Василий Грин

Наложница

Черта.

Удмуртская Республика. Деревня Балточево.

2 мая 2014

- Божья коровка улети на небко, там твои детки кушают конфетки.

Букашка с запястья перебралась на указательный палец, остановилась на длинном ногте с затейливым маникюром. Немного подумав жучок, поднял закрылки осторожно расправил крылышки и взмыл вверх.

Маша сидела на полянке перед старым бабушкиным домом. В отличие от многих сверстников ей нравилось ездить в деревню, сюда она сбегала от всего того дерьма, которое творилось в ее окружении, особенно в школе. Бабушка, которая мама у мамы, умерла давно, Маша её едва помнила, но дом, оставшийся по наследству, родители использовали как дачу. Нет, она вовсе не была тихой и забитой мышкой, наоборот, любой вставший на ее пути сильно жалел об этом. Несмотря на свой скромный рост она могла постоять за себя, а благодаря внешним данным за ее расположение бились многие старшеклассники.

Эти качества привил ей дед - Василий Федорович, бывший военный, а ныне весьма известный в родном Ижевске бизнесмен. Дед был жестким, но справедливым, а еще многому её научил, в том числе стрельбе и некоторым приемам борьбы и самозащиты. Он же учил её использовать все свои преимущества, включая внешние данные.

- Жизнь сложная штука, Маня, - Говорил дед. - Используй все что дано тебе природой, знаниями и опытом других. Тогда ты не совершишь многих ошибок.

Сейчас Маша очень жалела, что дед не смог поехать на первомайские праздники с ними, сказал, что какие-то проблемы в магазине. Вообще, последнее время дед часто пропадал на работе и сильно нервничал из-за событий на Украине. Там у него осталось много сослуживцев, часто звонил им и уже пару раз ездил в Донецк и Луганск. Пару раз Маша слышала, как он просил отца поговорить с руководством завода, чтобы они продали ему большую партию новых автоматов, чтобы передать повстанцам.

- Серега! Я тебе говорю, там нормальные мужики. За правду стоят. С двустволками на танки! Ну ты как себе это представляешь?!

- Батя! Всё понимаю! Но ты же знаешь, что это - политика. Говорил я с нашими, пока сверху команду не дали, ничего делать не будут. Сейчас даже в армию закупок нет. Все как обычно. И так вон из-за Крыма какие проблемы начались, нам немцы пять новых станков отгрузить не могут, сами воют, что контракт сгорает. Говорил я, говорил. - Сокрушенно пояснял отец. - Да и кто тебе продаст? Ты, конечно, авторитет имеешь, но и это не охотничьи ружья.

- Да я через Женьку, Пригорина, есть у него связи и контора.

- Батя, как там будет известно обязательно сообщу.

Отец хотя и не был в руководстве концерна, но являлся одним из лучших инженеров-оружейников на заводе и был вхож в круг владельцев и директоров, начинал ещё с самим Михаилом Тимофеевичем. Он редко говорил что-то о работе, да и вообще они виделись редко, по той же причине, и Маша больше знала об отце со слов деда.

Говорят, что первые годы дед сильно сердился, что у его сына родилась «девка» и нет наследника мужского пола, но Машу все равно любил. А последние годы они проводили много времени вместе, даже втихаря от родителей он возил её на охоту в Карелию, хотя тогда они официально были в Сочи. Впрочем, и в Сочи они слетали на три дня, чтобы сделать фото. Хорошо, что мама не сидит в «инсте», и у нее не возникло вопросов, почему Маша неделю не выкладывала посты, что на неё совершенно не похоже.

Мама - Анна Николаевна, была учителем истории в той же школе где училась Маша, она в основном и занималась воспитанием, но в силу своего мягкого характера влияния на дочку не имела. Разве что, любила заниматься нравоучениями и сердилась, что свёкр - «Заставляет заниматься Машеньку не женским делом». Но это больше из-за переживаний за здоровье единственного ребенка в семье.

Ещё был Артур, он совсем недавно занял место в жизни девушки. Молодой татарин был сыном одного из крупных акционеров завода. Вообще, они были знакомы давно, но Артурчик старше на два года, и прежде не обращал внимания на Машу. Однако, на новогоднем корпоративе, в этом году, куда пригласили работников с семьями, пригласил ее на танец, потом стали переписываться и встречаться. Отцу не нравилось это, но Артур был перспективным, так что спускали на тормозах, разве что скандалы были из-за того, что, Маша возвращается поздно. Но ей уже скоро 18 и тогда родители не будут ей указом, а дед всегда учил самостоятельности.

Она не любила этого дерзкого и своенравного парня, однако он был из богатой семьи, так что вертела им на перспективу, не соглашаясь на секс. Когда татарчонку было сильно не в мочь, пока удавалось обходиться минетом, хотя и было ей мерзко. Она вовсе не боялась первого секса, и её уже год или два тянуло к этому, но свою девственность Маша не собиралась продавать дешево, в перспективе планировала получить дивиденды.

- «Пусть трахает дуру Айгуль из параллельного класса на заднем сиденье своего нового «Мерседеса». – Рассуждала девушка. - "Та надеется, что станет его женой, но кому нужна тупая кукла".

Так что никакой ревности у нее не было, Маша была твердо уверена, что добьется своего, то есть денег с Артура, а потом можно развод и уже жить в свое удовольствие.

- Маша… - Странно дрогнувший мамин голос прозвучал за спиной.

Девушка обернулась. Мама стояла с заплаканным лицом в своей обычной дачной одежде.

- Мама, что случилось? Почему ты плачешь?

Маша, в отличие от мамы, не была склонна к сентиментальности, но сейчас почувствовала, что произошло что-то страшное.

- Мам. - Вопросительно смотрела девушка в заплаканное лицо.

- Дедушка…. - Мать зарыдала и села рядом обняв дочь.

В груди у Маши будто порвалась туго натянутая струна и больно обожгла своими острыми краями.

Похороны были в ближайшую субботу. Василия Федоровича хоронили в закрытом гробу.

- Там от головы вообще ничего нет. - Услышала Маша шепот