Половинное знание затрудняет познание. Поскольку все наше знание - всего лишь половинное знание, то наше знание всегда затрудняет наше познание.

И. В. Гёте, «Размышления о познании природы», Цюрих, Fretz Wasinuth, 1919, с. 11.

Возможно, когда космологи (или шаманы любого возраста) полагают, что они стучат в дверь вечности и последняя тайна Вселенной почти им открылась, - это всего лишь одно из состояний человеческого организма. И то, что они ошибаются, возможно, тоже всего лишь одно из состояний человеческого организма. Нау ка, движимая вперед методом проб и ошибок, а также сомнениями, - кладбище окончательных ответов.

Денис Онкрбай, «Одинокие сердца космоса: Научные поиски тайны Вселенной», Нью-Йорк, Harper Collins, 1990.

Я хочу сказать кое-что о том, что физики должны вернуть в лоно здравого смысла, ведь кажется, что это потеряло здравый смысл... и мне кажется, что наихудшим из всех возможных заблуждений будет представление о том, что психология строится по аналогии с физикой, которой больше нет, которая устарела.

Роберг Оппенгеймер, «Аналогия в науке», «Американский психолог», том 2, № 3, март 1956, с. 134.

Эта книга о темной пограничной области, где тело и душа, материя и дух, «Я» и «другие» сливаются и, кажется, действуют как одно целое — и в то же время отчетливо проявляют себя в виде пар конфликтующих полярных противоположностей. Эти противоположности ведут себя так, как будто стремятся найти решение, обнаружить (или создать) свою собственную форму синтеза. Они предвидят свое «соединение» во всеобъемлющей и объединяющей архе- типической «сути». Из этой игры дыма и теней рождаются самые уважаемые научные парадигмы.

Конкретная парадигма, предлагаемая здесь, рассматривает болезнь и исцеление как становление конфликта и разрешение его посредством взаимодействия полярных форм, всегда имеющих приоритет над материальными формами, в виде которых они проявляются. Это важное взаимодействие имеет целью прийти к окончательному разрешению через открытие еще более дифференцированных форм сознания и роста и, что примечательно, через дифференциацию личности. В ходе примирения и соединения полярностей, неразрывная связь исцеления-творения имеет первичную важность для эволюции человеческого рода, а также нашей планеты как организма.

Правда — многогранна. Поэтому взгляд на здоровье, болезнь и исцеление, который предлагается в этой книге, должен рассматриваться как один из многих возможных способов объяснения сомнений и парадоксов. Я надеюсь, что эти идеи могут, по крайней мере, направить нас на путь понимания души и тела как функционального единства. Используя противопоставление, парадокс и исцеление-творение, я хочу свести воедино представления, собранные в ходе практики «альтернативной» медицины, — даже несмотря на то, что они остаются необъяснимыми с точки зрения современной биологии и западной медицины. Эти представления включают в себя психологические и психосоматические компоненты (берущие начало в юнгианской психологии бессознательного), а также положение о жизнеспособности материи, управление которой осуществляется на сверхмолекулярном, «трансматериальном» уровне согласно принципу подобия, лежащему в основе гомеопатического метода.

Интерес к областям, объявленным вне закона официальной медициной, возник у меня в те далекие годы, когда я учился в медицинском институте, — было это в начале 1930-х. В то время терапевтическая практика и обучение все еще были па высоте медицинского нигилизма. Мы тратили массу времени на точнейшую постановку диагноза. Но когда дело доходило до лечения, то на вопрос о том, как справиться с болезнью, которая была так искусно диагностирована, мы получали лишь пожатие плечами. Если время и сам организм не делали свое дело, врачу больше нечего было предложить, за исключением временного облегчения симптомов. (Что касается многих хронических болезней, эта ситуация не сильно изменилась с тех пор, несмотря на значительные поверхностные трансформации.)

Мне запомнился один преподаватель, который утверждал, что есть только два действенных лекарства: дигиталис и касторка. Он считал, что действенность остальных лекарств в основной их массе не больше чем выдумка. И на самом деле довольно часто некоторое лечение назначалось по прошествии времени «ut aliquid fiat», чтобы удовлетворить пациента, показав ему: что-то делается. Даже если было известно, что это неэффективно. Сейчас мы, по крайней мере, официально признали положительный эффект плацебо. Но в то время эффект плацебо с презрением отвергался, как «не более, чем просто предположение». При этом никто не трудился конкретно сформулировать предположение и подумать, какой может быть его связь с функционированием организма как единого целого.

Теперь в распоряжении медицины имеется огромное количество терапевтически эффективных лекарств и возможности хирургического вмешательства стали значительно шире. Однако медицина до сих пор рассматривает человеческий организм со всеми его физическими и химическими процессами как машину, состоящую из набора изолированных функций, несмотря на все протесты сторонников холизма. Чтобы починить сломавшуюся машину, нужно установить неисправности. Поэтому воспаления и аллергии лечат стероидами (кортизоном и так далее), несмотря на то, что при длительном приеме таких лекарственных средств их динамический спектр и «побочные эффекты» могут полностью разрушить иммунную систему и гормональный баланс. Если аспирин прописывают для уменьшения жара или ревматического воспаления, он может ухудшать свертывание крови, нарушать функции желудка, даже привести к повреждению головного мозга у некоторых детей. Другие лекарства имеют еще более сильные побочные эффекты: химиотерапия, применяемая при лечении рака, может запросто превратить человека в «овощ»! «Побочные эффекты» всеми признаются, и это служит своего рода предлогом, чтобы не обращать на них внимания. Но эти так называемые «побочные» эффекты лежат вовсе не на периферии. Они представляют собой прямой ответ, реакцию организма на вмешательство в его целостность. В результате происходит отравление организма, часть функций перестает работать. Несмотря на то, что в результате такого лечения симптомы, на которые оно было направлено, исчезают на некоторое время или даже навсегда, достигается это зачастую ценой дисбаланса и разрушения здоровья организма в целом.

Я говорю это не затем, чтобы отрицать, что такие частично разрушительные подходы могут иногда быть меньшим злом, и потому к ним прибегают; напротив, они жизненно важны в экстренных случаях и даже подходят для постоянного применения, но только тогда, когда нет возможности применить истинное лечение. Ни в коем случае нельзя путать их с истинным лечением.

Я должен подчеркнуть важный нюанс. Во всем этом нет дуализма вредного и полезного: отравляющие или потенциально вредные вещества могут также использоваться для истинного лечения, если применяются с учетом целостности организма. И иголка в руках специалиста по акупунктуре, и нож в руке хирурга, и микродозы мышьяка, назначенные в соответствии с гомеопатическим принципом подобия, — все эти средства могут исцелить, если используются для гармонизации, балансирования и реинтеграции психосоматического функционирования как единого целого. Но если они используются применительно к отдельным функциям, то принудительно изменяют одну часть, что приводит к дисбалансу с другими частями. И урон, нанесенный такими лекарствами, может быть непоправимым.