Эрос Евгеньевич

Сказка на день

Иногда, стоит «закрыть глаза» и не обращать внимания на могущие возникнуть сомнения относительно строгости происходящих событий. Стоит принять позицию наблюдателя и дождаться завершения. Именно тогда мы и узнаем, насколько чудесно может быть наше восприятие мира. А чудеса случаются только там, где строгая последовательность событий, благодаря нестрогим поступкам, превращается в жизнь. Это слова моего дедушки, он любил их повторять, даже тогда, когда неизменные законы природы пошли по пути разрушения.

***

— Как же здесь холодно! Дедушка, а когда будет тепло? Дедушка… Дедушка?! — но дедушка молчал, он обвил собой стебель-мальчика, чтобы хоть как-то защитить его от холода, но сам замерз.

Мальчик, горько заплакал. Его тонкий нежно-зеленый стебель начал покрываться инеем.

Неожиданно, он услышал шаги, характерное похрустывание поступи человека, было хорошо слышно, что шел человек.

Продрогший насквозь, уставший бороться с холодом, мальчик закричал: “Помогите!“

Он помнил, как дедушка рассказывал ему, что раньше некоторые из людей, заботились о них, о цветах.

***

— Братец, братец, я больше не могу идти, мне очень холодно! Я сильно устала! — захныкала маленькая девочка. Она с трудом переставляла свои ножки.

Мальчик, который всего лишь на пару сантиметров был выше девочки, остановился и повернулся лицом к сестре.

Девочка, заметила, что брат остановился и сломленная усталостью, плюхнулась на огромный камень, как на скамейку.

— Послушай, сестра, нам надо идти. Я слышал, что где-то там, очень много воздуха и снег теплый, просто нам надо идти.

Сестре было спокойней, когда она слышала голос брата. Она уже знала наизусть, что он скажет, он много раз повторял ей это, практически постоянно. Девочка опустила взгляд и неожиданно заметила тонкую зеленую живую стрелку, которая неведомо как нашла путь наверх среди нагромождения камней.

— Смотри, смотри, братец, что я нашла, — заговорила девочка, указывая пальчиком в направлении тонкой зеленой стрелки на фоне пепельного цвета камней.

— Нам надо идти, — устало приговорил брат.

— Братец, но он же замерзнет, давай возьмем его с собой, — взмолилась девочка.

— Нет, мы не можем, — качая головой, ответил брат.

— Ну, пожалуйста! — голос девочки был полон слез и отчаяния.

Брат сжалился над сестрой, скинул с плеча сумку и начал отодвигать камни, чтобы добраться до основания стебля.

Замерзшими пальцами, крича от боли, с большим трудом ему все же удалось освободить «зеленого пленника» из лап камней.

Все это время девочка полными счастья и благодарности глазами смотрела на брата.

— Возьми и идем, — буркнул брат, протягивая сестре горстку земли с заветным стеблем.

Сестра обхватила живой росток своими ручонками, прижала к груди, но сама подняться уже не смогла.

Брат печально посмотрел на брошенную сумку, взял на плечи сестру и медленно, неуверенно ступая ногами по замерзшей земле, двинулся вперед.

Девочка положила свою головку ему на плечо: “Спасибо, братик.”

Из последних сил он нес свою ношу. Но силы окончательно оставили и его. Аккуратно посадив девочку в выемку между камней, сам лег рядом и закрыл глаза.

Девочка некоторое время любовалась своим сокровищем, прижимая к груди заветный стебелек, затем продвинулась к брату, обняла его, а стебелек положила поближе к лицу. Так она видела и лицо брата, и обретенное среди зимы зеленое чудо. Незаметно для себя она уснула.

***

Отряд людей в защитных костюмах брел по развалинам. Они покинули место, где люди могли спокойно существовать, с одной целью — спасти оставшихся в живых. Путь их уже подходил к концу. Где бы они ни были, везде они видели только серые холодные развалины. Найти кого-либо в живых надежды уже не было. Чудес не бывает…

Неожиданно один из них протянул руку в направлении груды камней и воскликнул: ”Смотрите!“

Среди камней лежали мальчик и девочка. Они спокойно спали. Вокруг них зеленела лужайка.

Их тепло согревало стебелёк, он быстро рос, вдыхая газ вокруг и выделяя воздух пригодный для дыхания детей. Его собратья, появившиеся в большом количестве от тепла детского дыхания, уже согревали самих детей.

“Здесь все будет хорошо “, — сказал второй.