Спроси меня, зачем я послал тебе

Этот первоцвет, покрытый жемчужными каплями росы?

И я прошепчу тебе на ушко

Слова любви, смешанные со слезами.

Роберт Херик

Май 1788 года, Лондон

Кассандре казалось, что она уже полностью оправилась от пережитого. Она светская женщина и не должна терять голову из-за любви. Но, проследив взглядом за тем, как он входит в ложу на другой стороне зрительного зала оперы, Кассандра поняла, что лгала самой себе. Его появление было таким неожиданным, что она некоторое время изумленно рассматривала его, прежде чем поняла, что не ошиблась.

Бэзил здесь, в опере. В Лондоне.

Было темно, и Кассандра смогла увидеть немногое. В какой-то момент она осознала, что затаила дыхание и глубоко вдохнула, не в силах отвести взгляд.

Рядом с ним находился человек, с которым Кассандра была немного знакома, – румяный лорд из графства, расположенного неподалеку от ее имения, но это ничего не проясняло. В переднем ряду ложи расположились две дамы, однако мужчины так увлеклись разговором, что были видны только их головы, склоненные одна к другой, – седеющая и иссиня-черная.

На Кассандру словно повеяло воспоминаниями: ее рука, призрачно белая в лунном свете, касается его черных блестящих волос, пряди скользят между ее пальцами…

– О Боже! – прошептала она.

Джулиан придвинулся к ней поближе:

– Извини, я не расслышал.

Кассандра ухватилась за его руку и глубоко вздохнула, пытаясь вернуть себе самообладание.

– Нет, ничего, – успокоила она брата.

В ложе на другой стороне зала, заполненного шумной толпой, Бэзил серьезно кивал в ответ на то, что говорил ему собеседник, и при этом успокаивающе поглаживал по плечу женщину небольшого роста, сидевшую перед ним. Казалось, женщина едва замечала его ласку, но даже на таком расстоянии Кассандре удалось рассмотреть за ее холодностью неловкость.

Кассандра резко встала, с трудом сдерживая дрожь.

– Джулиан, я себя плохо чувствую, пожалуй, я пойду.

Он вскочил и быстро обнял ее за плечи:

– Что такое?

Она махнула рукой, нагнулась за шалью и уронила ее: пальцы отказывались повиноваться. Кассандра посмотрела на шаль – на одной из сторон переливался бисер. Она отстранение, как в тумане, подумала: похоже на воду, переливающуюся в омуте. Кассандре вспомнилась другая шаль, другой пол, и глаза закрылись от болезненных воспоминаний.

Они пробыли вместе всего одну неделю. Что же произошло с ее жизнью? С тех пор минуло сорок раз по неделе, но ни одна из них ничего не изменила. В душе, казалось, на веки поселились одиночество и холод.

Джулиан взмахнул шалью и плотно укутал ее плечи.

– Ты дрожишь как мокрый щенок! Я провожу тебя домой, – сказал он, беря сестру под локоть.

– Да.

Кассандра поклялась себе не поднимать глаз, но искушение было слишком велико, и она все-таки решилась посмотреть на Бэзила еще разок.

Конечно, это было опасно! Но она взглянула через зал, через толпу на галерее, и именно в этот момент Бэзил поднял голову.

Их взгляды встретились, и сердце Кассандры переполнилось болью.

Ей показалось, что он побледнел и так поспешно отдернул руку от плеча женщины, находившейся рядом с ним, как будто обжегся.

Это придало ей смелости. Кассандра встряхнула блестящими, отливавшими медью волосами и спокойно сказала:

– Пожалуйста, проводи меня, Джулиан.

Мое лицо отражается в твоих глазах, твое – в моих,

И непритворные сердца отражают остальное на лицах.

Джон Донн

За восемнадцать месяцев до памятной встречи в опере холодным и дождливым днем Кассандра подсела поближе к камину в гостиной. На руках у нее были митенки, плечи были укутаны толстой шерстяной шалью, а ноги укрыты пледом.

Но несмотря на все ухищрения, нос у нее совсем замерз. Ей надо было работать, но пальцы закоченели уже через час, несмотря на перчатки, да и работа была не слишком захватывающей – перевод какого-то отрывка для одного профессора. За перевод обещали хорошо заплатить и могли в случае чего потребовать задаток обратно.

Кассандра пила чай и уныло смотрела на высокие окна, залитые холодным мартовским дождем. Дождь, дождь и снова дождь. Обычно она любила ненастье, но солнце не показывалось уже почти месяц, и даже Кассандра потеряла терпение. Если так будет продолжаться и дальше, то вскоре они покроются плесенью.

Светские матроны объявят зеленый цвет волос самым модным в сезоне. Кассандра забавлялась, представляя себе раут, переполненный красотками, демонстрирующими всем узоры из плесени на своих прическах.

Сопение в коридоре разрушило веселую картинку как раз в тот момент, когда Кассандра собиралась завершить ее во всей красе: парчовые жилеты, шелк в зеленовато-серых разводах. Она вздохнула и обернулась. Джоан, горничная, была простужена уже неделю.

– Вам только что принесли письмо, миледи.

– Спасибо.

Хоть какое-то событие нарушило монотонное течение времени. Кассандра надеялась, что письмо прислала ее сестра Адриана из Ирландии – раньше та писала довольно регулярно, но любовь сделала ее чрезвычайно невнимательной. Кассандра старалась не упрекать сестру.

Сердце Кассандры подпрыгнуло, когда она увидела тонкий изящный почерк. Это гораздо лучше, чем известие от Адрианы! Она даже и не надеялась на письмо из Италии.

После ухода горничной Кассандра отставила чай и перешла с письмом к стулу у окна. Там было холодно, но гораздо светлее.

Мгновение она просто держала письмо и смотрела на свое имя, написанное его красивым почерком, давая письму возможность оживить этот день одним своим присутствием. Она почувствовала, что немного согрелась, как будто сама бумага впитала в себя лучи тосканского солнца, наполнившего теперь комнату своим сиянием.

Кассандра понюхала письмо и вдохнула запах, напоминавший ей то ли океанский бриз, то ли его одеколон.

Она провела пальцем по черным чернилам, которыми было выведено ее имя – леди Кассандра Сент-Ивз, чувствуя небольшие вмятинки, оставленные его пером. Большим пальцем она пощупала конверт, в этот, раз листов было много, а значит, и слов, которые она будет читать, потом перечитывать, уберет, потом снова достанет и перечитает.

Граф ди Монтеверчи. Кассандра представляла себе полного близорукого господина средних лет. О его возрасте она судила на основании разнообразия его исследований и рассказов о путешествиях. Он писал просто восхитительно, посылая ей издалека замечательные рассказы.