Алексей Савушкин

Предпочтительная правда

— Итак, мистер Салливан, рассказывайте и предпочтительно правду, — я закинула ногу на ногу, стараясь не думать о том, что завтра они будут нещадно болеть. Это был четвертый допрос за сегодня. А ведь его жёстко взяли, в какой-то задрипанной гостинице в стране третьего мира, по дороге немного помяли. А ему хоть бы хны, улыбается.

— Я мистер О'Донован, это какая-то ошибка, я гражданин…

— Вы мистер Салливан. — я пошла ва-банк, времени было очень мало. — Вы запустили этот чертов корабль с русским на борту.

— Но я не… — он осекся. А он не глуп, понял, что врать бессмысленно и продолжил: — Ничего не изменить, агент Дормунд. Марк — первый человек, который достигнет Марса! И это сделал я!

— И, скорее всего, останется там навсегда, — я хотела сбить немного спеси с этого уверенного в себе мужчины.

— Он знал на что шел… — в глазах Салливана появилось толика грусти, совсем чуть-чуть, чтобы я это уловила, но, чтобы это не выглядело наигранно. Хорош, мерзавец.

— Как, по-вашему, из-за чего вы здесь?

— Из-за того, что Марк, якобы русский агент, — казалось разочарованно произнес Салливан. — И Россия снова нас обошла, и первый человек на Марсе будет русский, бла-бла-бла.

— Почему это вас не беспокоит? Разве вы не патриот?

— Я патриот, милая Элис…

Я великодушно простила ему эту фамильярность.

— И вы хотели поставить на место Маска…

— Причем тут Маск? — он удивленно приподнял бровь.

— Ну та надпись на ракете на русском: “Как тебе такое Илон?”.

— Ааа, — его белоснежные зубы сверкнули в улыбке. — Это Марк, — он смущенно развел руками. — Эти ученые как дети. Ну сами посудите, написал бы русский шпион такое на ракете?

— Как вы объясните, что в вашей команде все члены связаны с Россией?

— Не все. Только Марк русский, Майкл сын эмигрантов оттуда, но он никогда не был в России, Адам еврей, эмигрировавший из Израиля, Чжан китаец, Джонни вообще индус, где тут связи с русскими?

— Адам до Израиля жил в Санкт-Петербурге, работал в секретном НИИ один из авторов последней модернизации ракеты Протон-М, Джони учился в университете дружбы народов в Москве. Он этот факт не выставлял на показ. Всё-таки отношения у нас остаются напряжёнными. А вот Вей вообще не китаец, он из Казахстана и имя его произносится не Чжан, а Жан. А это, между прочим, всё ещё основной плацдарм для запуска ракет России в космос. Про Марка и Майка вы и сами знаете.

— Чжан Вей не китаец? — казалось искренне удивился Алекс.

— Жан Вей — производное от Жан Вейсалов, уже лет как двадцать они убирают советские окончания в фамилиях.

Он удивленно молчал.

— Так чем, вы можете объяснить, что все пять человек вашей команды связаны с Россией, Салливан?

— Глобализацией… — смущенно произнес он.

— Алекс, послушайте, — подалась я чуть вперед, время неумолимо утекало, и я поднажала. — Их прикрытия гроша ломанного не стоят, понимаете? То, что они шпионы, это доказанный факт, мы не это тут расследуем. Мы сейчас пытаемся понять, насколько вы погрязли в этой паутине лжи! Все выглядит так, как будто вы организатор.

— Да какие они шпионы, — он неискренне повел плечами. — Вы на них посмотрите. Да они же грезят космосом. Я специально искал не зашоренные взгляды, не среди признанных академических кругов, а… — он пощелкал пальцами руки, словно перебирая слова для поиска нужной фразы. — энтузиастов. Потому что выиграть можно было только посмотрев на все эти проблемы с другой стороны. Мне удалось подобрать команду, из простых людей, работяг, волей судьбы оказавшихся, да, — он кивнул, скорее самому себе. — немного в теме…

— Немного в теме? — я начала возмущенно загибать пальцы: — Жан Вейсалов инженер, проработавший на Байконуре двадцать лет, Джавахарлал Пател, ваш Джонни Пати, учёный выдвигавшийся на Нобелевскую премию два раза видными американскими институтами и один раз российским научно-исследовательским институтом, Адам Леви специалист по микробиологии, генной инженерии и еще кучи медицинских специальностей, Марк вообще правнук того самого Антонова, летчик испытатель, в бывшем полковник, он четырежды был дублером! Алекс, опомнитесь!

— А Майкл?

— Что Майкл?

— Майкл вот вообще никак не в теме.

— Майкл — это связи, контактное лицо и основной организатор.

— Все-таки я вам не верю, просто так совпало. Мне нужна была команда, чтобы осуществить свою давнюю мечту…

— Вы хотели полететь на Марс, серьезно?

— Конечно нет! Ближайшие сотни лет там нечего ловить. Я хотел стоять у истоков…

— Не верю, — лениво отбила я глядя ему прямо в глаза и пошла в атаку: — Сдается мне, вы не талантливый предприниматель, Алекс. Куда вам до Илона… Но вы и не шпион. Мы просветили вас до нитки. Вы просто жулик. Обычный жулик. Вам просто повезло, ну и плюс гениальная работа агентов ГРУ, этой “Насовской пятерки”, которым несомненно помогали их ученые.

Я продолжила атаковать:

— Вы владелец небольшой фирмы промышлявшей околомошенническими схемами, позарились на грант. Увидели в этом возможность быстро разбогатеть, получить финансирование и смыться, но… стечение обстоятельств, неудачи других участников конкурса, немного везения и, конечно же, весь аппарат ГРУ привели к тому, что спустя два года, созданный вашей компанией аппарат летит к Марсу с русским на борту!

На его растерянном лице появились первые сомнения. Он глубоко затянулся, до фильтра опустошая сигарету, мгновение подержал в себе дым и выпустил его резко, вертикально вверх запрокинув голову. Я смотрела на его обнаженную шею, его выступающий кадык… Боже, наверное единственное, что меня в студенческие годы удерживало от лесбийских приключений это отсутствие кадыка у девчонок…

— Вы почти во всем правы, — произнес наконец он. — Почти во всем.

Я с удивлением оторвала взгляд от его шеи и снова посмотрела в глаза.

— Рассказывайте.

— Как вы, верно, догадались, я не планировал выигрывать даже первый этап конкурса. Но грант в два миллиона долларов… сумма гранта на первый конкурс выдавалась по заявке. Я запросил максимум — два миллиона долларов указав в качестве команды разработки фиктивные имена.

— Фиктивные имена? В том числе Марка Антонова? — что за бред…

— Всех! Все имена моей нынешней команды я придумал во времена заполнения заявки.

— А ваш концепт, легший в основу разработки. Это… — я сверилась с отчетом экспертов