Мияки Тацудо

Людей

«А ты, когда его в первый раз увидела, о чём подумала?»

«Не знаю. Мне показалась, что он может подойти на роль моего мужа. Порой в мою голову лезут дурные мысли. Ну мне простительно, я ведь девушка».

«А в итоге мы получили, что есть, верно?»

«Я даже не знаю, что сказать по этому поводу. В целом, если размышлять о случившемся и продолжать искать его корни, можно просто сойти с ума».

«Ты права. В конце концов, вряд ли кто-то кроме меня поверит тебе. Поэтому я и задал тебе этот вопрос. Просто почему-то решил, что если ты выскажешься сейчас, тебе станет легче. Да. Тут я с тобой соглашусь. Нам вас не понять».

На это она ничего не ответила. Лишь улыбнулась и тихо исчезла. Он ушёл. Тени, как пыль, уплыли следом.

Всё, что происходило с этим миром за последние тысячи лет, стало казаться чем-то обыденным. Никаких инноваций. Те, что дожили до настоящего времени, как им самим представлялось, были вынуждены скитаться без улыбок и толком нормальной грусти. Нет, всё у них было, но так обыденно, что давно перестало приносить именно те эмоции, которые эти действия обозначали. Сколько их осталось сейчас? Никто не знал. И не хотел знать.

Поравнявшись спинами с одним из местных, он, не удосужившись поприветствовать голосом, просто махнул в его сторону легким жестом.

«Вам не показалось странным, в нашем мире, где все ресурсы давно иссякли, есть место спокойствию и равновесию?»

«Нет. Ресурсные проблемы и всё то, что они тянут за собой следом, прошли, и мы всецело можем вдохновляться минимальными благами, дарованными жизнью».

Они оба улыбнулись, и былое равнение исчезло. А вместе с ним и их тени.

Маленький ребенок сидел возле небольшого камня, и наблюдал, как только что еле вылупившаяся из гусеницы бабочка пыталась произвести на свет свои первые взмахи маленькими крылышками.

Подошедший тут же рослый человек, внимательно понаблюдав за процессом изучения ребенком превращения, дал на это свой отзыв.

«А зачем ты тратишь на неё своё время?»

«Нельзя?»

«Видишь ли, она скоро умрёт, их столь мало, и они так быстро исчезают, что никто давно не тратит на них своё время. Как всё то живое, что доселе осталось, мы не можем уделить те дорогие секунды жизней, что могли бы потратить на себя, на эти пережитки природы. Ей не хватит света, так как его давно нет, как ограниченный ресурс, он давно исчерпал себя. А из-за неё ты не увидишь, как твои родители израсходуют себя».

Мальчик впервые улыбнулся, он встал. Рослый мужчина лишь успел увидеть, как уходила тень.

«Опоздал».

«Вечность»…

«И почему ты до сих пор не с ним?»

«Просто я подумала, что для этого у меня впереди ещё много времени».

«А ты не боишься, что он может уйти к другой?»

«Нет, ведь на это ему понадобится целая вечность».

Они ещё долго улыбались и обсуждали ровным счётом ничего. Жизнь их никуда не шла. Остановившись на одном месте, их судьбы не торопились ни связываться в нечто целое, ни рвать те связи, которые создавались так долго.

Кто-то отмечал день рождения своего ребёнка, не веря тому, что пролетело много лет, ведь столько всего произошло за это время, хоть и казалось, что это было только вчера.

Подросток сидел и наблюдал, как отчаянно его маленькая черепашка предпринимала попытки добраться до другого конца аквариума.

Отец подошёл к сыну: «Представляешь? Сколько усилий она вложит в свои шаги для достижения цели, и как каждый последующий шаг в её пути будет важен? Так и у нас, мы живём целую вечность, и чтобы не оступиться в конце, нужно сразу, тогда, когда ты становишься на длинную дорогу жизни, прямо идти по ней. Со временем она пойдёт всё равно быстрее, но учти, что до того момента всё, что тебя окружает, влияет на твой единственный путь».

Сейчас им казалось, что они не смогут угнаться за своими тенями. Но они, как отголоски тех, кто уже опоздал, торопились уйти за ними. Не все до конца понимали свою жизнь и её темп на самом деле.

Одни не могли её догнать, другие же за ней уже никогда не успеют.

Странный мир продолжал свою жизнь, где-то в далеке, не переставая сиять яркой точкой горящей звезды, на ней постепенно уходила жизнь. Иссякали последние поколения одной из самых долгоиграющих в жизнь расы «людей».