Белль, моей волшебной дочери.

— Нэнси Холдер —

Моему мужу Скотту и магии истинной любви.

— Дебби Виге —

Спасибо моему чудесному соавтору Деби и ее мужу Скотту — друзьям, на которых можно положиться. Спасибо всем сотрудникам издательства «Саймон и Шустер», Лизе Клэнси, Микол Остоу и Лизе Гриббин. Выражаю бесконечную признательность моему агенту Говарду Морхейму и его помощнице Нирадже Вишванатан.

Н. Х.

Спасибо моему соавтору и наставнику Нэнси — писательнице, чьи книги вдохновляют, и дорогому другу. Спасибо тем людям, без которых ничего бы не произошло, особенно Лизе, суперредактору. Спасибо всем, кто подбадривал меня и делил со мной радости и муки творчества: Крису Харрингтону, Мариссе Смейн, Терезе Снук, Аманде Гудселл и Лорин Хеллер. Спасибо Джорджу и Терезе Виге, родителям моего любимого мужа. Без вас он не был бы тем, кто он есть.

Д. В.

Когда на небе прибывает луна, все в этом

мире растет вместе с ней: задумывает,

строит планы, выжидает.

В этот час плод вызревает в утробе и

темные замыслы начинают исполняться.

— Марк Великий, 410 —

Небо хотим мы вызвать на бой,

Солнце зовем сразиться с собой,

С каждой минутой сильнее наш род —

Бойтесь, Каоры, семьи Деверо.

Ведьмы, внимайте мудрым словам!

Дороже сокровищ они будут вам.

Богиня-старуха запомнить просила:

В словах скрыта мудрость,

в мудрости — сила.

ХОЛЛИ И АМАНДА

Сиэтл, первая луна после Ламмаса

Осенью в мире ведьм и колдунов всякий пожинает семикратно от того, что посеял — будь то души мертвецов, пшеничные снопы или виноградные гроздья.

Ровно год прошел с тех пор, как утонули, сплавляясь по стремнинам реки Колорадо, родители Холли Катерс, а с ними и Тина Дэвис-Чин, ее лучшая подруга. Не обошла смерть и дом Андерсонов в Сиэтле, прибрав Мари, родную сестру отца Холли. Тело Мари Клер Катерс-Андерсон истлевало на кладбище, на одном из двух участков, которые она и ее муж Ричард некогда купили, витая в романтических грезах о вечности. Действительность их совместной жизни обернулась изменами Мари Клер, и теперь дядя Ричард вряд ли мог пожелать для своей супруги лучшего места для ожидания их будущей встречи. Прямо так он и говорил Холли — сначала изредка, а с тех пор как завел привычку напиваться на ночь глядя — все чаще.

Мать Тины, Барбара Дэвис-Чин, лежала в больнице округа Марин. Когда-то она работала в «скорой» вместе с мамой Холли. Теперь, познав мир магии и возглавив свой собственный ковен, девушка понимала, что болезнь Барбары — не случайность.

«Это был первый удар Майкла: ему нужно, чтобы я вопреки своим планам оставалась в Сиэтле, а не уезжала жить к Барбаре… Он хочет меня убить».

В потоках ледяного дождя сверкали молнии. Переполненные энергией разряды разлетались ломаным ветвистым веером, словно что-то нащупывая, и били в землю. Семейный «универсал» пробирался через лужи, как неповоротливая утка; Холли чувствовала себя в нем беззащитной и решила бросить машину, чтобы последние три квартала до дома Кари Хардвик проделать бегом.

Кроме многочисленных заклинаний ее скрывал плащ-невидимка, сшитый tante Сесиль, вудуистской колдуньей-мамбо, и Дэном Картером, индейцем-шаманом. Хотя плащ оказался далеко небезупречным — часто терял свою силу и открывал ее посторонним взглядам, — Холли не расставалась с ним с тех самых пор, как получила его в дар, через неделю после битвы Черного огня на прошлый Белтайн.

Ковен ждал ее в одной из квартир аспирантского дома — перестроенного особняка в викторианском стиле, неподалеку от Вашингтонского университета. Собрать Круг потребовала хозяйка квартиры, Кари. В темный час души, в три пополуночи, ее разбудил страшный сон, который мгновенно позабылся. Затем, словно по чьему-то зову, девушка подошла к окну — комната находилась в одной из башенок здания — и в ужасе застыла: мимо проносились огромные, черные как смоль птицы. Скорее всего, это были гигантские соколы.

Соколы…

Тотемы семьи Деверо.

Если Майкл Деверо вернулся в Сиэтл и тем более если спас своего сына Илая, то ковену Катерсов-Андерсонов грозила серьезная — вероятно, смертельная — опасность. Колдуну не терпелось поставить точку в многовековой истории кровавой вражды двух семей. Только смерть всех ведьм из рода Катерс — Холли и ее двоюродных сестер Аманды и Николь — смогла бы утолить эту жажду мести.

Теперь Холли как главе ковена предстояло защищать свой Круг и беречь собственную жизнь.

Против колдунов девушка была почти безоружна. Едва ли год прошел с тех пор, как она открыла, что принадлежит миру магии, в то время как старинное семейство Деверо никогда не забывало об опаснейших соперниках и своих заклятых врагах. Пусть Холли и носила фамилию Катерс, происходила она из Каоров, благородного ведьминского рода средневековой Франции. Время унесло имя и память о прошлом старинного семейства. Холли подозревала, что отец все же ведал, какая кровь течет в его жилах, но наверняка ей было известно только то, что он порвал с родней из Сиэтла. О тете и двух своих кузинах девушка впервые услышала только после его смерти.

Холли иногда задумывалась: что сказал бы отец, узнай он, как сильно его дочь поначалу отвергала свои способности, а потом встала во главе настоящего ковена. И не так уж важно, что компания подобралась чрезвычайно неоднородная: люди разных способностей, принадлежащие разным магическим школам. В Круг входили Аманда, ее друг Томми Нагаи, колдунья-мамбо Сесиль Бофрер с дочерью Сильваной, а также остатки Мятежного ковена Жеро: Эдди Хинук, его любовник Кьялиш Картер и Кари Хардвик, бывшая девушка Жеро. Отец Кьялиша — тот самый шаман, который изготовил плащ-невидимку, — формально в делах ковена не участвовал.

Против сил зла, восставших на них, ковен Катерсов-Андерсонов был все равно что бумажный кораблик против океанских волн.

Прямо над головой дугой сверкнула молния, прервав ход тревожных мыслей. Впрочем, другие в последнее время девушку и не посещали.

Из размытых дождем окон на улицу выглянули люди — взволнованные и одновременно согретые мыслью о громоотводах, которые берегут их жилища. Однако Холли знала: если молнию пошлет Майкл Деверо, то дом сгорит дотла и никакой громоотвод не поможет.