Он стоял, казалось бы в расслабленной позе — плечи опущены, руки в глубоких карманах куртки, смотрел исподлобья, старался не особо высовываться из-за дерева, чтобы не быть замеченным. Не обращал внимания на прохожих, некоторые из которых даже замечания не ленились ему делать. Возмущались, что он посреди тротуара стоит и всем мешает. А он стоял, и не реагировал на все недовольные высказывания, даже не подумал с места сдвинуться. Ему важно было остаться незамеченным. Подтянул лямки школьного рюкзака, что плечи оттягивал, а потом некрасиво сплюнул на тротуар. Растёр плевок подошвой ботинка, бросил ещё один взгляд в интересующую его сторону, брови сдвинул, а когда в кармане мобильный телефон ожил, тут же полез за ним, в один момент переполошившись. За деревом спрятался, к стволу плечом привалившись, и в трубку проговорил:

— Да, мам.

— Опять "мам"? Антон, я просила тебя из школы сразу идти домой.

— Так я иду.

— Правда? Ты полтора часа уже идёшь.

— Да иду я, иду.

— Так иди. Уроки сделай, пообедай и Эльку из сада забери.

— Я всё знаю.

— Очень хорошо.

— Мам.

— Что?

Он из-за дерева выглянул, расстроенный вздох подавил и пробормотал:

— Ничего. Я всё сделаю.

— У тебя что-то случилось, да?

— Нет.

— Антон! Что ты натворил?

— Да, правда, ничего! Я иду домой.

— Двойку получил?

— Тройку, — успокоил он. — Так что, всё в моей жизни хорошо. — К своему облегчению услышал, что мать усмехнулась.

— Да уж, ты у меня гений.

— Правда, гений, — заверил он её, развеселившись. — Ты ещё гордиться мной будешь.

— Я уже горжусь. И не забудь Эльку супом накормить.

Выключив телефон, Антон не глядя сунул его обратно в карман, и легко перепрыгивая через лужи, вприпрыжку рванул по тротуару в сторону автобусной остановки. В ожидании автобуса таращился на огромный рекламный щит, который извещал о скором открытии огромного гипермаркета, первого в их городе. Эта новость уже давно будоражила общественность, уже год, с тех самых пор, как площадку под строительство начали ровнять практически в черте города. Строительство поражало размахом, а то, что в итоге получилось, разжигало любопытство граждан. Огромный торговый комплекс был построен и отделка почти завершена. Все с любопытством поглядывали, ждали открытия, а в процессе этого ожидания ругали городскую власть за то, что позволяют хапугам-бизнесменам наживаться на простых людях. Всё это Антон слышал чуть ли не каждый день — и дома, и по телевизору, из городских новостей, и просто на улице или в автобусе. Открытие гипермаркета "Стэлс" стало в городе одной из главных, обсуждаемых новостей в последние месяцы. Антона все эти разговоры волновали мало: какое двенадцатилетнему мальчишке дело до хапуг-бизнесменов, в самом-то деле? Но оказаться внутри такого большого магазина всё-таки будет интересно.

Очутившись во дворе своего дома, пришлось притормозить.

— Антох, ты гулять выйдешь?

Антон помялся, ногой упёрся в низкий газонный заборчик, и неопределённо пожал плечами.

— Мне Эльку забрать надо через час, — сказал он, обращаясь к друзьям, устроившимся на детской площадке.

— А потом?

— Когда мама с работы придёт. Витька, слушай, ты геометрию сделал? Дашь списать завтра?

— Легко.

— Антон!

Он обернулся, увидел отца, стоявшего у своей машины. Видимо, он только подъехал, стоял, уперев руки в бока и на сына смотрел. Потом рукой махнул, подзывая Антона.

— Иди сюда. Долго тебя ждать?

Антон носом шмыгнул, его разглядывая, потом не торопясь подошёл, намеренно шаркая ногами по асфальту. К отцу приглядывался, также исподлобья, как совсем недавно, подсматривая за тем из-за дерева. Случайно в лужу угодил и из-под его ноги взметнулся фонтан брызг. Отец дал ему лёгкий подзатыльник, когда он подошёл.

— Вот чего делаешь? Все штаны сырые.

— Я случайно.

— Случайно он. У матери чего телефон выключен? Дозвониться не могу.

Антон плечами пожал.

— Она мне звонила недавно. Опять разрядился, наверное. — Голову поднял, чтобы отцу в лицо посмотреть. Тот недовольно кривил губы, потом рукой смахнул со лба чёлку. Раздумывал о чём-то, и Антон совсем не удивился, когда услышал:

— Скажешь ей, что меня за город вызвали, выгодный заказ. Надо машину одну забрать… В общем, скажешь, — он посмотрел строже, — что я поздно буду. Понял?

— Понял. А денег дадут?

— Я тебе по шее дам, будешь такие вопросы задавать. Не дорос ещё.

— Ты же обещал новый телефон.

— Ага, обещал. За твои двойки я тебе телефоны покупать буду. Иди домой. Эльку покормить не забудь.

— Не забуду, — буркнул Антон и пошёл к подъезду. В дверях оглянулся, понаблюдал, как отец со двора выезжает. А потом громко хлопнул дверью, спугнув соседского кота.

— Я гулять хочу, — хныкала Элька всю дорогу от детского сада до дома. Антону приходилось тащить её за собой, как на буксире, да ещё плюшевого медвежонка четырёхлетней сестры самому нести. Подмышкой его зажал и не реагировал ни на какие жалобы мелкой. — На качели.

— Элька, ты достала, — наконец не выдержал он.

Малышка остановилась и топнула ножкой, обутой в красный сапожок.

— Хочу.

— Да хоти ты чего хочешь.

— Я маме пожалуюсь. Ты меня не любишь.

— А я маме пожалуюсь, что ты праздничное платье молоком облила. Что, съела?

Некоторое время они шли молча, Элька выразительно пыхтела, разобидевшись на старшего брата, но на качели больше не просилась. Правда, оказавшись недалеко от дома, остановилась, и руки к Антону потянула.

— Я устала.

Антон головой качнул, раздосадованный её поведением, но всё-таки на руки её взял, правда, весь выгнулся, с трудом девочку удерживая. До своего подъезда сестру донёс и опустил на землю.

— Всё, пришли.

Элька выглядела довольной, словно он её не двадцать метров нёс, а от самого садика. Сама ему руку дала и медведя своего забрала. Но в хорошем настроении она пребывала недолго, как раз до того момента, как Антон перед ней тарелку с супом поставил. Эля тут же вывернула нижнюю губу и решительно заявила:

— Не хочу суп.

— Ешь.

— Не буду.

Антон откусил хлеба, прожевал и снова сказал:

— Ешь. Мама сказала, чтобы ты ела.