litbaza книги онлайнНаучная фантастикаСвет - Майкл Джон Харрисон
Свет - Майкл Джон Харрисон
Майкл Джон Харрисон
Научная фантастика
Читать книгу
Читать электронную книги Свет - Майкл Джон Харрисон можно лишь в ознакомительных целях, после ознакомления, рекомендуем вам приобрести платную версию книги, уважайте труд авторов!

Краткое описание книги

Майкл Дж. Гаррисон - британский писатель-фантаст, умеющий гармо­нично соединять фантасмагорические картины, хореографически отточенное действие и глубокий психологизм. Майкл Кэрни, гениальный ученый, разработчик квантовых компьютер­ных систем и по совместительству - серийный убийца. Когда-то он увидел Вечность и не смог развидеть. Серия May Генлишер - пилот К-рабля «Белая кошка», уникального ап­парата, созданного при помощи инопланетных технологий. Когда-то она увидела звездолет и возмечтала стать отважным капитаном. И теперь она - единое целое со своей «Кошкой», наполовину обесчеловеченное. Эд Читаец - неутомимый путешественник, истоптавший Галактику вдоль и поперек, ныне пленник виртуальной реальности, чей разум настойчиво осаждают странные видения. Разбросанные во времени и пространстве, эти судьбы прихотливо пере­плетаются во вселенной, законы которой больше похожи на правила игры, которые при желании можно нарушить. Великолепная космическая опера, сдобренная мистическим триллером и гангстерским боевиком, завораживаю­щая и пугающая, как голос иного мира, затягивающая, как черная дыра.

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 ... 90
Перейти на страницу:

1 Разочарованные действительностью 1999 год

Пока дело катилось к концу всего сущего, кто-то спросил Майкла Кэрни:

— Как ты хочешь провести первую минуту нового тысячелетия?

Это они такую послеобеденную игру в вопросы и ответы затеяли — в каком-то мрачном мидлендском городке, куда он прибыл с лекцией. Зимний дождь чертил кляксы на окнах столовой в частном доме, стекал по ним к оранжевому свету фонарей. Собравшиеся вокруг стола отвечали один за другим с великолепной предсказуемостью, кто-то лениво, кто-то сдержанно, но все — оптимистически. Собирались напиться до встречи под столом, заняться сексом, смотреть на фейерверки или наблюдать бесконечный рассвет с борта летящего лайнера. Но тут выискался смельчак:

— Вместе с чертовыми детишками, я полагаю.

Взрыв смеха, и следом:

— С кем-нибудь помоложе, чтобы сошел за одного из моих детей.

Опять смех. Общие аплодисменты.

Из дюжины людей за столом большинство строили планы в таком духе. Кэрни особо о них не думал и хотел, чтоб те это знали; он сердился на женщину, приведшую его сюда. Поэтому, когда очередь дошла до него, сказал:

— За рулем чужой машины на пути из одного знакомого города в другой. — Он выждал, пока сгустится тишина, потом с умыслом добавил: — И это должна быть отличная машина.

Раскатился смех.

— Ах, дорогой, — сказала одна, улыбнувшись ему через стол, — какой ты бука!

Кто-то сменил тему.

Кэрни позволил разговору идти своим чередом. Закурил и стал размышлять над идеей, которая его, пожалуй, удивила. В миг, когда она оформилась, когда он признался себе в этом, он понял ее деструктивность. Не в одиночестве или эгоцентризме было дело, не в общей картине происходящего здесь, в анклаве вежливого академического и политического самодовольства — в ребячестве. Проявления свободы, воплотившиеся в ней, — свободы теплой пустой машины, запаха пластика и сигарет, звука тихо играющей в ночи магнитолы, зеленого сияния приборной панели, общего чувства инструмента, применяемого по назначению с каждым поворотом трассы, — показались ему столь же ребяческими, сколь и удовлетворяющими. Такова была его жизнь до сегодняшнего дня.

На выходе спутница заметила:

— Не слишком-то взрослая мечта.

Кэрни изобразил свою самую мальчишескую улыбку:

— И правда не слишком.

Ее звали Клара. Ей было под сорок: рыжеволосая, тело в хорошей форме, хотя по лицу уже бежали морщинки и была заметна неудачная попытка хирурга их устранить. Ей приходилось усердно строить карьеру. Быть успешной матерью-одиночкой. Пробегать по пять миль каждое утро. Требовалось хорошо держаться в постели, наслаждаться сексом, нуждаться в нем, зная, как сказать в ночи мурлыкающим шепотком: «О да. Вот так, да. О да». Озадачена ли она, обнаружив себя в красно-кирпично-терракотовом викторианском отеле с мужчиной, которому все эти достижения по большому счету безразличны? Кэрни не знал. Он оглядывал блестящие белые стены коридора, напоминавшие ему время, проведенное в младшей школе.

— Как-то это грустно прозвучало, — сказал он.

Он взял ее за руку и повел вниз по лестнице, после чего затянул в пустую комнату с двумя-тремя бильярдными столами, а там убил так же стремительно, как и всех прочих. Она глядела на него: интерес в глазах успел смениться удивлением, прежде чем зрачки подернулись пленкой. Он был с ней знаком месяца четыре или около того. В начале их отношений она его описывала как «серийного одноженца»; оставалось надеяться, что теперь ей понятна ирония, если не лингвистическое преувеличение, этого термина.

На улице (передергивая плечами и раз за разом быстро вытирая рот тыльной стороной руки) он на миг словно бы заметил движение — тень на стене, намек на перемещение в оранжевом свете фонарей. Дождь, пороша и снежок летели с небес все разом. Ему показалось, что в месиве этом мечутся десятки светящихся мошек. Искры, подумал он. Везде искры. Он поднял воротник плаща и быстро пошел дальше. В поисках припаркованной машины он почти сразу потерялся в лабиринте пешеходных улиц и торговых павильонов, ведущем к железнодорожной станции. Поэтому предпочел сесть на поезд и несколько дней не возвращаться. Когда же вернулся, машина по-прежнему стояла там: красная «лянчия-интеграль», обладанию которой он, скорее, радовался.

* * *

Кэрни бросил багаж — старый лэптоп и два тома «Танца под музыку времени»[1]— на заднее сиденье «интеграля» и поехал обратно в Лондон, где оставил машину на улице в Южном Тоттенхэме, уверившись предварительно, что дверца не заперта, а ключ торчит в замке зажигания. Потом сел на метро и отправился в исследовательский институт, где проводил большую часть рабочего времени. По соображениям чересчур замысловатым, чтобы в них разбираться, учреждение это располагалось в переулке между Гоуэр-стрит и Тоттенхэм-Корт-роуд. Там они с физиком, по имени Брайан Тэйт, заставили три комнаты компьютерами системы «Беовульф», подключенными к экспериментальному оборудованию, с помощью которого Тэйт надеялся наконец выделить парные ионные взаимодействия из вездесущего магнитного шума. Теоретически это позволило бы разработать метод кодирования данных квантовыми событиями. Кэрни сомневался в успехе предприятия, но Тэйт располагал опытом работы в Кембридже, Массачусетском технологическом и (надо полагать, важнее всего) Лос-Аламосе, засим у того были свои соображения на успех.

Когда в этом здании нейробиологи работали с живыми котами, институт регулярно пытались поджечь наиболее ярые активисты из общества защиты животных. Сырым утром здание все еще источало слабый запах горелого дерева и пластмассы. Кэрни, зная, как возбухла по этому поводу ученая общественность, кропотливо довел до ее сведения, что числится активистом Фронта освобождения животных, а масла в огонь подлил, ввезя в страну пару котят восточной породы, черного котенка и белую кошечку. Они как раз перемещали дикарски тонкие тела на длинных лапках с грацией моделей на подиуме, принимая странные позы и постоянно норовя подвернуться Тэйту под ноги.

Кэрни поднял на руки кошечку. Та мгновение сопротивлялась, потом заурчала и позволила устроить себя на его плече. Котенок, глядя на Кэрни словно впервые, прижал уши и ретировался за лавку.

— Киски сегодня нервничают, — сказал Кэрни.

— Гордон Мэдоуз приходил. Малыши в курсе, что он их не любит.

— Гордон? А зачем?

— Интересовался, что у нас для доклада есть.

— Он так и спросил? — уточнил Кэрни и добавил, подождав, пока Тэйт рассмеется: — Для кого?

— Для кого-то из «Сони», я так думаю.

1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 ... 90
Перейти на страницу:

Комментарии
Минимальная длина комментария - 20 знаков. Уважайте себя и других!
Комментариев еще нет. Хотите быть первым?