Полина Люро

Пушистик

Тёмным январским вечером Леночка Синицына ― симпатичная девушка чуть старше двадцати лет, возвращалась с корпоратива домой увы, как обычно, одна-одинёшенька. С подругой Олей она рассталась ещё в метро, до дома оставалось проехать три остановки на трамвае. Она зевала, прислонившись лицом к холодному, покрытому морозными узорами окну, дышала на стекло, пытаясь растопить горячим нетрезвым дыханием хотя бы маленькое пятнышко. Но стоило только войти во вкус этого интересного занятия, как вредный водитель объявил её остановку.

Лена вышла из трамвая почти без потерь. Ну задела своей маленькой сумочкой какую-то тётку по противной физиономии, подумаешь. И стоило из-за такого пустяка так вопить, она же извинилась, правда же? Странные всё-таки люди живут в нашем городе, чуть что не так ― сразу в крик. А ещё алкашкой обозвала. Обидно. Она и выпила-то совсем чуть-чуть, просто у неё такая реакция на алкоголь: ей много не надо.

Но сегодня ничто не могло испортить Леночке настроения ― оно и так уже опустилось ниже плинтуса. Утром Оля рассказала по секрету, что в отделе грядёт сокращение, но Лену это не должно было коснуться: она хоть и совсем недавно пришла в фирму, слышала в свой адрес только хорошие отзывы, в том числе и от начальства.

Лена умела работать в коллективе: была обаятельной и весёлой с коллегами, знала, когда надо посмотреть в рот строгому начальнику и кивнуть с умным видом, а когда ободрить попавшего в немилость товарища по работе и принести ему стаканчик горячего кофе. Она могла сработаться даже с самыми неприятными людьми. И всё было бы хорошо, если бы не одно «но»: на свою беду, даже после пары глотков спиртного она становилась совсем другим человеком ― так и резала правду-матку в глаза.

Вот и на сегодняшнем корпоративе, кажется, ляпнула или сделала что-то не то, потому что заместитель начальника отдела, лысый толстяк с хитро бегающими глазками, вдруг помрачнел и посмотрел на неё взглядом, от которого Лена вздрогнула. Он всего лишь приобнял её за талию, по-дружески, разумеется. А что же на это она ему ответила?

Это была вторая особенность, мешавшая ей нормально жить: Лена практически сразу забывала всё, что натворила в нетрезвом состоянии. Подобная мелочь совершенно не задерживалась в её симпатичной головке, и потому она долго недоумевала ― почему такому хорошему работнику, как она, приходилось постоянно искать новое место?

Оля много раз советовала ей ни в коем случае не пить вместе с коллегами, финал был предсказуем. А в наше время это превращалось в большую проблему. Вот и сегодня её сердце чувствовало ― в понедельник случится что-то неприятное, но ведь это будет ещё нескоро. И зачем сегодня забивать голову всякой чепухой? Хотя на душе почему-то было тяжело.

Леночка почти подошла к своему дому, когда высокий каблук её сапожка подвернулся, и она упала прямо в сугроб, словно нарочно приготовленный для неё снегоуборочной машиной. Охнув, девушка громко выругалась, спугнув при этом огромного чёрного кота, гревшегося на капоте автомобиля.

Кот ловко юркнул под машину и уже оттуда, недобро сверкая жёлтыми глазищами, наблюдал, как Лена с трудом вылезала из сугроба и, ругаясь, отряхивала грязный снег с куртки и брюк:

— Да что за непруха такая, блин! Ведь почти дошла, десять шагов осталось до двери ― так нет, грохнулась. Всё, что только могла, себе отбила. Ещё и котика напугала. Кис-кис-кис! Не бойся, маленький, вылезай, тётя тебя не обидит, она добрая, ик…

Не ясно ― понял ли её слова кот, но, с недовольным видом, он не спеша вылез из своего убежища, снова вспрыгнув на капот соседской машины, припаркованной прямо на тротуаре. Лена уже закончила осматривать себя в поисках повреждений, легко переключив внимание на понравившееся животное.

— Боже, киса моя, какой же ты красавец! Ты чей? В нашем подъезде я всех котов знаю, а ты какой-то, ― она задумалась, подбирая слово, ― а, новенький.

И она полезла к коту, желая непременно с ним познакомиться. Ему это не понравилось, и, недолго думая, он снова шмыгнул под машину.

Лена обиделась:

— Вот все вы такие, я от чистого сердца, а вы убегаете, бросаете одну.

Наклонившись, она заглянула под машину, балансируя на одной ноге, и продолжила приставать к ни в чём не повинному животному:

— Ты, котик, тоже плохой, спрятался… Не делай так, а? Пойдём ко мне домой, я тебе молочка налью, поговорим.

Но кот молчал и выходить явно не собирался.

— Ну и пёс с тобой, ― обиделась Лена, и, с трудом удерживая равновесие, направилась в сторону двери. Понадобилось ещё немного времени, чтобы открыть дверь подъезда ― магнитный ключ никак не хотел попадать на предназначенное ему место, но и он, наконец, «сдался». Теперь путь домой был свободен. Едва Лена подняла ногу, чтобы войти в желанное тепло, как что-то чёрное и пушистое её опередило, прошмыгнув вперёд.

— А, передумал, киса! Вот и молодец, пошли к лифту, ого, да ты уже ждёшь? Какой умный, меня Леной зовут, а тебя как? ― кот, по понятной причине, промолчал, ― не хочешь говорить, ну и ладно, ― не унималась Лена, ― буду звать тебя Пу-шис-тик.

Кот проигнорировал и это, а когда лифт открыл двери, привычно забежал внутрь.

— Мне на пятый, а тебе? А, ну да, точно, туда же, я же сама тебя пригласила молока попить. Приехали, выходи давай. Ты что, Пушистик, и квартиру мою знаешь? Ни фига! ― Лена с удивлением смотрела, как кот стоит у её двери на задних лапах и, потягиваясь, с хозяйским видом точит когти о косяк.

— Хм, откуда он знает, где я живу, это странно, ― подумала Лена, ― может, это вообще мой кот? Нет, кота бы я не забыла.

Придя к такому выводу, она не без труда открыла дверь, даже не удивившись, что кот прошмыгнул вперёд. Дома Пушистик сразу побежал к холодильнику, и это снова её насторожило, но оправдание тут же нашлось:

— В каждой квартире есть холодильник. Зверь ухоженный, значит, домашний, как всё устроено ― знает. Напишу завтра объявление, и хозяин придёт за ним.

Кажется, опьянение постепенно проходило, раз Лена смогла даже логически рассуждать. Она достала молоко, налила в блюдце и поставила на пол. Кот воспринял это как что-то само собой разумеющееся. Вылакав молоко, облизнулся и стал трогать лапой холодильник.

— А ты, Пушистик, своего не упустишь, да? ― засмеялась