litbaza книги онлайнСовременная прозаМузыка любви - Анхела Бесерра
Музыка любви - Анхела Бесерра
Анхела Бесерра
Современная проза
Читать книгу
Читать электронную книги Музыка любви - Анхела Бесерра можно лишь в ознакомительных целях, после ознакомления, рекомендуем вам приобрести платную версию книги, уважайте труд авторов!

Краткое описание книги

Жанр Современная проза

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 ... 117
Перейти на страницу:

Сплетясь в объятиях и нежно улыбаясь друг другу, они лежали на полу, торжественные и безмолвные, в белоснежном облачении новобрачных.

Дверь пришлось выбивать под опасливые комментарии соседей насчет подозрительной тишины в квартире. Вот уже несколько дней Жоан Дольгут не выходил за хлебом. Неслышно было и звуков его старенького рояля, к которым все уже давно привыкли. Должно быть, тела лежали на темной кухне двое или трое суток, но от них все еще веяло свежим пылом несбывшейся любви.

Лучи заходящего солнца пробивались сквозь жалюзи, и маленькая квартира словно утопала в багровой дымке.

Инспектор Ульяда и его помощник распорядились заснять трупы, и вспышки со всех сторон нарушили покой усопших. Их свадебные снимки делал незнакомый фотограф из отдела убийств. На дряхлом проигрывателе безостановочно крутилась пластинка со свадебным маршем. Только Кончита Маредедеу, соседка Дольгута с незапамятных времен, что-то говорила, стоя у двери, — полицейские уже загородили проход липкой лентой и принялись оповещать родных.

Окоченевшая рука невесты сжимала увядший букет белоснежных роз, которые Жоан в строжайшей тайне заказал для нее у своего друга, цветочника с Рамблы[1]. Их аромат все еще витал в воздухе, несмотря на сильный запах газа из открытой духовки. Ульяда ничего не трогал, только распахнул окна, запертые на все задвижки. Свежий ветер ворвался в помещение, унося с собой испарения смерти и растрепав по пути седые волосы невесты, выцветшие от старости и тоски о долгих потерянных годах.

Кончита категорически утверждала: она никогда не видела, чтобы кто-либо приходил в гости к Жоану Дольгуту, — и это притом что даже дверной глазок изнывал от ее назойливого соглядатайства. Ведь не зря она гордилась тем, что знает все обо всех, и слыла в родном квартале Шерлоком Холмсом местного розлива.

Нет, никогда она покойницу не видела и слыхом о ней не слыхивала. Эта женщина не из нашего квартала, не из нашего прихода и вообще не из окрестностей Борна[2].

Когда соседка закончила в десятый раз пересказывать одно и то же, инспектор, утомленный ее жадным любопытством, вручил ей свою визитную карточку и велел отправляться домой. Если вспомнит что-нибудь полезное, пусть позвонит ему.

Только полицейские принялись за тщательный обыск квартиры, как к дому подъехал темно-серый «мерседес», которым управлял шофер в форменной фуражке и перчатках. Элегантно одетый мужчина выскочил из машины, раздраженно поглядывая на часы: из-за печального известия он вынужден был прервать собрание акционеров. Ульяда, заметив его из окна, сразу понял, что через несколько секунд они встретятся лично. «Это, должно быть, сынок покойного, — подумал он. — Ишь ты какой, денег-то, видать, куры не клюют».

Очевидное благосостояние сына как-то не вязалось с убогим жилищем отца.

Инспектор поздоровался с Андреу Дольгутом и, прежде чем провести его на кухню, кратко объяснил, что произошло.

Длинная фата невесты тянулась из кухни до гостиной и там еще целиком покрывала пол. Метры и метры тончайшего, искусно вышитого кружева — словно каскады иллюзий, разбившихся о паркет. Соледад Урданета сама себе вышивала подвенечную фату в долгие бессонные ночи, оживляя чувства давних лет над пяльцами, на которых потихоньку расцветали маргаритки.

В комнате царил безукоризненный порядок: все расставлено по своим местам и подготовлено для маленького пира. На обеденном столе поднос с двумя пустыми бокалами для шампанского. В ведерке с растаявшим льдом — еще не откупоренная бутылка «Кодорнью». Трехэтажный свадебный торт, облитый белой глазурью, как любила Соледад, и украшенный сверху сахарными фигурками новобрачных.

Впервые за много лет Андреу Дольгут переступил порог этой квартиры, удостоил своим посещением одинокое убежище престарелого родителя. Он так стыдился нищеты, которой вдоволь хлебнул в детстве, что, когда начал хорошо зарабатывать, отрекся от всего, о ней напоминающего, включая родного отца. Даже фамилии своей он стеснялся, хотел было взять себе новую, звучную — Бертран, например, или Монтолью, — но потом неохотно признал, что фамилия ничего общего не имеет с личными достоинствами, и в конце концов превратился в просто Андреу.

И вот он снова лицом к лицу со своим прошлым. На стене — все те же часы с кукушкой, что в детстве призывали его обедать, играть, ложиться спать. Андреу прожил с отцом до четырнадцати лет, но ничего толком о нем не знал. Их всегда разделяла стена настороженного молчания, не допускавшего излишней откровенности. Когда умерла мать, произведя на свет его сестренку, не дожившую до окончания родов, дыхание жизни покинуло дом. Мама то и дело напевала что-то, она умела рассмешить сына, вместе они мечтали о том, как он станет крупным предпринимателем, степенным и важным, будет разъезжать на шикарном автомобиле и останавливаться в лучших отелях. Тайком от отца распаляя в нем жажду недостижимого, она водила его к Оперному Театру Лисео только затем, чтобы он полюбовался на норковые накидки, галстуки-бабочки и прочие атрибуты аристократического общества.

После ее смерти Андреу, одержимый их общей мечтой, нанялся посыльным в отель «Риц», а вечерами стал посещать все лекции, на какие мог попасть. Он читал в запой и достиг блестящих результатов в самообразовании. В отеле он научился лавировать в кулуарах высших сфер и добиваться расположения одиноких пожилых магнатов, так что в конце концов ему удалось пробиться в мир предпринимателей, сначала в качестве ассистента, а затем и руководящего работника. Теперь Андреу был президентом крупной парфюмерной компании, и хотя он ни в чем не испытывал недостатка, выражение мрачной решимости не сходило с его лица все эти годы.

Осторожно, чтобы не наступить, Андреу отодвинул длинную фату и прошел по широкому коридору на кухню. Что-то перевернулось у него внутри. Но не оттого, что его отец лежал на полу в белоснежном пиджаке с цветком в петлице и сияющих лакированных ботинках. Впервые на его памяти лицо старика излучало безоблачное счастье, юношеский задор и беззаветную любовь. И от этого слезы подступали к глазам. Первый и единственный раз он видел отца таким, каким все детство мечтал увидеть: счастливым. В мертвых объятиях покоилась женщина — миниатюрная, изящная старушка. Теперь уже не узнать, что за невзгоды покрыли глубокими морщинами ее лицо, что за страдания выпали на ее долю. Нежная улыбка застыла на ее устах. Да, эта незнакомая пожилая дама тоже умерла счастливой. Никогда прежде Андреу не приходило в голову, что его отец вообще способен испытывать какие бы то ни было чувства. В беспомощном молчании взирал Андреу на мертвые тела. По его щекам беззвучно катились слезы. Инспектор Ульяда из уважения к чужому горю отступил на несколько шагов, жестом давая понять, что нет никакой спешки, никто не станет его торопить. В конце концов, подумал инспектор, нелегко застать отца мертвым, да еще в столь странной обстановке.

1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 ... 117
Перейти на страницу:

Комментарии
Минимальная длина комментария - 20 знаков. Уважайте себя и других!
Комментариев еще нет. Хотите быть первым?