Владимир Чагин

Зеркало

Добриваться пришлось в гостиной, сидя в кресле. Поглядывая в открытую дверь ванной комнаты, Том на ощупь водил опасной бритвой по коже. Закончив, вытер остатки пены, пройдясь пальцами по щекам и шее. Медленно поднявшись, шагнул к столу. Подумал, что удачно рухнул на упавшее под ноги полотенце, потеряв сознание. Ударься он головой о раковину или плитку, последствия могли быть печальные. А так, лёгкий ушиб бедра и царапина на предплечье. Ничего страшного. Он не помнил, принимал ли таблетки вчера вечером. Провалы в памяти, появлялись чаще, но Том игнорировал полноценное лечение, увеличивая дозу жёлтых пилюль. Весь год было не до того. Медленно двигаясь к результату, он проводил в конторе дни и ночи. Собирал по крупицам улики, стыковал факты. Искал. Директор департамента требовал результатов как можно скорее! Слишком резонансное дело. Восемь трупов за два с половиной года в двух штатах, а зацепок ноль. Удалось лишь однажды. Разбитое зеркало, обнаруженное рядом с одной из жертв, и свидетель, ставший впоследствии девятым в списке, помогли составить портрет. Кривой шрам на лице, от губы до уха. Грубые черты и чёрные волнистые волосы, ползущие на вздыбленный лоб. Гектор Санчес. Он был отставным офицером разведки. Знал то, что обычным людям недоступно, опережая Тома минимум на один шаг. Однако, всё же недооценил специалиста Федерального бюро расследований. Впоследствии, на допросах, Том пытался получить признание, но Гектор молчал, выжигая взглядом стол. Улик было достаточно и дело отправили в суд.

Поймав рукой столешницу, Том крепко вцепился в деревянное полотно, скривив правую часть лица. К провалам памяти добавились пронзающие головные боли и проблемы со зрением. В прошлом месяце всё же пришлось посетить врача. Диагноз был неумолим — ослабление жизненно важных функций организма на фоне переутомления. Он упросил не отправлять отчёт в контору, пообещав вернуться на приём через пару недель, но доктор попал в аварию, и проблема отпала сама собой. Том тщательно скрывал своё состояние, держась из последних сил. Получить запрет на проведение расследования, было худшим исходом. Тем более сейчас, когда остался последний шаг. Последний удар молотка.

Телефон на столе завибрировал. Медленно поднеся смартфон к уху, Том закрыл глаза, надеясь уменьшить головную боль.

— Ты где? — быстро спросил женский голос.

— Еду, — ответил Том, не открывая глаз.

— Уже без четверти десять, — Кьяра нервничала и злилась. — Судья не в духе. Ты бы видел поганую ухмылку Диксона. Планирует триумф, чёртов идиот! Таких вообще нельзя допускать к адвокатской практике. Но думаю, всё будет хорошо. После твоего выступления мы его размажем!

Она глубоко вдохнула.

— Поторопись! — медленно выдохнула.

— Угу, — промычал Том и завершил вызов.

Вытряхнув на ладонь горсть таблеток, вернул большую часть в банку, оставив три. Проглотил, не запивая. Быстро собрался и вышел из квартиры. Забегая в лифт, едва не сбил с ног соседку, вовремя нажавшую на кнопку.

— Доброе утро, Томас, — пожилая женщина улыбнулась, поправив сползшие на нос очки.

— Доброе, миссис Дью, — Том прислонился к стене, ощутив затылком прохладный металл.

— Вы не видели Гектора? — она вопросительно приподняла бровь.

— Что? — Том, оторвался от стены, уставившись на неё.

— Гектор! Мой кот! Второй день его нет.

Линзы очков блеснули отражением и лампами потолочной подсветки, ударили по глазам. В голове резануло.

— С вами всё в порядке? — она шагнула вперёд, так словно готовилась поймать падающее тело.

— Да, — Том отвернулся. — Реакция на блики. Нужно проверять зрение.

— Вы с этим делом повнимательней! — соседка покачала головой.

— Доброго дня, миссис Дью, — Том натянуто улыбнулся и вышел в открывшуюся дверь.

Путь в здание суда был мучительно долгим. Прокручивая в голове материалы и результаты допросов, пытался построить формат. Тщательно планировал, как будет отвечать. Кьяра настаивала на определённой схеме, её схеме. Но, он так не считал. Сомневался. Внутри не клеилось и разрывало. Гектор так и не дал признательные показания, несмотря на факты и улики.

«Только, пожалуйста, не нужно ничего лишнего! Окей? Мы должны не просто упечь этого подонка в тюрьму! Я добьюсь смертной казни! Другого он не заслуживает! Никаких сомнений!

Окей? Строго по плану!» — вспоминал он недавний разговор с гособвинителем.

На парковке не было свободных мест. Поставив машину за квартал от здания, Том незаметно проскользнул мимо журналистов и вошёл внутрь. Подходя к залу заседания, замедлился, доставая телефон.

— Слушаю, — тихо произнёс, остановившись у двери.

— Нашёл ещё одного, — сбивался голос Уильяма.

— Где?

— Старая ферма, недалеко от города.

— Уверен?

— Да. Тот же почерк. И зеркало, разбито.

— Не может быть! — Том вытер вспотевший лоб. — Он под следствием восемь недель!

— Судя по стадии разложения, думаю срок меньше. Точнее смогу сказать, когда эксперты приедут. И, мне кажется, он действовал не один.

— Дерьмо! — Том провёл по волосам, приложив ладонь к шее.

— Да, уж, — выдохнул Уильям.

— Что ещё успели найти?

— Особо ничего. Я один. Только обнаружил. Ещё никого не вызывал.

— Пока не нужно, — тихо произнёс Том, расслабив галстук.

Отойдя подальше от охранника, взял телефон другой рукой.

— За стенкой идёт процесс, на котором, этот подонок получит смертную казнь. Всё очень шатко и у Диксона есть пара козырей. Если сейчас шатнём, он может получить время, а дальше… — Том замолчал. Висок опять прострелило. Зажмурившись, провёл рукой по карманам в поиске спасительной банки с жёлтыми таблетками. Не найдя лекарств, потёр над ухом.

— Вам прислать фото с места? — тихо спросил Уильям.

Том не ответил.

— На этот раз, ребёнок, — голос Уильяма стал тише. — Мальчик, лет восьми. Возможно, случайный свидетель, или он концепцию изменил.

— Раньше детей не было, только девушки, — Том смотрел в противоположную стену, — представляя, как Гектор расправляется с малышом. — Может, подражатель?

— Не думаю. Конечно, я не эксперт, но раны в точности совпадают с параметрами ножа. Рваные края от пилы на обухе и отметки кровью на одежде жертвы, когда вытирал лезвие. Это наш парень! Я уверен.

— Вот дерьмо! — Том мотнул головой.

— Что будем делать? — выдержав небольшую паузу, спросил Уильям.

— Десятая жертва ничего не меняет, но он может избежать наказания. Если будет перенос, и чёртов ублюдок Диксон… — Том прервался, подождав пока мимо пройдёт пожилая пара. — Нужно попытаться закончить сейчас, — произнёс почти шёпотом.

— Есть ещё кое-что, — голос Уильяма стал холодным и тихим. — В комнате было два зеркала. Оба разбиты, и на одном надпись кровью. Я сдвинул осколки.

Уильям замолчал.

— Что там? — выдавил Том.

— Когда я получу свободу, с тобой будет покончено, Томас! — ответил Уильям.

— Вот ублюдок! — процедил Том,