Карен Мари Монинг

Дом на Уотч-Хилл

Информация о переводе:

Перевод: Rosland, sunshine_girl

Редактура: Rosland

Обложка: Rosland

Посвящение

Эта книга посвящается моей изумительной, ведьмовской матери, которая тоже видела призрака. Светлой памяти Джанет Луиз Монинг, 30 декабря 1939 — 15 сентября 2023.

Посвящается моему клану: Сара Смит, Кимберли Казинс, Салли Шорт-Блондиау, Нора Луна, Андреа Салливан, Доун Мосли, Николь Гарсия, Сью Рамжатан, Алисия Эмли и Энн Уэсселс-Парис за то, что вы твёрдо были рядом со мной на протяжении темнейших лет моей жизни.

Посвящается Кэрри Эдвардс, Бренде Стил и Джианн Мейер, которые были рядом в самом начале, десятки лет назад, поддерживали мои начальные попытки написать книгу своей непоколебимой верой, энтузиазмом и дружбой.

Посвящается Стейси Теста, Женевьеве Гагне-Хоус и Мэй Чен, моей команде мечты, которая с выдающимся терпением, состраданием и поддержкой ждала, пока я бежала из одного дома-убийцы в другой.

Меня не было бы сегодня здесь, если бы не помогающие руки сильных, гениальных, талантливых женщин.

Я знаю вот что: если ты привносишь в мир то, что внутри тебя, тогда то, что внутри тебя, спасёт тебя. Если ты не привносишь в мир то, что внутри тебя, тогда то, что внутри тебя, разрушит тебя.

Я также знаю силу «ковена» — собрания женщин-единомышленниц, которые страстно поддерживают надежды и мечты друг друга сквозь любые испытания и триумфы.

Объединившись, мы способны на изумительную магию. Объединившись, мы способны на что угодно. Так что нас страшатся.

И так что мы сгорали за это.

Эпиграф

В начале Бог создал Мужчину.

Однако, вопреки распространённому повествованию, Бог не сказал: «Мужчина, ты должен иметь пару».

Бог сказал: «О чёрт, что я наделал?»

Так что Бог создал лучшую модель и сказал своему изначальному творению: «Узри, я создал Людей версии 2.0, с меньшим количеством багов и глюков. Я даю вам Женщину».

И Мужчина был взбешён.

~ It’s a Wonderful Wiccan Way of Life

Эпиграф

Сакральна почва

Свято небо

Божественна вода

Священен огонь

Вверху Кайлех,

Чьё дыхание есть жизнь

Внизу тьма

Мы есть свет

Да будет благословенна моя жизнь

~ Молитва светлой ведьмы

Часть I

Есть несколько вещей, которые по природе своей более изнурительные, чем чувствовать себя так, будто ты сбежал из ада, и в то же время тебя выселили из рая. Иногда такой эффект оказывают интимные отношения. Ты презираешь то, что они сделали с тобой, и всё же тоскуешь по любви, которую считал настоящей. Ты никогда не страдал от такой агонии, и всё же никогда не чувствовал себя столь будоражаще живым. Ты любишь и в то же время ненавидишь всем сердцем.

В моём случае это был Дом, с заглавной буквы Д.

И даже сейчас, сильно отдалившись от этого изысканного, ужасного места и времени, иногда ночами, когда я засыпаю, сны тянутся ко мне тёмными, ненасытными щупальцами, и внезапно я оказываюсь на заднем дворе дома на Уотч-хилл, моя ладонь лежит на ручке двери оранжереи, и я вопреки своему ужасу восхищаюсь глянцевым бассейном, отражающим мягко покачивающиеся ветки дуба, на которых висят пучки сохнущей лаванды, перевязанные ленточками, кобальтовые бутылочки, позвякивающие на джутовых бечёвках, и нити гирлянд.

Я чую насыщенную, землистую сырость листьев и кофейных зёрен, разлагающихся на компост в саду, пьянящую роскошь расцветающего ночью жасмина, я чувствую неровность кремовых и грифельно-серых плит брусчатки, тёплых под моими босыми ногами, замечаю паутину, которую нужно смахнуть с пространства над дверью, вистерию, которая нависает над гаражом и нуждается в подрезке, и всё это столь очаровательное и реальное, что ужасает меня, словно дом пытается затянуть меня обратно к себе, потому что он со мной не закончил. Он никогда со мной не закончит. Я была самым сладким из всего, что когда-либо пробовало зло в его стенах.

Это пугает меня так сильно, что я отказываюсь (даже во снах) войти в мою любимую оранжерею, где я когда-то растирала травы и смешивала зелья, практикуя древнюю магию Кайлех, пока Руфус тихонько ухал, наблюдая со своего насеста на хлебном дереве.

Я просыпаюсь, ожесточённо вздрогнув всем телом, до смерти напуганная и абсолютно уверенная, что если войду в ту дверь во сне, то проснусь на Уотч-хилл, осознав, что так никогда и не сбегала… что моя свобода — это действительно лишь сон.

Глава 1

25 марта, пятница

Дом на Уотч-Хилл был терпеливым зверем, рождённым из дихотомии: знакомый незнакомец, прекрасное чудовище. Он соблазнял, прежде чем ужаснуть.

Но тогда я мало знала об опасной тонкой грани между добром и злом, и я ещё не перенесла предательства столь ошеломляющие, столь абсолютно непростительные, что они вызывают у тебя желание переступить эту грань. Я также не знала о ловушках, расставленных со столь изысканными приманками, что ты маршируешь прямиком в ад с улыбкой на губах и восхищением в сердце.

Я знала лишь то, что моя жизнь была бесконечной дерьмовой чередой проблем, и если я не решу срочную проблему потребности в новой работе (опять), всё станет гораздо хуже.

— Но табличка снаружи гласит, что вы принимаете на работу, — сказала я с ненавистными мне нотками отчаяния в голосе. — И ваша хостес, Клэр, сказала, что вам не хватает двух официанток.

Мужчина за столом, в офисе, который был втиснут в угол рядом с холодильным помещением в «Блинной Софи», выглядел почти идентичным тому типу, которого я только что оставила в «Закусочной Всмятку», и тому, который был до этого в кафе «Пряные Яички». Та же отросшая стрижка ёжик, неопрятная белая рубашка и галстук с пятнами, тот же быстро скользнувший влево взгляд, после чего он ответил:

— Я забыл сказать Клэр, что заполнил обе вакансии сегодня утром.

— Вы лжёте, — мягко сказала я.

Он натянуто ответил:

— Не лгу.

Но он лгал. А я сверх меры устала. Четыре предыдущих собеседователя тоже чудесным образом заполучили новых сотрудников за секунды до моего появления, а в здешних местах не так-то легко найти обслуживающий персонал.

— Мистер Шуманн, просто скажите мне правду. Если вы не собираетесь меня нанимать, это меньшее, что вы можете сделать.

Моё пятое собеседование за сегодня тоже закончится отказом, и я страшилась мысли о том, что придётся ехать аж