Игорь Станович

Индия. Моё первое пришествие полвека назад

1968 год. Отца отправили в командировку в замечательную и загадочную (так казалось, наверное, всем детям Советского Союза) восточную страну Индию. Тогда изначально работать за границей принято было посылать на два года. Однако, как это обычно и случалось с ценными работниками, отцу командировку продлили ещё на второй такой же срок. Всё это время я безвылазно проводил в тропиках, отчего жутко расстраивался, ибо мне казалось, что все нормальные дети живут в лучшей стране на планете Земля — СССР. Стране, построившей развитой социализм, а там и до коммунизма рукой подать. А я торчу тут, по шутливым словам отца, «как забытая клизма» в стране третьего мира, то есть развивающейся. Или как ещё говорили — неприсоединившейся. Что имеем, то не ценим. Только позже я осознал, насколько мне везло. И что мама-Индия станет мне вторым домом на долгие двадцать два года в общей сложности.

Папа был определён в делийское отделение АПН (Агентство печати новости), что располагалось в столице страны — городе Дели, по улице Баракамба роад, дом двадцать пять. На довольно большую должность. Служил он, не помню уже каким по счёту, кажется третьим, заместителем посла по пропагандистской части. Это предполагало статус дипломата, что подтверждалось синим паспортом. Начальником конкретно информационного отдела АПН был приятный дядечка по фамилии Владимиров. А папа работал его первым заместителем. В дополнение к паспорту полагался индивидуальный транспорт с водителем индийской национальности. Как сейчас помню, он был одноглазым, что в СССР бы никак не прокатило, ибо налицо явная профнепригодность. Но в Индии такое вполне допустимо. Шофёр являлся сикхом по вероисповеданию, а русские люди очень уважали сикхов. Если проводить аналогию с нашей Родиной, то сикхи — это такие индийские казаки, отчасти вольные и слегка воинственные. Вот и оставили его на должности после аварии, в которой он потерял глаз. Авария случилась не по его вине. Разве что не допускали к перевозке детей в школу, которая находилась в посольском городке на другом конце города. Недалеко от нашей улицы располагался корпункт ТАСС. Сотрудники его часто бывали у нас в гостях и дружили с апеэновцами семьями. Но во время отмечания праздника Холи (когда всех обливают и посыпают красками) становились главными врагами и объектом яростных атак. За забором жил известный стоматолог, приверженец полуфашистской партии Джанасанг, что советским служащим не мешало лечить у него зубы, так как доктором он был замечательным. Но однажды дантист-таки поплатился за соседство с победителями во Второй мировой войне. Это случилось во время отмечания Дивали, ещё одного экзотического праздника Индии, пожалуй, одного из самых почитаемых наравне с Холи. Во время торжеств вся страна с наступлением темноты начинает тоннами утилизировать пиротехнику. Наши, как и положено людям, уважающим обычаи страны пребывания, тоже запалили фейерверки, запустили в небо ракеты и салюты. Одна из них вильнула и изменила траекторию. Конечно же случайно. Шутиха скрылась за забором доктора. А через полминуты там так шарахнуло, что в нашем доме загремели стёкла, а с деревьев посыпались сухие листья и зашумели сонные макаки. Потом выяснилось, что запасливый фашистский дантист прикупил по случаю огромный арсенал, праздник-то длится несколько дней. И сложил всё это в каменную хозяйственную постройку, стёкол в окнах которой не было предусмотрено. Только решётка от обезьян. Именно в такое окошко и залетел посланный с советской территории заряд. Запасы взрывчатки сдетонировали, и это, вкупе с окружающей канонадой, напомнило нашим людям Сталинград. В те годы многие взрослые ещё помнили войну. А на нашей территории нашли упомянутую решётку. Вообще ежегодные отмечания этого торжества уносят по всей стране не одну сотню жизней. А уж сколько пожаров случается, статистики даже не ведётся. Пресса упоминает только о самых крупных, с жертвами и разрушениями.

Рядом с дантистом, но непосредственно возле проезжей части улицы (доктор жил немного в глубине от неё) находился китайский ресторан с настоящими китайцами, коих в Индии не так много встречалось в те времена. Нам повезло. Они стряпали такую восточную вкуснотищу, что более подобного я не едал уже никогда в жизни. Мы периодически хаживали туда на ужин. Но чаще заказывали, чтобы нам принесли на территорию. Тут располагался очень удобный кантин, то есть буфет, прямо на улице возле офисного здания, где было приятно провести время за тарелочкой китайских вкусностей. Кстати, не только китайских, но и вообще азиатских, в том числе и японских. Меня просто трясло от супа из акульих плавников. Обычно родители брали на меня две-три порции, так как пиалочки были небольшие и советскому ребёнку на один зубок. К тому же я приехал из Иркутска с жутким недостатком веса, практически прозрачный и аж синеватый на вид, так как на сибирских харчах, да ещё после туберкулёза бронхов, который я перенёс в годовалом возрасте, сильно не нагуляешь килограммы. Я был весьма нездоровым ребёнком до приезда в Дели. Вот меня и откармливали. Зато потом… после Индии…

Ресторан делал на нашем корпункте конкретную прибыль. Кроме повседневной еды, все званые и не очень обеды, заказывались именно там. На территории у нас имелось помещение, оформленное под различные культурные традиции народов мира. Оно служило залом для приёмов и задействовалось во время визитов больших и почётных гостей. Туда всё это приносилось из-за забора. Прибывал обслуживающий персонал. Те красиво раскладывали еду на специальном пандусе. А гости и хозяева рассаживались на подушечках на полу. Было очень уютно. Однако имелся и вполне классический банкетный зал со стульями и столами, я уже не говорю о киноконцертном зальчике человек на триста-триста пятьдесят. Таким образом, корпункт служил площадкой, куда приглашали гостей со всего света, которые посещали Индию и хорошо относились к Советскому союзу, будучи не прочь заглянуть в гости к людям, стоящим в авангарде борьбы за мир. Отец, то ли по иркутской привычке, то ли это входило в его должностные обязанности, а может, просто ему было это по кайфу, взял на себя нелёгкую ношу массовика-затейника именитых гостей, возился с ними. Артистам устраивал гримёрки в нашей квартире и уборные комнаты, так как она соседствовала с запасным выходом из кинозала. Все посещающие Индию советские гастролёры проходили через папины руки. Люди попадались от известных до великих. Например, Юрий Сенкевич (не помню, привозил ли он нам на смотрины Тура Хейердала, кажется, да) был для папы просто Юрий, он был помладше него и к тому