Вдох-выдох.

Вдох, выдох.

Капли пота стекали по лицу и закатывались за плотный воротник. Амулет Райнаха давно был пуст, и надеяться на дополнительную силу уже не было смысла. Я все-таки не выдержала и расстегнула верхние пуговицы. Дышать сразу стало легче. Но сердце продолжало нестись, словно в диком ритме танго, отбивая каблуками в виски. Подъем в три тысячи ступеней – даже для боевика это сильно. А я всего лишь некромаг. Самый обычный. Ноги путались в длинной мантии. В глазах стояла муть, и казалось, вот-вот упаду. Но падать было нельзя. Я шла, держась рукой за стену. Вторую прижимала к себе. Она уже не поднималась. Кровь сочилась между пальцами и пропадала на каменном полу древнего замка.

В бойницу заглядывала круглобокая луна. Я посмотрела на нее с последней надеждой, ожидая, что в бледном лике появится большекрылая тень.

«О чем я? – тут же осадила себя. – Он не вернется. Он поверил им. Он больше не верит мне. Нет, нужно гнать от себя горькие мысли и идти вперед. Идти, чтобы доказать: я не та, за кого они меня все приняли! Я не та! Я бы никогда не смогла сотворить то, что сделала она».

Закусила губу и двинулась дальше. Едва переставляя ноги и сжимая одну руку в кулак, а вторая просто безвольно висела.

«Дойду, обязательно дойду»

Нужно сделать последний рывок. И уже видна дверь в тайную комнату. Кабинет высшего некроманта Ад-Гойтера, хозяина блуждающего замка Высшего Магического Института Каркринса, столицы ХиллРауна. Некроманта, исчезнувшего множество лет назад и так и не найденного. Говорят, он серьезно занимался алхимией. И создал камень, способный выявить любую истину. Вот только для того, чтобы он проявился, нужно обладать уникальными некрознаниями. Я очень долго изучала древние книги. Я заставляла себя читать и вникать, даже когда уже сил не было. Я верила, что возьму в руки этот камень и кошмар, что творится вокруг меня, закончится. Осталось так немного. Всего-то открыть дверь. Ту, за которой мое спасение.

Я уперлась в нее плечом. Надавила.

– Раз, два… Эмитур куратос. Вастедан халпари… – захрипела от натуги. Магия послушно прошла по венам, складываясь в замысловатое заклинание. Кровь из раны хлынула сильнее.

– Раз, два… Эмитур куратос…

Дверь начала медленно поддаваться.

– Льярра-а-а… – протянуло ветерком по коридору.

У меня пальцы, вцепившиеся в деревянную ручку, взмокли.

– Раз, два… – Я напирала на дверь сильнее. – Вастедан халпари…

– Льяра-а-а… Я знаю, что ты здесь. Я иду за тобой. Я слышу твое дыхание. Чувствую твой страх. Я уже рядом.

– Иди к черту! – одними губами прохрипела я. – Эмитур куратос…

– Льярра-а-а … – пропели совсем близко.

Да что же эта дверь не открывается?!

– Раз, два…

– А вот и я, Льяррааа…

Я повернулась.

Глаза цвета ночи насмешливо смотрели на меня.

– Ну, здравствуй…

Я прижалась спиной к двери.

Похоже, этот квест я не прошла…

Я стояла на коленях. Руки держали двое стражей. Надо мной нависал огромный черный дракон. Молчаливый и грозный. Я скользила взглядом по находящимся в толпе, кого-то ища. Сердце сжималось. Тяжелый выдох раздался над головой.

– Виновна! – провозгласил дракон. Я подняла взгляд и побледнела. В огромной, раскрывающейся пасти собирался огонь. Алая точка разрасталась. Пока не стала огромной. Я прикрыла глаза, понимая, что сейчас произойдет.

Лица коснулся жар и…

От ужаса я открыла глаза.

Я лежала в зале на диване. Видимо, как пришла, рухнула на него, так здесь и заснула. Сердце тревожно билось после сна.

– Слав… – позвала я. Мне не ответили. Запоздало и сонно я вспомнила, что сегодня утром он забрал последние вещи и съехал от меня. Стало тоскливо.

Я села, откинулась на спинку дивана и сидела некоторое время.

Потом все же открыла глаза. Взгляд скользнул по комнате. Остановился на столе, где была небрежно брошена сумка. Из нее выглядывала папка. Нужно было заставить себя встать и проверить договоры. Я всего месяц как окончила институт и сразу же смогла устроиться в хорошую компанию логистом. Казалось, вот оно! Счастье. Жизнь налаживается. Красный диплом, хорошие перспективы и почти муж рядом. Почти… Оказалось, что из этого «почти» очень легко выйти в «никогда». Я схватила мягкую игрушку, что стояла на диване, и швырнула в угол.

Бесит.

Встала. Не хочется думать о Славке. Предатель! Потаскун! Козел – одним словом! В нашей… Вернее, моей квартире. Мне она от родителей досталась. Нет, не думайте, что я несчастная сирота. Просто когда я поступила на первый курс, папа и мама сказали, что я вполне взрослая и самостоятельная. После чего махнули мне ручкой и уехали жить в Канаду. Оттуда они оплачивали мое обучение и звонили раз в месяц, а то и два, для того чтобы спросить, как моя учеба и не собралась ли я замуж. Вместе с ними в далекую снежную страну отбыла и моя младшая сестренка, ей было всего пять лет. То есть моим родителям точно есть кем заняться, кроме взрослой и уже почти состоявшейся дочери. Снова это «почти»…

«Все, Ленка, гони от себя хандру. Нечего даже думать о всяких там… Поганцах! Лучше приступить к работе, ожидающей на столе».

Было уже темно, по-летнему жарко. И как положено в теплый летний вечер, с улицы доносились голоса. В открытое окно второго этажа они были хорошо слышны. Крики и разговоры молодежи на скамье, ребята всегда там собиралась. Когда-то и я сидела у подъезда на лавочке, а мама с балкона кричала:

– Ленчик, домой! Уроки сделала? Тебе что-нибудь задавали?

И я бежала через ступени, пытаясь успеть, пока родители не заглянули в дневник.

Снова хандра.

Я, вообще-то, девушка не меланхоличная, скорее наоборот, оптимизма всегда хватало, но ситуация со Славиком выбила меня из колеи. Мы же со второго курса начали дружить. На четвертом он ко мне переехал.

Эх, говорила мне подружка Дилька, что если мужик к бабе переезжает, ничего хорошего не жди. Я не послушала. Верила же… А тут… У меня перед глазами так и стоял он, с потупленным взглядом и чемоданами в руках. А рядом крашеная девица. То есть вот вся крашеная. От самой макушки. И сделанная. С мелкой скафнящей собачкой в руках. Та на меня лаяла и скалилась. А ведь мне говорили соседки, что в мое отсутствие приходила некая дамочка. Не раз приходила. Прямо в мою квартиру. Славик смеялся на мои обвинения.

– Лучик мой, мало ли кто что говорит. Завидуют они твоему счастью.