ПОВЕСТЬ О БРАСЛЕТЕ

ШИЛАППАДИКАРАМ

Перевод с тамильского, предисловие и примечания

Ю. Я. ГЛАЗОВА

Ответственный редактор

А. М. ПЯТИГОРСКИЙ

Предисловие

Посвящается памяти

Александра Михайловича

Мерварта —

первого русского дравидолога

Двухтысячелетняя тамильская литература, которая еще совсем недавно была едва видима рядом с литературой на санскрите, внимательно изучается в последние десятилетия. Для исследователя индийской истории и культуры ранняя тамильская литература особенно важна, и едва ли не самое значительное место в ней принадлежит поэме Шилаппадикарам, или «Повести о браслете», полный русский перевод которой появляется теперь впервые.

В середине II в. н. э. александрийский грек Птолемей в Географическом трактате сообщает ряд сведений о Южной Индии, которую он называл Дамирике, передавая таким образом название страны тамилов Тамилакам, или даже Драмидака, ранний вариант этого названия.

Южная Индия, отделенная от плоскогорья Декана широкими реками Кришной и Тунгабхадрой, находилась в относительной изоляции от остальной Индии не только по своему географическому положению. Весь комплекс исторических, антропологических и лингвистических данных подтверждает обособленное положение дравидов по отношению к индо-ираноязычным пародам северной части страны. Остроумные гипотезы пытались установить родственные связи дравидов со многими этническими группами земного шара; одна из таких гипотез, базируясь на общности флоры и фауны, утверждала, что в глубокой древности Южную Индию и Африку связывала узкая полоска земли, по которой могла осуществляться миграция.

Поэма Шилаппадикарам была написана, согласно тамильской литературной традиции, принцем Иланго, младшим братом Сенгуттувана, царя Черы (действующего лица третьей книги поэмы). Территория нынешней Кералы, в измененном виде сохранившей название древнетамильского царства Черы, в основном соответствует границам последнего. Помимо Черы, в Южной Индии славились своим могуществом царства Пандья и Чола. Кроме этих трех главных царств в Южной Индии насчитывалось около ста двадцати более или менее независимых княжеств. Между этими царствами и княжествами велись постоянные кровопролитные войны, которые отличались большой жестокостью. Эти междоусобные войны не прекращались на протяжении столетий; в начале XIV в. предводителю мусульман Малику Кафиру не составило большого труда покорить Южную Индию и подчинить ее делийскому султанату.

Если проблема авторства Шилаппадикарам с некоторыми оговорками решается однозначно в пользу Иланго, то хронологические рамки создания поэмы в различных исследованиях колеблются в пределах нескольких веков, начиная с III в. н. э. Подобно североиндийским авторам древние тамилы, оставившие нам обширную литературу, были лишены чувства историзма. Деятельность трех тамильских санг, или литературных академий, окутана такой густой мифологической оболочкой, что правомерно вообще подвергнуть сомнению существование первых двух санг, а уцелевшие произведения раннего периода приписывать поэтам третьей санги, процветавшей под покровительством пандийских царей. Знаменитые поэты шиваиты Самбандар и Аппар упоминали в своих стихах сангу и были современниками царя паллавской династии Нарасинха Вармы I (630–668 гг. н. э.). Расцвет санги следует отодвинуть на несколько столетий к началу нашей эры: язык шиваитских гимнов, приближающийся к современным нормам, настолько отличается от архаичного языка многих произведений Еттутохей («Восьми антологий») и Паттупатту («Десяти поэм»), что естественно говорить о большом промежутке времени, понадобившемся для такой эволюции. Маловероятно также, что санга могла процветать в IV–VI вв. н. э., когда вся Южная Индия подвергалась опустошительным набегам Калабхров[1] свирепых властителей, иго которых было свергнуто тамилами лишь в конце VI в. н. э. Свидетельства Плиния, Мегасфена, Страбона, анонимного автора «Перипла Эритрейского моря» и Птолемея вместе с обнаруженными в Южной Индии римскими монетами первых двух веков н. э. и сведениями о миссии пандийского царя к римскому императору Августу в 20 г. до н. э. позволяют утверждать, что с наступлением новой эры Южная Индия переживала период политического могущества, роста тортовых связей с Римской империей. Именно в первые три столетия могла процветать деятельность тамильских санг.

Для уточнения хронологических рамок ранней тамильской литературы Шилаппадикарам имеет особое значение в связи с упоминанием о поэме Сенгуттувана и цейлонского царя Гаджабаху I[2] (173–195 гг.). Этот синхронизм дает исследователям возможность относительно точно датировать поэму.

Иланго Адигаль был сыном царя Черы и младшим братом Сенгуттувана. В конце поэмы содержится упоминание о тех обстоятельствах, которые побудили Иланго, имя которого означает «юный властелин», стать отшельником. В присутствии царствующего отца и его сыновой астролог предрек скорую кончину царя и восшествие на его трон сына Иланго. Прочитав на лице своего старшего брата Сенгуттувана явное раздражение в связи с таким пророчеством, принц Иланго решил тут же отречься от своих прав на престол и присоединился к отшельникам в обители Гунавайил, неподалеку от Ванджи — столицы Черы. Если автором Шилаппадикарам действительно является принц Иланго, брат Сенгуттувана, и если последний царствовал в одно время с цейлонским Гаджабаху I, то приходится признать, что поэма была создала на рубеже II и III в. н. э. В таком случае Тирукурал, несколько реминисценций из которого мы обнаруживаем в поэме, должен был быть создан несколько ранее. Известно, что в 215 г. н. э. Каракалла учинил в Александрии розню, и результате которой погибло множество индийских купцов: торговля Индии с Римской империей после этого печального события быстро угасла. В поэме неоднократно упоминаются груженные товарами суда, говорится о яванах, под которыми тамилы разумели всех жителей Средиземноморья, будь то римляне, греки пли арабы, и не раз повествуется о богатствах купцов, возивших в далекие страны жемчуг. Едва ли возможно было бы приводить эти подробности несколько десятилетий спустя: в поэме, очевидно, фиксировались обычные картины современного автору быта, и потому она могла быть написана не позднее первой четверти III в. н. э. Есть, однако, серьезные основания думать, что поэма была написала приблизительно два столетия спустя после событий, о которых в ней повествуется. Ни разу в поэме не упоминается тамильская санга — достаточно примечательное отсутствие на фоне тех мельчайших подробностей, которые автор приводит, рисуя жизнь трех южноиндийских царств. Напрашивается вывод, что поэма Шилаппадикарам была создана или завершена полностью уже после того, как санга прекратила свое существование. Возможность более ранней датировки осложняется рядом обстоятельств. В литературе эпохи санг мы не находим ни единого упоминания отшельника — брата Сенгуттувана.

Автор Шилаппадикарам, согласно традиции и свидетельству самой поэмы, был другом поэта Чаттана, чья поэма Манимехалей содержит извлечения из трактата V в. н. э. Ньяяправеши. В таком случае он не мог жить раньше этого времени. Об этом же говорит язык поэмы Шилаппадикарам, который, несмотря на свою архаичность, приближается к моделям шиваитских гимпов VII в. В языке поэмы резко возрастает пласт санскритских