Натчез, 1805 год

– Завтра мы уезжаем в Новый Орлеан! – Гаспар бросил холодный взгляд черных глаз на пустые дорожные сундуки, придвинутые к стене. – Почему ты до сих пор не уложила свои вещи?

Лизетта резко обернулась на окрик. Длинные рыжие волосы упали ей на плечи.

– Как вы осмелились войти в мою спальню! – негодующе воскликнула она. Лизетта считала недопустимым, чтобы мужчина вторгался в комнату девушки, даже если он и является ее отчимом. – Уходите! Сейчас же уходите!

Не обращая внимания на протесты падчерицы, Гаспар быстро приблизился к ней и в порыве ярости схватил за руки, до боли стиснув их. Небольшого роста, он обладал недюжинной силой и был невероятно вспыльчив.

– Глупая, упрямая девчонка! – Лицо его сделалось красным от напряжения. – Пустые сундуки не отсрочат путешествия. Мы можем поехать и без твоего приданого. Ты отправишься со мной в Новый Орлеан и, нравится тебе или нет, выйдешь замуж за Этьена Сажесса как миленькая. И ничто не помешает этому.

– Я не вещь, которую можно выгодно продать, – тихо сказала Лизетта. Она боялась Гаспара, и не без основания. Но на этот раз не хотела уступать. – Вы уже поимели выгоду от того, что выдали мою сестру за человека, которого она не любила, и теперь хотите то же самое сделать со мной!

Старшая сестра Лизетты Жаклин не хотела выходить замуж за богатого вдовца, который был втрое старше невесты. Теперь она смирилась со своим положением, но о счастье ей пришлось забыть. Гаспар, устроивший свадьбу, был хорошо вознагражден за услугу.

– По-моему, у тебя нет никаких разумных доводов, чтобы противиться браку с Этьеном Сажессом, – сказал Гаспар очень спокойным и уверенным тоном. – Он хорошего происхождения, красив, богат…

– Вы прекрасно знаете, что этот человек просто зверь! – возразила Лизетта, пытаясь освободиться от цепких рук Гаспара, причинявших ей боль. – К тому же законченный пьяница и хвастун. Вы слышали, как он хвастался тем, что убил на дуэлях нескольких молодых людей, и видели, как нагло этот господин обращался со мной и даже с мамой. А что он позволил себе в саду! Он ужасно невоспитан и груб…

– Ты выйдешь замуж за Сажесса, – процедил Гаспар сквозь зубы. – Ты сделаешь это ради своей семьи.

– Но мои чувства…

– Твои чувства никого не интересуют!

– Пожалуйста, – умоляюще прошептала Лизетта, – найдутся другие, кто предложит мне руку и сердце, если вы только позволите. В Натчезе есть много благородных, порядочных мужчин…

– Никто не обладает таким богатством и влиянием, как Сажесс. Это мое дело решать, что лучше для тебя, и я…

– Нет, это не ваше дело, – возмутилась Лизетта. – Вы мне не отец. Вы всего лишь пиявка, присосавшаяся к нашей семье и готовая пить кровь до конца, пока не останется ни капли!

Гаспар пристально смотрел на девушку. Он не верил своим ушам.

– Не могу понять, как вам удалось обмануть маму и жениться на ней! Наверное, она была слишком убита горем после смерти отца и не сумела вовремя разглядеть, что вы собой представляете на самом деле. Мы могли бы спокойно жить на деньги, оставленные нам отцом, но вы все промотали. И теперь Жаклин и я должны до конца жизни расплачиваться из-за…

Гаспар резко выпустил девушку, оттолкнув ее к стене. Лизетта смотрела на него, широко раскрыв свои карие глаза. Никогда прежде она не видела отчима в таком состоянии. Казалось, он был готов убить ее.

– Гаспар? – послышался боязливый голосок пухлой, жеманной тетушки. Делфайн относилась к категории неудачливых женщин. Она не сумела подцепить себе мужа в ранние годы и теперь превратилась в дуэнью, сопровождающую повсюду свою племянницу. – Гаспар, – снова пропела Делфайн, с трудом вползая в комнату. Ее круглое лицо блестело от пота. – Если Лизетта позволит, я прослежу за тем, чтобы упаковали ее приданое.

– Нет, не надо, – проговорила Лизетта. Колени ее дрожали при виде искаженного злобой лица Гаспара. – Я никуда не еду. И ни за кого не выхожу замуж. Я не…

Она замолчала на полуслове, так как Гаспар ударил ее по лицу. Ошеломленная Лизетта поднесла руку к щеке. В глазах отчима читалась откровенная ненависть. Делфайн тихо покинула комнату, не желая участвовать в этой сцене.

– Я не выйду замуж! – выкрикнула Лизетта. – Я не…

Гаспар снова занес кулак. Девушка инстинктивно отклонилась, и удар пришелся по уху. Лизетта зашаталась. Она закрыла лицо руками и потребовала, чтобы он немедленно прекратил ее бить. Но его уже ничто не могло остановить. Девушка попыталась укрыться в углу спальни. Гаспар последовал за ней. Тяжелые удары продолжали сыпаться на плечи и спину Лизетты. Девушка с пронзительным криком упала на колени. Никто не посмел вмешаться – ни слуги, ни Делфайн, ни даже мать. Она находилась неподалеку в своей комнате. Вдруг побои прекратились. Лизетта осторожно убрала руки, закрывавшие голову, и повернула лицо. Гаспар стоял над ней со все еще сжатыми кулаками и тяжело дышал. Судорожно глотнув, она ощутила вкус крови. Затем села. Тело ее ужасно болело. Она попыталась встать, но снова упала.

– Теперь ты знаешь, что значит противоречить мне, – пробормотал Гаспар. – Каждый раз, когда посмеешь бросить мне вызов, будешь награждена вот этим. – И он поднес к ее лицу сжатый кулак. – Поняла?

– Да. – Лизетта закрыла глаза.

Лишь бы все поскорее кончилось. Лишь бы кончилось… Боль и обида душили девушку. Она больше не будет ни говорить, ни делать ничего такого, чтобы подобное повторилось.

Лизетта слышала презрительное фырканье Гаспара, когда тот уходил. Затем в комнату нерешительно вошла тетя Делфайн. Племянница была уверена, что Делфайн не любит Гаспара, однако считает, что девушка не должна перечить ему.

– Полагаешь, я заслужила такое наказание, – хрипло произнесла Лизетта. – Я знаю, что ты думаешь. Прежде всего Гаспар – глава дома… единственный мужчина. Его решения должны приниматься беспрекословно. Не так ли?

– Счастье, что он не поступил еще хуже, – сказала Делфайн. В ее голосе одновременно звучали жалость и самодовольство. – Не ожидала, что ты так воспримешь все это, Лизетта. – Она с трудом наклонилась и взяла племянницу за руки. – Позволь помочь тебе…

– Отойди от меня, – прошептала Лизетта, освобождаясь от нее. В этот момент ее обида и унижение стали еще более невыносимы.

– Ты должна покориться судьбе и не противиться ему, – проговорила Делфайн. – Может быть, брак с Этьеном Сажессом не так ужасен, как ты предполагаешь.

– Ты ведь сама не веришь в то, что говоришь!

– Господь решает за нас, и, видимо, такова его воля. Ты должна стать женой этого человека… – Делфайн пожала плечами.

– В данном случае решает не Господь. – Лизетта посмотрела на дверь. – Это делает Гаспар.