— Кто, говоришь, меня спрашивает? — недоуменно наморщил лоб Брюс Мейер, первый заместитель главы департамента полиции Нью-Йорка.

— Энди Прейз, — повторила Ширли, секретарша. — Требует лично вас.

— Требует? Хм… А еще что-нибудь он говорил?

Ширли слегка пожала плечами.

— Я спросила, по какому вопросу мистер Энди Прейз обращается, и он сказал, что по такому, который как раз в компетенции полиции.

Брюс Мейер взглянул на наручные часы, побарабанил пальцами по столу и пробормотал ворчливо:

— В таком случае, почему бы ему не обратиться в обычное полицейское отделение?..

При этом он прекрасно понимал, что Ширли не может дать ответа. Однако та неожиданно произнесла:

— Мистер Энди Прейз сказал, что лично знаком с вами. Вероятно, это дает ему основание надеяться на скорейшее решение его вопроса.

Брюс Мейер нахмурился. Час от часу не легче!

— Ну не знаю, не знаю… С некоторыми проблемами лучше справляются обычные полицейские инспекторы.

Ширли поняла это замечание по-своему.

— Значит, сказать мистеру Энди Прейзу, что вы не сможете с ним поговорить?

Брюс Мейер задумчиво посмотрел на нее.

— Энди Прейз… Вроде знакомое имя, но не могу вспомнить, где я его слышал.

Ширли захлопала ресницами.

— То есть как? Ведь это известный модельер! Лично я была бы счастлива свести с ним знакомство.

Брови Брюса удивленно приподнялись.

— В самом деле? Модельер, говоришь… Хм, допускаю, что мы действительно знакомы. Ладно, переведи звонок сюда, в мой кабинет.

Через минуту Брюс пожалел о своем решении. Энди Прейз в самом деле оказался его знакомым. Не так давно их представили друг другу на одном мероприятии, где присутствовали представители муниципалитета и прочие официальные лица. Глава департамента полиции Нью-Йорка тоже получил приглашение, но вместо себя отправил Брюса, так как в тот вечер был занят другими делами.

Сейчас Брюс уже с трудом мог вспомнить, чему посвящался упомянутый прием. Кажется, что-то связанное с экологией города… или с открытием нового выставочного центра. Брюс не любил подобных мероприятий, но по долгу службы обязан был посещать их, если этого не мог сделать шеф.

Как всегда, на приеме присутствовали множество известных людей. Брюс невольно порадовался, что не относится к этой категории, так как у входа знаменитостей атаковали журналисты. Сам он, можно сказать, остался незамеченным, его лишь ослепили вспышки фотокамер, нацеленных объективами на кого-то, кто шел следом за ним.

Позже Брюса с кем-то знакомили, он пожимал руки, улыбался, произносил обычные в таких случаях пустые фразы, принимал и вручал визитки… Вероятно, тогда же обменялся визитками и с Энди Прейзом, даже не дав себе труда запомнить, что это известный модельер.

И вот сейчас знакомство, что называется, аукнулось.

— Да-да, — довольно бесцеремонно вклинился Брюс в чересчур пространные, с его точки зрения, словесные излияния Энди Прейза. — Но все-таки я хотел бы услышать суть дела.

— Ведь я об этом и говорю! — вскричал тот. Как большинство людей искусства, он был излишне эмоционален — впрочем, опять же-таки, по мнению Брюса. — Ну хорошо, если предпочитаете краткость, скажу: исчез человек.

Брюс вздохнул.

— Как исчез?

— Так! Ее нигде не могут найти. На работе она не появляется, дома тоже не…

— То есть исчезнувший человек — женщина? — на всякий случай уточнил Брюс.

В трубке на несколько секунд наступила тишина. Затем Энди удивленно произнес:

— Ну да, разумеется. По-вашему, о женщине нельзя говорить как о человеке?

Услышав это, Брюс едва не выронил телефонную трубку. Вот дьявол, недоставало еще обвинений в мужском шовинизме! Ну нет, эти игры не для него…

На миг стиснув зубы, Брюс как можно спокойнее заметил:

— Странная у вас логика, мистер Прейз. Мы ведь в Америке, а не в какой-нибудь дикарской стране, где слыхом не слыхивали о правах человека и прочее, и прочее…

Оставив окончание фразы развеваться в воздухе наподобие небрежно повязанного шелкового шарфа, Брюс, тем не менее, напряженно замер в ожидании реакции собеседника. Она оказалась не совсем такой, какую можно было предполагать.

— Просто Энди, — раздалось в телефонной трубке.

Брюс даже слегка растерялся:

— Простите?

— Называйте меня по имени, как делают все, с кем я знаком. Предпочитаю обходиться без формальностей. А вас ведь зовут Брюс, верно?

Ну и нахал, промелькнуло в голове Брюса, но потом он подумал, что дело, скорее всего, в непосредственности Энди Прейза. Ведь модельерам приходится много общаться, верно? Поэтому обычные формальности для них только помеха. Когда вокруг десятки людей, тут не до «мисс», «миссис» или «мистер», суметь бы хоть имена запомнить, а уж о фамилиях наверняка и речи нет. За некоторыми исключениями, разумеется. И, похоже, Брюс в их число не попал.

— Так вот, Брюс, — продолжил Энди Прейз, — я очень рассчитываю на вашу помощь, потому что ее нет. Но она мне необходима!

Все-таки логика у этого парня хромает, подумал Брюс. Ну какой, скажите на милость, смысл в словах «рассчитываю на вашу помощь, потому что ее нет»? Чушь какая-то…

— Я не совсем понял… что значит — нет?

— Вот! — вновь воскликнул Энди Прейз. — Потому и звоню! Мне самому позарез нужно знать, что это значит! Нет и все, хоть тресни… Спрашивается: куда подевалась?

Брюса вдруг посетило странное ощущение, будто, несмотря на то что в трубке слышится мужской голос, беседует он с женщиной. С одной из тех, которые любого мужчину способны поставить в тупик, да еще устроить истерику по поводу того, что их никто не понимает.

Чувствуя себя дремучим идиотом, Брюс спросил:

— Вы имеете в виду мою помощь?

— Ее в первую очередь! — живо подхватил Энди. — Без вашей помощи я пропал! Самому искать некогда — горю, показ осенне-зимней коллекции на носу, а тут еще модель куда-то исчезла.

— Модель одежды? — машинально спросил Брюс, вновь бросив взгляд на наручные часы. На час дня было назначено совещание у мэра, куда приглашены представители всех городских служб, включая полицию.

В следующее мгновение он сообразил, какую глупость сморозил, тем более что в беседе на секунду повисла пауза. В модельном бизнесе своя лексика, и это обстоятельство необходимо учитывать. Слово «модель» имеет несколько значений, Брюс прекрасно это осознавал, однако исправить оплошность не успел, потому что заговорил Энди: