Медик хороший, плохой, злой

Вместо эпиграфа

День медработника! Министерства, академики, депутаты, главные врачи и особо уважаемые пациенты поговорят о наших героических буднях, о том как, несмотря ни на что, мы идем вперед, развиваем, внедряем, сокращаем сроки пребывания, удачно лечим, быстро диагностируем и вообще, экономим.

Широкие народные массы узнают о нашем празднике из новостей. Это будет выходной. Выходной не потому, что день медработника, а потому, что день медработника назначается на воскресенье. Особых гуляний и радостей не будет, – очень мало положительных эмоций вызывает наш праздник у простого человека, не имеющего отношения к медицине, но имеющего возможность с ней соприкасаться.

Но мы отметим это уж точно!

Во вторник вечером вся страна будет смотреть сериал про «Cкорую помощь». Мы увидим настоящую медицину: мудрых и самоотверженных врачей, добрых и трудолюбивых медсестер, каторжный труд героев-медиков на благо простых людей, не наших людей – американских. Это другая страна, другие люди, другая медицина. Там не вручают почетных грамот, не вешают на доску почета, там никогда не было переходящих красных знамен и победителей соцсоревнования, там нет даже заслуженных врачей США!

Мы услышим удивительный диалог. Подросток-негритенок спрашивает у медсестры:

– Сколько получают эти врачи?

– 30 тысяч в год.

– И все?!

Действительно, подвиг! Без дня медицинского работника, без поощрений, за нищенскую зарплату, теснясь вдвоем в пятикомнатных квартирках, работать и учиться, учиться и работать, без конца сдавать экзамены, крутиться, ругаться с начальством, биться за место под солнцем. А что взамен? Жалкие две недели на яхте? Слетать на выходные в Альпы покататься на лыжах? Подумаешь… А одна машина на двоих – это разве нормально?

И все телезрители, волнуясь и сопереживая, будут невольно сравнивать их и нас, их медицину и нашу медицину. И мы, медики, прекрасно знаем, в чью пользу будет это сравнение. Они лучше, они больше могут, больше знают, больше умеют.

Они лучше!

Но так будут думать все, кроме нас, все, кто не из нашей медицинской песочницы. Уж мы-то себе цену знаем.

Опять звуки из телевизора:

– Больной возбужден, падает уровень кислорода…

– Снимок грудной клетки, газы крови, токсикологический анализ, консультация психиатра и быстро вызовите кого-нибудь из ортопедии…

– Падает уровень кислорода…

– Подключайте аппарат искусственного дыхания…

– Срочно в вену раствор декстрозы…

Снимок грудной клетки? А он внес деньги за рентгеновскую пленку? Газы крови! Только не смешите, пожалуйста, наш газовый анализатор поломался четыре года назад, а декстрозу мы вообще в глаза не видели, и ортопеды прямо разбежались к вам сюда быстренько нестись, согласуйте сначала с главным. И вообще, поторопитесь, в восемь могут выключить свет. А за эти ваши указания по поводу токсикологического анализа можно и схлопотать…

Эх, как бы я хотел взять с собою на обход какого-нибудь самого-пресамого американского доктора! Пусть бы он попробовал! А потом бы я с ним по американской больничке прогулялся. Это что ж за наука, ихняя медицина, это что ж за врачи такие, что шагу не могут ступить без десятков анализов, без рентгена с ног до головы, без компьютерных томографов, без консультантов (это доктор Смит, ведущий специалист по указательному пальцу левой ноги…).

Вот бы было интересно, если бы во всех случаях, когда наш больной посылает куда подальше нашего врача, мы бы срочно вызывали психиатра.

Ребята, коллеги, друзья! У нас праздник, и мы точно знаем – мы лучше!

Мы сохранили настоящую медицину, медицину, которая осталась искусством. Мы бесконечно далеки от мировых достижений, нам не знакомы даже названия тех аппаратов и тех исследований, что проводят они в своих самых захудалых больницах. Но без всех этих новомодных штучек мы умеем спасать, мы заглянем в глаза, мы поставим диагноз сердцем, интуицией и чем-то, что от Бога, и диагноз этот будет правильным. И мы будем лечить тем, что еще осталось, или тем, что он еще в состоянии себе купить, и это будет не самое лучшее и не самое качественное лечение. Но мы вылечим, обязательно вылечим, мы ведь лечим иначе, и диагнозы мы ставим иначе.

Уметь рисовать и быть художником – разные вещи. Закончить медицинский институт и стать врачом – не одно и то же. Но это только у нас так. За морем житье не худо и огромные средства превратили медицину в техническую специальность: высочайшая оснащенность клиник и высочайший уровень обследования заметно упростили процесс принятия любых решений – и диагностических, и терапевтических, и организационных. Не надо умничать! Результаты обследования свидетельствуют о том, что… Вот вам и диагноз. А лечить эту болезнь следует так: а…, б…, в… Остается лишь получить диплом и добросовестно следовать инструкциям.

Но у нас все иначе. Какая там наука, какая там техника! Искусство, искусство и еще раз искусство. Все держится на личности, личности Врача. Врача-волшебника, мастера, который чувствует, угадывает, лечит и вылечивает.

Так было и так есть. И, отдавая себе в этом отчет, руководство нашей страны в течение многих десятилетий уделяло самое пристальное внимание подготовке медицинских кадров. Ох, и много же нас навыпускали-наподготовили. Но не было другого выхода. Диплом получали 100, а работать Врачом могли 10. Работали все 100, но могли 10. И в этом не было ничего страшного, поскольку система была организована просто замечательно. Огромное число должностей требовало диплома о высшем медицинском образовании, но позволяло никого не лечить и никому не ставить диагнозы. Зато эти должности позволяли, во-первых, учить, как надо лечить и, во-вторых, решать, определять и вообще руководить.

А на одном хорошем хирурге прекрасно держится целое хирургическое отделение районной больницы, но по штату их там десять и все получают одинаково, и все трудоустроены. А одного толкового лекаря-диагноста с головой хватит на обычную поликлинику: в сложных случаях он поможет, а с несложными мы и сами… Да и зарплаты побольше он не требует – скромный такой мужичонка попался.

Грянула перестройка, и на всех денег стало не хватать. Но ведь с точки зрения системы хороший врач – это врач, у которого в порядке медицинская документация. А лечить, тем более хорошо лечить, и одновременно поддерживать в должном порядке напридуманную специалистами-организаторами документацию не получается. Так что мы всегда сможет сократить нужное количество бездельников, которые не то что лечить, а даже написать толком не могут.

Все будет хорошо! Мы уже наводим порядок! Мы уже сократили, закрыли, реорганизовали, мы уже доказали, что дома лечить легче и дешевле, чем в больнице! У нас растут