– Виктория! – на всю округу заорал колдун, явно пытаясь испепелить меня взглядом на расстоянии нескольких метров.

– Что-то случилось, Серёженька? – невинно протянула я, осматривая его изрядно потрёпанный костюм. – Выглядишь, прямо скажу, не очень.

Начищенные до блеска ботинки сейчас ничем не отличались от видавших виды кирзовых сапог; на идеально подобранном чёрном брючном костюме и тут, и там, виднелись рваные дыры… бывшая ещё полчаса назад белой рубашка по цвету теперь напоминала землю, по которой катался Сергей, отбивая удары оборотня.

Ещё и галстук где-то потерял. Жалко. Симпатичный был, на мой скромный вкус.

– Ты… – начал было он обвинительную речь, но был перебит рёвом не собирающегося сдавать свои позиции оборотня.

– Сзади, Серёженька, – услужливо кивнула я головой, подсказывая о приближении псинки.

По колдуну было видно, что сказать он мне хочет многое, но время… Времени у него на это не было совсем.

– Видишь, Колясик, как неосмотрительно со стороны Серёженьки было тыкать ксивой в нос юному оборотню? Они такие вспыльчивые в этом возрасте, – обратилась я к наблюдающему из-за моей спины за происходящим коту.

– Ты сама его спровоцировала, ведьма, – хихикнул кот, внимательно следя за тем, как оборотень повалил Серёженьку на землю. – Как бы не прибил он его…

– Да что ему будет, – отмахнулась я, сдерживая вздох облегчения, когда Сергей отшвырнул оборотня и призвал цепи, надёжно связывая скулящего пса. – Видишь?

– Вижу, – кивнул кошак, отворачиваясь и делая вид, что и не думал переживать за колдуна.

Бес. Что с него взять? Они все циничные до безумия и ничего, кроме личной выгоды в окружающих не видят. Странно, что мой хоть вид делает, что ему не всё равно. Или я как-то пагубно на него влияю… всё же, связь между нами серьёзная за столько лет образовалась.

А у меня сердце, хоть и не должно, а тоже иногда…

– Виктория! – осмотрев начинающего принимать человеческий вид оборотня, Серёжа медленно выпрямился, неспешно ко мне приближаясь.

Хорош.

Очень хорош.

Даже в таком потасканном виде Сергей был чертовски хорош.

Его смазливую мордашку не испортила даже ссадина на скуле. Да и клубившаяся во взгляде злость придавала определённый шарм. Была бы я чуть более поэтична, то описала бы это как: «Его серые глаза приняли отблеск стали…», или как там сейчас модно, в современных романах?

– Что-то не так, Серёженька? – поинтересовалась я, стоило колдуну остановиться от меня на расстоянии вытянутой руки.

– Ты… – его перебил звук сирен, заставив на секунду переключить внимание на них.

– Я вызвала подмогу, – тут же воспользовалась я его заминкой. – Знаешь, с твоей стороны было не очень разумно одному вступать в драку с оборотнем. Особенно с таким, – мотнув головой в сторону окончательно принявшего человеческую форму подростку, я слезла с капота Серёжиной машины, и направилась к нарушителю, придерживая подол своего вечернего платья. – Адская служба контроля, малыш. Номер родителей назовёшь или будем разбираться по-взрослому и без них?

– Вонючие отпрыски света! – заверещал мальчишка. – Да чтоб вас всех инквизиция сожгла! Да чтоб…

– Уже жгли, – ухмыльнулась я, полыхнув адским огнём в глазах.

– Мертвячка… – прошептал оборотень, неумело пытаясь скрыть страх за показной брезгливостью.

– Не трогай его, – потянув меня за локоть, тихо произнёс Серёжа. – Им займутся они.

Проследив за взглядом колдуна, я обнаружила, что группа зачистки уже прибыла и они активно расчищают магический фон, отслеживая случайных свидетелей. Людям ни к чему знать, что обитает рядом с ними.

Нервы крепче будут. И сны.

– Ты серьёзно считаешь, что мне есть дело до оскорблений этого щеночка? – фыркнула я, позволяя увести себя в сторону. – Брось. Ты иногда высказываешься в разы интереснее, и смотри – жив. Практически здоров даже!

– Я прекрасно помню, что тебе нет дела до всего этого, – ухмыльнулся Серёжа. – За столько лет чувства атрофировались, верно?

– Верно, – подтвердила я, поворачиваясь к нему спиной, не выдержав пристальный взгляд и боясь выдать свои настоящие эмоции. – Я в машину. Кот?

– Иду, – тут же засеменил за мной Колясик, доверительно мне шепча: – У меня волосы на загривке дыбом встают, когда колдун на тебя так смотрит! О чём говорили?

– А ты не слышал? – хмыкнула я, открывая дверь своей новой игрушки.

Жёлтая Ламборджини «Diablo» радовала моё врождённое чувство прекрасного. Ну, и любовь к скорости.

И к завистливым взглядам, что тут скрывать!

– Прослушал, – признался кот, запрыгивая внутрь и устраиваясь на пассажирском сидении. – Другим был занят.

– И чем же? – заняв водительское кресло и прикрыв за собой дверь, наблюдая, как Сергей раздаёт указания на улице, я медленно выдохнула.

Как там сказал Колясик? На загривке у него волосы дыбом встают от одного взгляда колдуна? Знал бы он, как я ждала этих взглядов…

– Ты меня вообще слушаешь, ведьма?

– Задумалась, – призналась я, с неохотой отводя глаза от Серёжи и поворачиваясь на недовольную морду кота. – Что ты там узнал? А точнее подслушал у группы зачистки?

– В управлении все на взводе сегодня, целых два повода для сплетен! – тут же начал просвещать меня Колясик. – Первая новость не так интересна, там про прибытие Сира в город, но это мы и так с тобой знаем.

– Знаем, – кивнула я, ласково проведя пальцами по обшивке руля.

С Сиром мы дружили, можно сказать, с моего появления здесь. Точнее, с того момента, как меня сослали из Преисподней к живым, защищать их честь и достоинство от мне же подобных. Так себе работёнка, скажу я…

Иногда, смотря на суету людской жизни, я искренне недоумеваю, как можно спускать самое драгоценное, что у них есть, просто в никуда? Время, чувства… Знали бы они, что их ждёт там, за чертой, вели бы себя иначе. Но знать им нельзя.

А я, хоть и знаю уже всё, но ничего поделать не могу.

Помню свою растерянность, когда меня только вернули обратно. Практически живой труп… без чувств, без эмоций…

Мне повезло, что один из пяти древнейших вампиров обратил на меня внимание. Бесы его знают, что ему понадобилось от очередной мертвячки, которую сослали к людям «нести свет и наивысшее благо», но без него мне пришлось бы плохо.

Это Сир забрал меня к себе и научил жить заново. Научил улавливать отголоски своих эмоций и радоваться мелочам. Заставил вспомнить, что такое совесть и прислушиваться к ней. Он сделал меня другой, не такой, как остальные хладные, как нас называют. И я очень надеюсь, что об этом никогда и никто не узнает.