* * *

Время от времени я возвращаюсь в те памятные дни, которые провел в тропических дождевых лесах Венесуэлы и Бразилии. По вечерам, когда пирога приставала к берегу, индеец-канайма Томас у костра рассказывал мне невероятные истории. О сельве, о тропическом лесе, о великих джунглях, находящихся на грани истребления.

Я помню, о чем говорили за бокалом рома в баре «Сталинград» нищего прибрежного города Кумана. Здесь обсуждали версии бесследного исчезновения в джунглях к югу от реки Шингу легендарного английского капитана Перси Фосетта, отправившегося более пятидесяти лет назад на поиски древних цивилизаций. Именно Фосетт дал названия более сотне коренных индейских племен. На сегодняшний день их осталось не более десяти.

Ущерб, нанесенный дождевым лесам и их жителям, невозможно оценить. Действительность намного хуже, чем это можно описать в романе. А последствия осознать невозможно.

Обращаю внимание читателей на то, что в книге я умышленно смешиваю португальский и испанский языки, а также добавляю местные словечки и выражения. Мне хочется избежать привязки к конкретной стране или региону той части мира, где происходит основное действие. Названия животных и растений я использую настоящие.

Страумен, 22.11.1988 Герт Нюгордсхауг

К юго-востоку от деревни на холме золотисто-зеленым светом от низкого вечернего солнца светилась роща магнолий; мягкий, влажный, едва заметный ветерок приносил слабоватый запах с легким едким оттенком – canforeira, камфора. В самой гуще зелени возвышались цветущие жакаранды, словно фарфоровые маяки, они приманивали всех птиц – от грифов и ибисов до любящих совать свой клюв не в свои дела туканов.

Стайка желтых бабочек statiras вылетела из своего укрытия после мощного, но недолгого послеобеденного ливня и полетела в сторону деревни, привлекаемая яркими запахами цветов и овощей с рынка. Было жарко, в джунглях парило.

– Пошел прочь, маленький негодник, а не то призову всех духов обохо и кахими, заползут они ночью к тебе под одеяло и вопьются в тебя своими ядовитыми зубами!

Худощавый старик – продавец кокосов бил своей потрепанной шляпой маленького босого мальчишку, одетого в отрепья, тот ловко уворачивался, звонко смеясь и дразня старика.

Мино Ахиллесу Португезе было шесть лет, и у него выпали уже почти все молочные зубы. Он спрятался за огромным платаном. Продавца кокосов он ни капли не боялся. Никто из детей не боялся старика Эусебио с его тележкой, хотя именно он пуще всех ругался и кричал громче всех, когда мальчишки приближались к его прилавку с кокосами. Все прекрасно знали, что в глубине души Эусебио добряк. Случалось, именно от него им перепадал целый нетреснувший кокос. Далеко не все торговцы на рынке дарили детям бедняков целые кокосы.

– Минолито! Иди сюда! Мы кое-что нашли! – позвал мальчика его друг Лукас.

Мино выскочил из-за платана, перемахнул через гору стоявших на окраине рынка старых ящиков от овощей. Лукас, Пепе и Армандо стояли и тыкали палкой в деревянный ящик с гнилыми коричневыми капустными листьями. Мино взглянул в ящик.

– Sapito! – воскликнул он. – Маленькая белая жаба! Смотрите, она пытается спрятаться в гнилой капусте. Не обижай ее, Армандо!

Армандо, которому уже исполнилось десять лет и он считал себя почти взрослым парнем, отбросил палку. Вместо этого он достал из кармана брюк веревку и сделал из нее вполне профессиональную удавку.

– Сейчас мы ее подвесим, и все торговцы кокосами побросают свои тележки. Она ведь ядовитая, скажу я вам. Мой дед чуть не умер из-за такой вот жабы.

Армандо аккуратно опустил удавку на голову жабы и затянул ее.

Лукас, Пепе и Мино в ужасе отпрянули. Жаба вырывалась, билась, вытягивала свои длиннющие задние лапки, на ее стеклянных глазах появилась поволока. Армандо прыгал от радости и дико хохотал, держа удавку как можно дальше от себя. Вдруг жаба совершила какой-то невероятный неожиданный рывок и рухнула на голое бедро Армандо. Он взвизгнул и выпустил веревку, жаба тут же забралась под ящики от овощей и исчезла.

На бедре Армандо осталось красное воспаленное пятно, словно он обжегся о куст мухаре. Лукас, Пепе и Мино, не отрывая глаз, смотрели на пятно, ожидая, что в любой момент оно загорится, заполыхает, перекинется от бедра на пах и дальше – на живот, на грудь, огонь охватит всего Армандо, его кожа станет похожа на кожу молочного поросенка на вертеле, и он умрет.

Все знали, что белые sapos ядовиты.

Но пятно не увеличивалось, а Армандо не бледнел. Совсем скоро его щеки стали обычного цвета, а глаза снова засверкали.

– Вот дерьмо! – выругался он и ударил ногой по ящикам, под которыми скрылась жаба. – Дерьмо! Пойду смою эту слизь. А потом отыщу большие толстые скорлупки от кокоса и отнесу их домой, маме Эсмеральде.

Словно порыв ветра, он метнулся между торговцами овощей и исчез на другой стороне платана. Пепе пошел за ним.

– Сегодня ночью он умрет, – сказал Лукас, взяв Мино за руку.

Два шестилетних мальчика серьезно кивнули друг другу. Мино осторожно приближался к краю леса. Его босые ноги тонули в коричнево-красной, топкой земле, на которой отец Макондо тщетно пытался вырастить таро. Вялые росточки грустно клонились к бесплодному илу, который едва ли можно было назвать почвой. Джунгли окружали деревню со всех сторон, оставляя лишь тонкую полоску трясины, на которой можно было что-то посадить. Но отец Макондо не сдавался, снова и снова он высаживал свои таро.

Мино остановился и поднял ветку, упавшую с одного из огромных деревьев. Она отлично ему подходила, потому что была похожа на букву Y. Мино достал из кармана сетку от комаров, сшитую в форме кошелки – длинной колбасой, открытой с одной стороны. Он осторожно надел сетку на две стороны буквы Y, и – оп! – в руках у него оказался прекрасный сачок. Именно здесь, на самой окраине джунглей, водились самые красивые mariposas – бабочки.

Отец сказал, что сегодня ему были нужны две большие синие Морфо.

Мино подумал о жабе, укусившей Армандо. Тот наверняка сейчас лежал с лихорадкой. Мино шагал осторожно, внимательно глядя себе под ноги, не исключено, что в этом коричневом иле тоже полно белых жаб.

Мимо пролетела большая апельсиново-желтая бабочка argante и села на один из увядших росточков таро! Мино знал названия большинства бабочек, водившихся в джунглях, отец обучил его всему, о чем говорилось в большой энциклопедии. Мальчик медленно подкрался к растению, держа сачок наготове, а затем быстрым движением накрыл им бабочку. Натренированными маленькими пальчиками он быстро сжал тельце насекомого – не слишком сильно, чтобы не повредить ее, но достаточно, чтобы она потеряла сознание. Потом он достал из кармана маленькую металлическую коробочку и закрыл бабочку там вместе с ватным шариком, смоченным в эфире. Так умерла бабочка.