Появившаяся в декабря 1922 года информация об открытии лордом Карнарвоном и Говардом Картером в Долине царей в Западных Фивах гробницы Тутанхамона взволновала все цивилизованное человечество. Из рассказов о содержимом гробницы, с удивительной быстротой опубликованных в «Таймс», мы узнали о колесницах, роскошных тронах и позолоченных ложах, царских одеждах, ларцах с украшениями, едой, косметикой и туалетными принадлежностями, огромных деревянных статуях, алебастровых сосудах доселе неизвестной формы и красоты и о бесчисленном множестве других предметов. Невозможно даже представить себе картину, открывшуюся перед глазами двух исследователей, вошедших в два внешних помещения. Нашедшие мелкие предметы, получившие возможность их исследовать, были потрясены их изысканной красотой и совершенством форм. Трудно выразить словами необыкновенную важность находок с художественной точки зрения. Легко согласиться с Сарват-пашой[1], который заявил, что ни одно из описаний не дает полного представления о находках, что, вероятно, неудивительно, поскольку они уникальны («Таймс», 18 января 1923 г.).

Все авторы, описывавшие и обсуждавшие открытие, не упустили возможность заявить о величайшей ценности и важности находок лорда Карнарвона, являющихся образцами искусств и ремесел, процветавших в городе Ахетатон при его основателе — последователе Атона Аменхотепе IV. Тем не менее некоторые из них были введены в заблуждение собственным стремлением воздать должное великому открытию и наполнили собственные хвалебные речи ошибочными утверждениями исторического характера. Отдельные авторы, например, утверждали, что информация, появившаяся благодаря эпохальному открытию лорда Карнарвона и Говарда Картера, делает необходимый пересмотр эпохи XVIII династии, хотя для этого нет никаких оснований, поскольку авторизованная информация о гробнице Тутанхамона и ее содержимом не содержит никаких новых исторических фактов. Лорд Карнарвон, конечно, мог дать некую информацию, которая расширила бы наши познания, касающиеся времени правления Тутанхамона, но даже если он ее и имел, то не сделал достоянием общественности. Так что сегодня мы знаем о правлении Тутанхамона не больше, чем до феноменального открытия его гробницы. Другие сделали вывод, что Тутанхамон — величайший из египетских царей. Но это не так. Взойдя на трон, он исповедовал ту же религию, что и его супруга, то есть был последователем культа Атона — Солнца — атонизма. Некоторое время так и продолжалось. Но вскоре он понял, что атонизм изжил себя, и заменил имя Атон в своем собственном имени и имени своей супруги на Амон, став горячим почитателем последнего, как и всех и древних богов своей страны. Известность Тутанхамона основывается на том бесспорном факте, что он восстановил поклонение Амону и заставил приверженцев Атона отказаться от поклонения этому божеству. Отдельные писатели старались доказать, что Тутанхамон был «фараоном Исхода» и его жена Анхесепаатон нашла Моисея в камышовой корзине и вырастила его. Но дело в том, что было несколько Исходов, и Тутанхамон не был египетским царем во времена ни одного из них. Также довольно странные идеи возникали в отношении к некоторым предметам мебели, найденным лордом Карнарвоном в гробнице. Так, было объявлено, что похоронное ложе с ножками, выполненными в форме странного животного, имело месопотамское происхождение, что неверно. Представленный зверь — это чудовище по имени Аммит, «пожирательница мертвых». Она присутствует на всех папирусах, описывающих сцену Суда фиванского варианта Книги мертвых. Относительно ее внешнего облика нет никаких сомнений, поскольку в папирусе Хунефера сказано, что передняя ее часть напоминает крокодила, задняя — бегемота, а средняя — льва (или кота).. Жители Месопотамии таких зверей не знали, и похоронное ложе могло быть сделано только в Египте, где в Аммит верили и очень ее боялись.

Интересы некоторых авторов, писавших об открытиях лорда Карнарвона, не ограничивались гробницей Тутанхамона, но распространялись на религиозную революцию, якобы начатую Аменхотепом III по настоянию его жены царицы Тии. Революция с еще большей энергией была продолжена их сыном Аменхотепом IV, который верил, что является воплощением Атона — бога солнечного диска. Эти дискуссии привили многим читателям совершенно превратное представление как о личности Аменхотепа IV, так и о природе культа Атона. Этот царь изображается реформатором, индивидуалистом, идеалистом и пацифистом. Но он был реформатором, не начавшим никаких серьезных реформ, индивидуалистом, всегда обращавшим «дары богов» собственной стране на пользу лично себе. Это был идеалист, поклонявшийся материи, и пацифист, потерявший египетскую «азиатскую империю». Его «Учение» провозглашало единственность Атона, что сравнимо с монотеизмом христианских народов. Однако до его прихода к власти жрецы Гелиополиса, Мемфиса, Гермополиса и Фив объявили ту же единственность главной чертой своих богов. Утверждалось, что это учение было призвано прививать мораль и религиозность более высокого уровня, чем любая доктрина в Ветхом Завете. Некоторые энтузиасты хотели бы заставить нас поверить, что в духовных концепциях и чистом восприятии оно превосходит учение Христа, каким оно изложено в Евангелии. Практически все, что мы знаем об учении Аменхотепа IV, изложено в коротком гимне, который приписывается самому царю, и в гимне более обширном, найденном в гробнице Эйе — его ученика и преемника — в Тель-эль-Амарне. Язык и стиль этих текстов весьма интересен. В них справедливо оцениваются выгоды, которые и люди, и звери получают от созидательного и оплодотворяющего влияния солнечного света и тепла. Но я не могу найти в них ни единого суждения, заключавшего какое-либо духовное начало или побуждавшего к чистой жизни, ни одного намека на сознание греха или свидетельства веры в воскрешение и загробную жизнь. Конечно, вполне возможно, что все религиозные труды атонистов, за исключением названных гимнов, погибли. Однако остается непреложным факт, что именно на этих гимнах и отрывках из них, находимых в гробницах высокопоставленных лиц в Тель-эль-Амарне, современные писатели основывают свои суждения о высокодуховном характере религии и морали атонистов.

В процессе обсуждения этих и близких к ним проблем, состоявшегося в середине декабря, лорд Карнарвон предложил мне собрать в небольшой книжке все известные факты о правлении Тутанхамона, добавив две или три главы о культах Амона, Атона и египетском монотеизме, до сих пор представляемых в ложном свете. Он особенно настаивал на том, чтобы были приведены некоторые гимны Амону и Атону, причем самые важные из них должны были сопровождаться оригинальными иероглифическими текстами. Таким образом, желающие проникнуть глубже в существо вопроса могли иметь больше возможностей для формирования собственного мнения о характере гимнов Атону и решения относительно соотношения в них материального или духовного. Я попытался воплотить в жизнь его рекомендации, и в сложившихся обстоятельствах будет нелишним сказать несколько слов о его трудах по египетской археологии.