…

Чтобы написать такую колоссальную книгу, о которой вы думаете, мало чужих слов, хотя бы и самых точных, мало даже наблюдений, сделанных с записной книжечкой и карандашиком. Надо самому вжиться в эту жизнь, не мудрствуя лукаво, без всяких задних писательских мыслей. Тогда выйдет страшная книга.

Платонов. Яма

Неделю тому назад, перебирая старые книги, я наткнулась на бессмертное произведение Куприна «Яма», вышедшее в свет в 1915 году. В нем, как вы, наверное, знаете, речь идет о публичных домах царской России.

Я еще раз, с огромным удовольствием прочла роман. Ох, как у меня зачесались руки! Ведь на дворе почти 2015 год, стало быть, скоро у «Ямы» вековой юбилей!

И мне страстно захотелось написать современную интерпретацию! Тем более что я, автор этой книги, имею самое непосредственное отношение к данной теме, так как являюсь хозяйкой парочки «веселых заведений»

Ну что вам сказать? Ничегошеньки, практически, за сто лет и не изменилось! Есть и Анны Марковны, и Лихонины, и Любки, и Женьки, и злые экономки… Разве что — называются по-другому. Экономки, например, сейчас — администраторы. В их обязанности входит — принимать телефонные звонки и следить за настроением в коллективе, разруливать интриги, гасить ссоры девочек, дабы не пошатнуть налаженную работу фирмы. Ну еще, пожалуй, несколько изменился характер этих самых Любок, Женек и иже с ними. Хотя… Куприн-то писал «Яму» от третьего лица, с позиции стороннего наблюдателя, с нескрываемой жалостью и пониманием. Думается мне, писатель несколько сгустил краски, идеализируя душевные переживания девиц, населявших публичный дом. А там — кто знает! Сто лет прошло ведь, и вполне возможно, в те времена так оно и было.

До революции, нужно сказать, все было куда проще и с позиции управления. Заведения были легализованы, девушки жили там на постоянной основе. А сейчас, в условиях жесткой конкуренции и того, что бизнес теневой, все стало гораздо сложней.

Главная проблема — кадры. Девушки от переизбытка предложенных вакансий потеряли всякий стыд и ответственность. А как по-другому? В одном лишь нашем городе N, с населением в какой-то паршивенький миллиончик, существует порядка 200 квартир и 5 топлес-баров, не говоря уже о проститутках, работающих индивидуально, коих, к слову, — несметное количество. А это очень много, знаете ли! И именно поэтому девицы по праву считают себя ключевыми фигурами и бесконечно качают права! Чуть что не по ее — открыла свежую газетку и в тот же день трудоустроилась на конкурирующее предприятие!

…

Остается сухая профессия, контракт, договор, почти что честная торговлишка, ни хуже ни лучше какой-нибудь бакалейной торговли. Понимаете ли, господа, в этом-то весь и ужас, что нет никакого ужаса!

Платонов. Яма

А нам, управляющим, каково, а? Как дико это ни звучит, но фирма интим-услуг для нас обычный инструмент для заработка. Да если б в парикмахерской какой или там рекламном агентстве была подобная текучка кадров по вине своенравных подчиненных… Вот даже не знаю, что бы было! Директора этих ЧП и ООО ходили бы все, поголовно, — лысые, оттого что слишком часто приходилось бы «волосы на себе рвать» от досады. Представьте — рабочий день в парикмахерской начался славно, шквал звонков, вот-вот придут клиенты на стрижку, по предварительной записи, и вдруг… Вдруг у маникюрши Леночки и у ее закадычной подруги Клавочки ни с того ни с сего портится настроение, и они решают, что — достойны большего! Они яростно срывают с себя рабочие фартуки и гордо удаляются, хлопнув дверью… А администратор весь оставшийся день «дико» извиняется перед клиентами, улыбаясь аки японка, а под вечер старательно подсчитывает убытки… И на следующий день — убытки, и еще примерно с недельку — убытки. Пока не отыщется замена вздорной Леночке и ее подруге Клавочке.

Э-э-х! Да только не бывать этому. По той простой причине, что даже в самой захудалой цирюльне мастер упорно делает карьеру! Проще говоря — набивает клиентуру. Чем больше «своих» клиентов — тем выше доход. Поэтому им вовсе не с руки прыгать с места на место. Что уж говорить о торговых предприятиях, где менеджеры среднего звена свято верят в то, что они работают на перспективу…

И вот в этой злополучной перспективе-то — вся загвоздка. Ну нет у проституток перспективы, и все тут! Набить клиентов? Что вы! Ни одна из них не планирует посвящать этому ремеслу длительное время. Найти мужа среди клиентов? Возможно, но для этого необязательно сидеть на одном месте. Поэтому скачут они, как блохи, с одной фирмочки на другую, путешествуют по городам и весям, некоторые даже за границу едут. А спроси ты у них — и долго ли ты планируешь работать? Все как одна отвечают — это временно, так, перебиться! Но в действительности — «перебиваются», в основном, довольно долго, пока внешний вид позволяет. А это ни много ни мало — лет пять — двенадцать…

Ведь, согласитесь, деньги-то быстрые и легкие. Девочка за час имеет столько — сколько за день получает реализатор на рынке, при этом плавясь на жаре и таская тяжеленные коробки с товаром. А часов может быть и больше: когда пять, если повезет — десять. Это как на рыбалке — чувствуешь азарт и никогда не знаешь, насколько улыбнется удача. Конечно, все они мечтают «завязать», и все их разговоры лишь об этом. Но стоит действительно «завязать» и устроиться на нормальную работу, о коей они так страстно мечтали… Им очень скоро — становится скучно!

Но давайте все-таки по порядку. В этой книге я расскажу обо всем. И о квартирах, и о хозяевах этого бизнеса, и о так называемых «крышах», и об администраторах, и, конечно, о девочках и их клиентах.

На роман я, признаюсь, замахиваться не рискнула. Повествование разбито на коротенькие очерки. Некоторые из них веселые, некоторые весьма печальны. Но все они — из жизни и дадут вам полное представление о современной «Яме».

Обо мне, или Как я докатилась до жизни такой

…а предположим, что у Берточки [дочери хозяйки публичного дома] сделается на пальчике заусеница, — так вот, чтобы эта заусеница прошла — вообразите на секунду возможность такого положения вещей! — Анна Марковна, не сморгнув, продаст на растление наших сестер и дочерей, заразит нас всех и наших сыновей сифилисом. Что? Вы скажете — чудовище? А я скажу, что ею движет та же великая, неразумная, слепая, эгоистическая любовь, за которую мы все называем наших матерей святыми женщинами.

Платонов. Яма

Вот вы меня спросите: мечтала ли ты о том, что станешь владелицей «веселого дома»? «Нет, нет и нет!» — отвечу я. Мечтала я совсем о другом.

В школьные годы я мечтала о карьере журналиста, но не сложилось. По причине вопиющей бедности моей маменьки и непомерной моей амбициозности. По окончании девятого класса встал вопрос о переходе в десятый, но… Перейти в десятый и быть хуже всех одетой… Это было выше моих сил! И я поступила в швейное училище.