Пролог

Марита ворчала и дергала мои шальвары, ругаясь, что нельзя надевать на церемонию выбора жениха такую облегающую одежду. Неприлично! Что подумают добродетельные отцы семейств? Какой пример я подам их скромным домашним мальчикам? Я в ответ шипела, что одеваюсь так, как мне удобно! И не желаю собирать длинными развевающимися полами кафтана пустынные колючки, водоросли и прочий мусор, приносимый на стоянку ветром.

Нянька унялась, как только расправила последние украшения в моей прическе, поправила пояс, звякнула браслетами, а потом отступила, любуясь моей внешностью:

– А все ж красивая ты, Лисанна! – горделиво сказала она и поинтересовалась: – сколько мальчиков возьмешь?

– Не знаю, сколько понравится, – я дернула плечом, под непривычным слоем расшитой ткани. Вышивка царапнула кожу, вызывая раздражение и я не удержалась: – вот чего вам с Матерью не спится? Женись, женись! – буркнула я себе под нос, проверяя кинжалы.

– Так внуков хочется, – рассудительно сказала нянька, разводя руками, – с детьми твоими понянчиться, в глазки их посмотреть.

Я пристыженно замолчала. Детей в племени любили и берегли. Из десятка малышей едва пятеро доживали до возраста обучения, а уж до брачного времени и того меньше. Вот почему Марита так гордилась мной – внешне я отличалась от ее прежних подопечных, но выросла крепкой и здоровой. К пятнадцати закончила обучение, а к двадцати командовала почти сотней «боевых кошек».

Когда я подросла, мне рассказали, почему я не такая, как все. Правительница нашла меня на краю моря и пустыни, в большой плетеной корзине. Дитя, да еще и девочка! В племени устроили трехдневный праздник по случаю такой радостной находки. Несмотря на светлую кожу и голубые глаза, я выжила в краю соли и песка, выросла, получила воинские браслеты, одержала несколько побед, и вот сегодня должна была выбрать мужей в свой гарем.

Я снова негромко застонала. Ну зачем мне эти мальчишки? В постели меня вполне устраивал немолодой подавальщик в трактире у рыбачьей пристани. Мужик не юный, но крепкий и хорошо сложенный. Подозреваю, что его аппетитная задница и налитой орган привлекали к нему не только меня, но мне было плевать. Быстро, удобно, и по первому требованию. Достаточно было кинуть ожерелье или серебряную серьгу для тюрбана в карман его передника.

Однако Мать настаивала, няня упрашивала так что, вернувшись из очередного похода победительницей, и владелицей изрядных трофеев, я сдалась. Женюсь. Мать тут же подсуетилась и отправила гонцов к соседним племенам. Взять в дом мужей изволили еще трое из моего отряда. Вот зачем девчонкам такая обуза? Мужчины изнежены, любят украшения и сладости, требуют увеличивать шатер, и стонут, что устают возиться с детьми и пасти коз. Разговаривать и вести дела с женщинами гораздо проще, а сладкого мальчика можно найти и в борделе.

Ладно, все, отставить жалобы, пора идти.

* * *

На площади перед шатром Матери племени уже звенели бубенцы, гудели колокольчики, раздавались ритмичные хлопки и однообразный напев. Женихи прибыли заранее, и, волнуясь, молились Богине, испрашивая себе милостивую супругу. Ждали только невест.

Я появилась, как всегда, в полном своем великолепии – кожаный пояс, шальвары из плотной ткани, кожаный доспех, повторяющий форму груди, блестящие на солнце боевые браслеты и мечи, мои любимые мечи в парных ножнах на поясе. Волосы няня уложила мне в высокий хвост, украсив символами победы и боевыми трофеями.

Юноши на выданье скромно жались к своим отцам. Некоторых на церемонию выбора привели матери, но это было большой редкостью. Я бросила беглый взгляд на толпу женихов и поморщилась. Невысокие, хрупкие, закутанные в разноцветные ткани так, что торчат одни глаза. С этими младенцами нянчиться надо, а не замуж брать.

Однако мои подруги в нетерпении переминались у шатра Матери и поглядывали на женихов с плотоядным интересом. Массима даже кинула в толпу претендентов тяжелую серебряную серьгу, чтобы отсеять самых падких на блестящие побрякушки. Алатина и Куира вели себя сдержанней, но периодически толкали друг друга в бок:

– Смотри, какие сочные губы! – сплевывая говорила одна.

– А у этого ресницы хороши! Вот еще бы задницу увидеть! – хмыкала другая.

Пришлось шикнуть на девчонок, чтобы не роняли воинское достоинство. Едва я приблизилась к шатру, как его полы разошлись в сторону, открывая дорогу Матери племени. Все тут же склонили головы, а мальчики буквально упали в пыль, опасаясь поднять глаза на повелительницу. Мне, как награждаемой воительнице и близкой родственнице, дозволялось бросить на нее взгляд из-под ресниц.

Мать была хороша! Высокая, крепкая и плотная, не то что некоторые, заплывшие жиром курицы, раскисшие в своих гаремах! Она лично гоняла молодых новобранцев, порой размахивая копьем по три четверти часа без остановки! Следом за повелительницей вышли ее старшие мужья – сразу трое. Высокие изящные мужики, одетые скромно и без излишеств. Синие парадные джеллабы, синие тюрбаны, татуировки вокруг глаз, подчеркивающие их высокое звание супругов повелительницы. Младшие супруги подглядывали за церемонией сквозь затянутые сеткой проемы в стене шатра-гарема.

Мать оглядела нашу сверкающую металлом компанию и одобрительно хмыкнула:

– Услышьте все! Храбрейшие из храбрых, воительницы, принесшие победу нашему племени, пришли сегодня сюда, чтобы выбрать себе супругов! Массима сильнейшая! Прокормишь ли троих?

Массима шагнула вперед, поиграла мускулами, звякнула боевыми браслетами, и с поклоном ответила:

– Прокормлю, Мать!

– Выбирай, пусть твои мужья буду послушными, а стада многочисленными! – напутствовала ее Мать с искренней сердечностью.

Масс, подошла к волнующемуся разноцветному морю кокетливо приспущенных покрывал. Неженатые мальчики не закрывали свои лица полностью, как женатые мужчины, но многие из скромности прятались под покрывала и тревожно сверкали глазами, чувствуя, что решается их судьба.

Моя подружка и подчиненная не зря носила прозвище «Боевой шест». Она не любила увиливаний, говорила громко и прямо, не делая скидок на вежливость или нежность мужчин. Потому, остановившись напротив женихов, Массима звучно гаркнула:

– Самые симпатичные, покрывала долой!

Несколько юношей просто уронили свои накидки, испугавшись ее громкого голоса.

– Этот, этот и этот! – не стала заморачиваться воительница, выбрав троих пухлощеких коренастых мальчиков по своему вкусу.

Мать тотчас провела церемонию, прочитав короткую молитву Богине-Матери, окропив брачующихся морской водой, а затем обвязав руки женихов и невесты цветными нитями.

В скором времени Масс определится, кто станет старшим мужем. Он получит дополнительные права и брачную татуировку вокруг глаз. Остальным достанутся брачные узоры на запястьях.