяин дома отодвинул хрупкую меня в сторону и вошел в комнату. Остановился он резко, словно напоролся на препятствие, и я прямо-таки чувствовала, как господин Бруннер звереет. Хотелось озвереть первой, но мне по статусу жилички не позволено.

Хотя я господина Бруннера очень понимала: потолок комнаты мало того что почернел, так еще местами обзавелся странной густой субстанцией, которая намекала, что побелкой обойтись не удастся.

— Госпожа Беллингслаузе, вы объясните? — господин Бруннер перешел на повышенные тона. Когда он обернулся, я всерьез забеспокоилась о сохранности собственной шеи: хозяин так сжимал и разжимал кулаки, будто представлял, как переламывает мне позвоночник. На всякий случай я сделала шаг назад.

— Разумеется, — откашлялась, пытаясь выиграть время, чтобы придумать подходящую легенду. — Я просто готовила еду и…

— Было, — господин Бруннер покачал головой и хищно улыбнулся. — Взрыв на плите у вас произошел три недели назад.

— Как жаль, — действительно очень жаль, что я забыла о собственном вранье. Полагаю, всему виной стресс от произошедшего. — Сегодня просто зеркальное повторение ситуации.

Господин Бруннер громко и тяжело вздохнул.

— Госпожа Беллингслаузе, это просто возмутительно. Нет, вы возмутительны! Месяц назад вы устроили пожар!

— Который сама и потушила, — пискнула я. Хозяин дома нахмурил кустистые брови, и я решила, что правильнее и умнее будет молчать.

— Три недели назад сожгли плиту, две недели назад устроили потоп! У вас какой-то график по уничтожению моего дома?

Я спрятала руки за спину и потупилась, всем своим видом демонстрируя, как мне жаль. Нисколько не обманывала, кстати, трудно не жалеть, когда зелье, которое я варила целую неделю, взорвалось из-за одного маленького ингредиента. Какой уж тут график для господина Бруннера — мне хоть свой заводи по уничтожению собственных перспектив.

— Есть еще один вариант, — голос господина Бруннера приобрел подозрительную вкрадчивость. — Вы, может быть, ведьма?

— Нет, что вы! — испугалась я. — Какая же я ведьма? Даже не похожа на нее.

— Из вашей комнаты доносятся странные запахи, голоса, да и моей жене вы не внушаете доверия, она не раз говорила, что стоит гнать вас из дома…

Госпоже Бруннер я не нравилась совсем не по той причине, что она чувствовала во мне ведьму. Вот кабы вместо ведьмы здесь поселился ведьмак, ей бы это очень пришлось по душе.

— … Госпожа Беллингслаузе, я иногда думаю, что не сам решил поселить вас в своем доме. Меня точно надоумил демон, ведь вы отвратительная жиличка.

Ни один адекватный домохозяин не возьмет жиличкой ведьму. Считается, что мы притягиваем демонов, духов и всякую нечисть, что, разумеется, бред. Лично я живого демона ни разу не видела, мертвого, впрочем, тоже. Да и то, что мы с духами и нечистью всякой якшаемся, во многом преувеличение.

Авторитетно заявляю: демон никак не относится к моему заселению в дом господина Бруннера. Виной всему сваренное мной зелье, но кто я такая, чтобы спорить с уважаемым человеком?

— Вы преувеличиваете, уверяю вас, — я занервничала, а это сейчас было совсем ни к чему. — Я даже с ведьмами настоящими никогда не встречалась.

Как раз на этой мысли на глаза мне попался портрет матушки. Судя по тому, что выражение лица, изображенное на картине, было зверским, дух, сидящий в полотне, с трудом сдерживался, чтобы не высказать господину Бруннеру все, что о нем думает. Выходило, что кое-какие слухи о ведьмах все же правда, но признаваться в этом себе дороже.

— Тогда как вы объясните эту мерзость на потолке и шторах?

— Ккаких это шторах? — поразилась я. — Шторы ни при…

И тут я поняла, о чем говорит господин Бруннер. Густой дым, который решил вырваться из котелка и изменить собственную структуру, отчего-то еще и принялся размножаться. Шторы действительно почернели, да и кое-где на стенах уже появились потеки. Вместо инновационного зелья для похудения я изобрела быстроразмножающуюся черную слизь?

— Ой, я постираю, — мигом заверила я. — Обещаю, все будет чисто! Это просто… варенье. Да-да, переварила немного и… вот. Вы не представляете, какое это варенье коварное.

Я отчетливо видела, как черная слизь на стене сложилась в форму фиги.

— Черничное! — мрачно добавила я. Ясно теперь, какой эффект дает белладонна