Лето 1941 года выдалось жарким. В голубом, безоблачном небе ярко светило солнце. Володя Славин смотрел на спокойную гладь озера и представлял, как он проведет лето. Окончен седьмой класс, впереди — каникулы, встречи с друзьями, спортивные игры, рыбалка. Да мало ли других не менее интересных занятий!

Сюда прибегал он уже третий день подряд. Еще 18 июня воды Свислочи начали заполнять огромный котлован, и сейчас мальчишка, стоя на обрывистом берегу, с интересом наблюдал, как на его глазах преображаются знакомые места.

Володя отломал от ольхи сухой сук, запустил его в большой зеленый куст, что проплывал мимо, стрельнул черными глазами в сторону стоящей поблизости девочки:

— Ну, что, Лена?.. Пошли.

Не отвечая, девочка подняла камешек, швырнула в воду. От всплеска разошлись широкие круги. После этого она подошла к Володе. Они направились к видневшимся вдали домам. Некоторое время Лена шла молча, потом наклонилась, сорвала крупную ромашку, спросила:

— Завтра пойдешь на открытие озера?

— Конечно! Все наши ребята пойдут.

Лена неожиданно бросила в него ромашку и, смеясь, побежала.

— Завтра я тебе устрою крещение в озере! — озорно крикнул ей вдогонку Володя и навзничь упал в густую траву.

Он немного полежал на спине, прислушиваясь к ритмичному перестуку молотков: совсем рядом за густым лозняком косцы отбивали косы. Потом Володя подумал о школе, о ребятах, с которыми учился в одном классе. Прямо над ним появился самолет. Это была двухкрылая «стрекоза». Машина сначала пошла по кругу, затем сделала «мертвую петлю», за ней — «горку». «Здорово! — восхищенно смотрел парень. — Вот бы мне так!.. А может, пойти на летчика учиться? А что? Закончу десять классов и пойду. — Он представил себя в летной кожаной куртке, увидел завистливые взгляды мальчишек. — Надо будет с отцом посоветоваться», — Володя поднялся с земли.

Дома он пообедал и, предупредив мать, пошел на улицу к ребятам, а когда вернулся, то на кухне сидел уже отец и с аппетитом ел. Володя сел рядом:

— Папа! Завтра пойдешь на открытие озера?

— Завтра? Нет, не могу. Мне — работать.

Отец поужинал, встал из-за стола, прошелся по комнате. Невысокого роста, и в свои сорок шесть лет он выглядел по-юношески статным, подтянутым. Голубые глаза обычно светились веселым любопытством. Короткие волосы непокорно топорщились над высоким лбом. Володя любил отца. Всегда и во всем старался походить на него. Вот и сейчас, увидев отца непривычно серьезным, задумчивым, и сам притих.

Отец подошел к матери, тихо сказал:

— Спасибо. Я, пожалуй, пойду спать. Устал что-то. Да и завтра надо вставать в пять. Поставь будильник.

Володя взял два ведра, пошел за водой. У калитки встретил сестренку Женю. Та предложила:

— Дай мне одно ведро. Помогу.

— Не надо, сам донесу.

Жене недавно минуло восемнадцать, но она выглядела еще совсем подростком. Девушка чувствовала это и старалась держаться перед братом покровительственно.

Они вошли в дом. Володя взял газету, которую принес отец из типографии, где работал наборщиком, и пошел в свою комнату. Он, как и отец, любил почитать перед сном. Приятно было раньше других узнать самые свежие новости. Отец уснул и сразу захрапел. Раздеваясь, сын с улыбкой представил, как сейчас за тонкую перегородку к отцу зайдет мать и скажет: «Ну вот! Расшумелся, паровозик», — и заставит его повернуться на бок.

Володя, немного почитав, отложил газету и почему-то вспомнил о милиционере, который вчера приходил во двор, что-то выяснял у соседей. «А может, пойти в милицию? — подумал Володя и тут же вообразил себя работником уголовного розыска. — Интересно, как к этому отнеслись бы родители? Собственно, чему им удивляться? Ведь есть же у нас в роду и милиционеры».

Владимир вспомнил своих двоюродных братьев. Один из них — двадцатипятилетний Алексей Купрейчик пригласил Славиных в воскресенье на свадьбу. Но родители отказались — отцу надо на работу.

«Жаль, что не поехали, — подумал парень, — в деревне сейчас хорошо. Ночью костер можно было бы разжечь, а днем — в сене поваляться, красота! — но тут же себя перебил: — Постой, о чем же это я думал? А, о милиции». — И вспомнил своего второго двоюродного брата по линии матери — Мочалова Петра. Тот постарше Алексея — ему тридцать пять. Работает в районе участковым уполномоченным.

«Странно, как я мало знаю своих двоюродных братьев, даже видел их всего несколько раз. Надо будет отпроситься у родителей да съездить к каждому из них. Только будут ли они с пацаном возиться? Вон, у Петра уже двое детей, а мне еще и шестнадцати нет».

С этими мыслями Володя уснул. Во сне он то обнаруживал вооруженных до зубов преступников, то преследовал опасного рецидивиста, вступал с ним в рукопашную схватку, то вдруг, легко оторвавшись от земли, ощущая при этом приятную невесомость, летел в воздухе над широкой рекой, приближаясь к небольшому зеленому островку...

Алексей считал себя самым счастливым человеком на земле. Отслужив в пограничных войсках, он закончил офицерскую школу милиции и был направлен в Гродно. Так он стал оперуполномоченным уголовного розыска. В то время Алексей встретил Надю Кирьянову и подружился с ней. Девушка закончила медицинское училище и работала в Гродно. Оказалось, что они с Надей из одной деревни. И не были знакомы только потому, что родители Алексея переехали туда сравнительно недавно, когда Алексей служил в Красной Армии. Шло время. Вскоре они оба поняли, что встретились с любовью.

И вот сегодня свадьба. Алексей уже в который раз рассматривал себя в старом, побитом ржавыми пятнами, еще, наверное, дореволюционном, зеркале, стоявшем в доме его родителей.

Черный коверкотовый костюм, белая рубашка очень шли ему. Алексей озорно подмигнул себе и выглянул в окошко: как бы не испортилась погода, ведь свадьбу решили гулять прямо в саду. Удовлетворенно хмыкнул: «Порядок! Погода как по заказу, специально для воскресного дня».

Подумал немного и вслух негромко добавил:

— И для свадьбы.

В комнату вошел двоюродный брат Алексея — Петр:

— Ну как, готов к застольным битвам?

— Готовлюсь, — ответил Алексей и, чтобы скрыть смущение, добавил: — Свадьба же первая.

— Уверен, что и последняя.

Петр прошел через всю комнату и присел на деревянную скамью:

— У нас с тобой ни среди близких, ни среди дальних родственников двоеженцев не было. Все прожили или живут с той, которую полюбили в молодые годы.