Ника… Какое красивое, крылатое имя! Ни-ка… И правда, словно два крыла раскрылись за спиной, расправились мощно, чтобы можно было полететь вперед, к огромному солнцу, спускавшемуся к горизонту. Вера пробовала это имя на вкус, и оно ей нравилось, как нравилась маленькая девочка в жёлтой полосатой шапочке, ради которой она пришла сюда сегодня.

Наблюдая за ней, Вера стояла у ограды, полускрытая багровыми кустами, которые из последних сил сохраняли свои пожелтевшие, уставшие за лето листья. Отсюда хорошо был виден дворик, заполненный детьми, и девочка, игравшая в песочнице. Она напоминала птенца, оставленного в одиночестве на большой и опасной дороге. Неприкаянная, бесприютная душа… Из песка Ника строила что-то, понятное только ей самой. Может, сказочный замок, где живут добрые, хорошие люди, или дорогу, которая уведёт её далеко-далеко, в страну, где на всех хватает счастья.

Полосатая кошка, невесть откуда взявшаяся здесь, устроила среди детей маленький переполох. Толкая друг друга, они дружно бросились к ней. Кошка ласково бодалась, терлась об ноги, требуя внимания и угощения, а дети смеялись и тянули руки, чтоб погладить тёплую спинку неожиданной и такой приятной гостьи. Только Ника осталась безучастной. Девочка оторвалась от своего занятия и смотрела вдаль. Кого она искала там, за оградой своего нового дома, кого ждала? Может быть, свою маму, которую не видела очень давно и без которой ей так плохо жить на белом свете?

Скользнув взглядом по Вериной фигуре, девочка замерла, встретившись с ней глазами. Встрепенулась, подалась вперёд, но через мгновенье опустила голову. Нет, не она это, не мама, чужая тётя, ненужная… Расстроенная, отвернулась быстро. Чёрные косички, сверкнув белыми бантами, подпрыгнули в воздухе.

У Веры сжалось сердце. Она просто обязана помочь этой крохе, которая, едва начав жить, уже пострадала от жестокого мира. Она сможет сделать девочку немного счастливее, Вера уверена – у неё получится. Да-да, потому что она уже любила этого ребёнка. И жалела. Но это произойдёт чуть позже, а пока никак, совсем никак… Всё против неё.

Шагнув назад, Вера вышла на тротуар, на ветреную улицу и быстро пошла вперёд, не замечая дороги, не обходя серых луж, появившихся после ночного дождя. Осень – эта капризная дама в жёлтом – теперь правила её настроением, заставляя грустить вместе с багряными деревьями на аллее, ещё горевшими, словно печальные свечи, яркой листвой.

Но хватит, пора прогнать хандру, пора действовать. Всё решено, и она не отступит. Завтра же утром Вера снова придёт в этот дом. Надо было бы раньше, прямо тогда, после нехорошего, злополучного, бесконечного дня, который застрял в памяти и никак не исчезнет, вытесненный стремительным бегом времени.

– Позд-рав-ляем! Позд-рав-ляем!

Дружно подняв бокалы с шампанским, они скандировали так, что хотелось заткнуть уши. Не тот повод, друзья, чтоб так кричать. Но вместо этого Вера заставила себя улыбнуться, надеясь, что улыбка получилась искренней, и не сразу погаснет, а хоть немного задержится на губах. Не актриса она, но постаралась, не стоило портить людям праздник своим кислым видом. Хотя сидевшие за столом люди должны понимать, что в Верином возрасте стать на год старше не так уж приятно. Юность уходит, ничего не оставляя взамен. Незаметно вздохнув, именинница подняла глаза к потолку, к развешенным там разноцветным лампочкам, весело мигавшим в честь её грустного праздника. Боже, отныне ей двадцать шесть, это ли не трагедия?! Вы слышали, двадцать шесть! Страшно произнести вслух это короткое, убийственное словосочетание.

Но гости, маленькой компанией собравшиеся на её торжество, радостно озвучивали эту невозможную цифру, ловко вплетая невесёлую дату жизни Веры Шагиной в свои поздравительные речи. Особенно старалась Светка, и её слова в обрамлении музыки, звучавшей в зале, были красивы и убедительны. Она говорила про особенный день, про полный надежд новый год впереди, про точку отсчёта… Отсчёта чего? Дней одиночества, наполненных работой, тихими вечерами с книгой в руках и грустными мыслями о своей нескладной жизни?

Светке хорошо, ей не о чем жалеть. У неё дома муж, любимый и любящий. Возможно, в эти самые минуты Светкин идеальный мужчина укладывал спать их двухгодовалого сына Алёшку. Алёшка просто чудо, милый забавный пацан! Её подруга не теряла времени зря и уже многое успела в жизни, чего не скажешь о Вере. Достижений ноль. Зеро. Звучит безжалостно, но это так…

– Простите, я на минуту! Сейчас вернусь.

Расстроенная собственными мыслями, Вера отодвинула тарелку с одинокой тарталеткой и встала. В такт движению нежно вздрогнули её изумрудные серьги. Яркие, чистой воды изумруды огранки маркиз сверкнули в лучах электрического света. Пятьдесят пять граней каждого из этих драгоценных камней призваны были подчеркнуть зелёный цвет Вериных глаз и заставить восхититься ими. Дорогой подарок дорогого человека. Максим знал толк в драгоценностях, у него от природы хороший вкус. «Изумруды творят чудеса», – говорил Макс, ослепительно улыбаясь, поглаживая указательным пальцем мочку уха своей подруги. И губы его всё ближе и ближе… А она таяла от его прикосновений, от его нежности, от его бесстыдных поцелуев… Потому что любила, впервые, забыв обо всём на свете…

Только вот где они теперь, эти чудеса? И где он, Макс, с его красивыми словами и обещаньями вечной любви? Мелькнул и исчез из её жизни, словно сгоревшая в небе комета, искры которой разметал по свету звёздный ветер. И уже не сжималось болезненно сердце от мыслей об этом человеке, всё реже и реже всплывало в памяти его лицо…

Светка посмотрела вопросительно, куда это она? В синих глазах непонимание и лёгкая тревога. Хотела встать, пойти следом, но Вера отрицательно качнула головой. Та согласно кивнула, недаром дружат столько лет и уже без слов понимают друг друга.

Вера вышла на балкон, прикрыв за собой высокие мозаичные двери. Ажурные ограждения, плетёные кресла, которые так и звали отдохнуть на мягких подушках, кадки с крупными растениями – этот балкон настоящая фишка маленького ресторана, затерянного в тихом переулке недалеко от оживлённых улиц. Совсем рядом, в пяти шагах отсюда, шумел казанский Арбат – знаменитая улица Баумана, сердце города. А здесь, в маленьком дворике, уставшем от дневной жары, поселились покой и прохлада. У самого входа в ресторан, хорошо видимые в жёлтом круге света, разместились крохотные туи, рядом ухоженные клумбы с красочными зигзагами из малиновых и розовых примул.

Да, ей двадцать шесть, с этим надо смириться. И прекратить накручивать себя, прогнать прочь невесёлые мысли. Не тот сегодня день, чтобы думать о неприятном, Вера ещё найдёт для этого время. Это глупо, но сейчас она загадает желание. И, что ещё глупее, будет верить, что оно исполнится. Желание простое и понятное. Одинокой женщине, быстрыми шагами приближавшейся к своему тридцатилетию, нужна семья, нужен надёжный мужчина, любящий и любимый, от которого у неё появится сын. Или дочка, Вере всё равно. Пусть так и случится, пусть сбудется загаданное, или судьбу-злодейку совсем не волновали её желания? Наверное, так и есть, ведь загадывала это и в прошлом году, и в позапрошлом, но, увы…