Линард Калныньш

Холодный огонь

На Царине подходило рождество. Но в одной хате, на окраине деревни, ещё не была установлена и тем более украшена ёлка. В этой малой хате живёт её хозяйка Диария и её ленивый сын Чешка.

Мать Чешки немного надовила на Чешку, чтобы он принес ель. Чешка лениво ответил, что как только пропоют петухи и люди выйдут из домов, он уже будет искать ёлку в лесу. Чешкина мать нехотя, но приняла ответ Чешки. Она сказала сыну, чтобы он шел спать, видь он будет так рано вставать! Чешка нехотя снял с себя рубашку и улегся в свою постель, в деле сна Чешка был профисионалом, как говаритса – Спать не в поле валуны тоскать. Когда Чешке снились сады Эдема заполниные розличными фруктами и овошами, он не услышал происходящие на кухне зверство. На кухне произошло это!

После девятого часа вечера, время когда многие видят сна видентя, в дверь громко постучал и тут жэ закричал местный монах, Рихрат, он был пьян словно звер почуйствовавшый запох крови. Диария, мать Чешки, была вынуждена отпереть дверь, видь слуга и наситель слова Божего немог навридить. В дом будто вихрь влетел Рихрат, он жестко потребовал денег Диарии, но она решила обмануть монаха и в мешочек из льна она насыпала варёного авоза. Но хоть монах был пьян, он открыл мешочек и увидел то, что было в том. Рихрат злостно наорал на мать Чешки, его сознание было настолько отуманено алкоголем, что он взял близ лежащий ножб которым Диария резала шпик для рождественского стола, и медленно вонзил его в быстро стучашийса сердце Диарии, из её тела не вытекло не капли красной ,как осений закат близь моря, крови. От страха из-за содеянного Рихрат убежал в свой домик близ церкви. Он в спешке собирал свои пожытки и убегая из дому, он забыл о свече которая всоже упала на дорагой ковер. Монах закинул все свои вещи в телегу и громко крикнув помчалса восвояси. Его путь шел через замершее озеро, но никто этого не знал, кони неслись как бешеные и в центре гигантского озера лёд треснул ,козалось что ето было кемто устроено, и все кони и вся повозка тонула в холодных водах озера. А монаха озеро поглотило ,солвно утрешний туман, без следа.

Встав и накинув одежду на себя, Чешка входит в кухню и видит лежашие на холодном полу безжизненное тело своей матери, его глаза наполнились горкьими слезами, он осторожно накрыл тело наволоком снятым с кровати матери. Недолго постояв и подумов Чешка накидывает на себя облезшую лисью шубу. Вышев из хаты он заходет в сарай, который наклонилса так словно вотб вот и уподот, берет в руки старый отцовский топор, который был немного туповат и довно покрытый слоем пыли и оброшый сетью поутин.

Выйдя из дому, он пошел по протоптанной на снегу тропе в лес за ёлкой. Чешка ища новогоднюю ёлку задержался в зимнем тёмном лесу. Он блуждал пока не посмотрел на небо, на небе не месяца, не звёзд, кроме одной ярко синей будто только что принесенный березовый сок звезды. Которая как будто показывала грустному Чешке путь домой, но медленно поступая до дома, видь снег до бедра и нелогкая ёлка на плечах, он начал видеть свет, но не теплый и добрый, а холодное и кровожадное пламя и дым.

Чешка бросил ёлку, и как мог быстрее шёл к своей деревне. Деревня вся в огне, Чешка помогал потушить горашие здания, благо снега было много, но ‘’Поздно’’ Ниво громко утвердил со слезой на щеке. ‘’Всё згорело, еда згорела, скот згорел, одежда згорела. Згорело всё! ’’ Нив собрал всех немногих жителей деревни. Зэмляк сказал с улыбкой ‘’4 коровы остались и три коня!’’ Нив без емоцый спросил‘’Пойдем в соседнею деревню которая находиться 13 ворст отсюда?’’. Никто не возмущался видь и так всё потеряно.

Матери закутали детей в шарфы и потом привязывали их к сердцу и накрывали пальтом, лиж бы детё не замерзло. Мужья набрасывали больных себе на спину, не легкая ноша взрослого человека на спине тошить! Все начали идти.

Шли целую ночь, вомраке не видно нечерта только хруст снега и иногда детский плач соправождал. Но вскоре утренние солнце встало из-под горизонтной кровати.

Было решено устроить превал на зоснеженой лесной опушки. Нив начал считать выживших. Двое погибли – старик Яшка, который уже не от кашлялся, и грудной младенец. Мать младенца рыдала и благодарила Господа за то, что он не мучил малыша. Некто ниспал не было сил. Ели горяший костер согревал обессиленных людей. Чешка, закрыв глаза начел вспоминать свою мать, но сил плакать не было. Ходьба продолжалась.

В пути Чешка напевал пионерские песни, которым он научился в школе будучи пионером, и шутил. Нив молчал, по его глазам было видно, что он очемто думает. Только некто не знал очем иммено. Зэмляк постоянно что-то записывал в свой блокнот. Дети просили пить и им говорили обсасывать свои перчатки на которых были капли воды, а чтобы было вкуснее и не так противно, дети приставляли коровье молоко.

По-тихому наступала ночь. Было решено устроить привал около холма. Снег заминял и еду, и воду, и кровать. Холм зашишал и от ветер, а также костер горел лучше. В этот раз все улеглись спать. Ночь прошла спокойно.

На утро Нив опять начал считать выжевших, умерли четверо, Бабка, имя которой было Валерия, двое лесников Алексей Петров и его сын Фиодосий и младенец. Трупы оставили на съедание лесным тварям.

Дальнейший путь пролегал по уже чистой дороге. В этот момент было решено посадить детей на коней и как можно быстрее доставить их до деревни. Все были согласны. На трёх коней посадили 4-рёх матерей и 5 детей младше пяти лет. Нив объяснил им куда надо ехать. Чтобы они не заблудились Нив хотел нарисовать им карту, только Зэмляк не хотел оторвать лист со своего блокнота.

Нив и Чешка просили Зэмляка. Но он не давал. Тогда Нив не выдержал и набросился на Зэмляка. Чешка пытался остановить их, но не получилось. Накопившиясь злость и обида, вот что правило ими. Казалось, что они подерутся и успокоятся, но нет. Когда в очередной раз Нив набросился на Зэмляка, Зэмляк вынул нож из кармана и вонзил его в правый бок Нива. В скоре Нив