Кирилл Ликов

Арбидоловы яблоки

Давно ли это было, или недавно, век назад или лет пятьдесят от силы, либо вчера вечером, никто уже и не упомнит. Ибо кто ж помнит такие подробности после вчерашнего. Тяжела ты долюшка русская, раним утречком да спозараночку. Солнышко уже встало и светит на мир зеленый, а голова то от стола еще не отрывается, и руки, словно ватные, и ноги не ходят. И вроде все против тебя.… Но не такой был наш богатырь Светозар Чихавич, не такой. Не трусом он уродился на земле своей, а удалым молодцем. Поскрипел богатырь, поморщился, поругался немного на богов, лавку и пойло вчерашнее, а больше всего на свою дурость безбрежную и жадность опрометчивую, да волевым усилием поднял себя из-за стола! Больно уж в туалет его к этому времени приспичило. Вторым геройским поступком Светозара было очи свои открыть, ибо для этого потребовалось все мужество и сила богатырские! И разлепил свои глаза Чихавич и обомлел тут же. Все сплелось в доме Светозаром и люди, и кони, и даже девки иногда попадались стыжие, ну а бесстыжих было хоть избу пруди. А все потому, что вчера пастушок Плошка притащил книгу какую-то иностранную, с картинками цветными, про какое-то интереснейшее поклонение богам ведическим, и называлась эта книженция «Кому с утра». Так как на дворе был вечер праздника поминания винодельного бога Пятницы, с утра никому сильно нужно не было, так что все хором и по раздельности решили изучить религиозный аспект данного экземпляра летописи преклонения перед высшими силами. А греческий дембель Сиротко, высланный в наши края за аморальное поведение и разложение своей армии, козу притащил, и сказал, что он с ней родимой уже как-то было покланялся по этой книжке богам, но как говориться повторение — мать учения! Нужно уточнить, что мы так и не поняли, за что, ибо тут он нам казался самой сдержанностью и примером пуританства, а как можно его в аморалке упрекнуть, если он больше трех литров самогона в день не употребляет?

— Ну да не в этом суть! — подумал Светозар и вспомнил о причине своего раннего вставания. — Да суть не в это! — прошептал он, и словно сулица пущенная богатырской рукой, помчался в направлении своей последней и единственной мысли, показав всем кто «еще» или «уже» не спал, что он и в беге кого хочешь за пояс заткнет, ибо все ж он не фраер какой, а богатырь законченный.

Но не успел он справиться со всеми своими нуждами, как тонкий слух его подсказал, что гости идут. Но слух слухом, а вот внезапность внезапностью, так что, когда открылась дверь за спиной писающего богатыря, все сразу по запаху догадались что он именно богатырь, и дух у него богатырский.

— Здесь русский дух! Здесь Русью пахнет! — сказали мужики и убрались во двор подобру-поздорову, ибо там было переждать Светозара и спокойнее, и для здоровья полезнее. И ничего, что скотный двор пах свежим навозом, чай не графья, чай потерпят.

Не прошло и полчаса, очередная летопись, лежавшая под рукой, закончилась, как показался перед народом, в количестве два калеки, Светозар во всем своем величии. Потом по ужимкам присутствующих догадался и застигнул ширинку, скрыв свое великолепие от досужих глаз публики.

— Чего пришли?

— Светозарушка, богатырь наш в законе! — запричитали калеки. — Спаси нас от беды страшной! Пришел на нашу, на арендованную землю у царя московского, страшный воин с именем чудным — Ковидла! Да не один пришел, а с женой своей, богиней темной Трипературой! С сестрой — Грудножабою, и дитятком свет Насморком. И бесчинствуют они у нас в селе и лютуют, аки волки клыкастые.

— Так у вас же свой богатырь был, иностранный, приглашенный! — заорал Светозар, помня обиду свою, когда его из того села гнали приговаривая. — Не нужен ты нам, у нас свой теперячи богатырь имеется, иностранный, Иммуномодулятором зовущийся!

— Какой там, Светозарушка, не сдюжил тот богатырь, да издох почти сразу, как эти вороги появились. На тебя одна лишь надежда! Мы ж за ценой не постоим, не поскупимся на самогон и закусь в этот раз.

Хотел было отказать им Чихавич, по старой памяти, не злой конечно, но долгой. И не смог, ибо слова «самогон» и «закусь» были на Руси святейшими, и кто клялся ими, вовек не мог свою клятву нарушить! Ну, по крайней мере, до первого глотка. Согласился Светозар и сел думу думать, как победить этих самых Ковидлу с семейством. И долго думал, день думал, два, пока не пришла телеграмма: Будешь думать неделю, сами уйдут! И понял богатырь, что без Бабы-яги и помощника ее Поллитра тут никак не обойтись. Сказано — сделано. Отправился Светозар в дремучий лес, на своем выносливом породистом русском Stels-570, Лисопедом в народе прозываемом. Долго ли, коротко он ехал, но доехал Чихавич до избушки дряхленькой двухкомнатной, на куриных ногах упокоившейся. Выслушали его Яга и Поллитра, обмозговали они беду страшную и послали в сад Кощеев за арбидоловыми яблочками, ибо слышали они, что только они могут помочь в таком деле, больно уж этот Ковидла этих яблочек боится.

— Поедешь по тропинки запутанной, — бубнила Яга под мерное кивания Поллитра, — то на право будет та тропинка уходить, то на лево, а ты знай прямого пути держись! Прямой путь он самый верный, и как говорила великая Математика самый короткий. Много на том пути не пей, ибо такой путь тебе долгим покажется, и может выйти злодеем Боком. Он богатырей любит, Бок этот, и с людоедом Радикулитом их скручивает и в плен уводит, а освободить тебя сможет только ясный молодец Утюг, но до него от Радикулита бежать слишком далеко.

— Так я ж на коне своем, на Лисопеде!

— Ну, если только на Лисопеде! — понимающе кивнул Поллитра.

Ну, так вот, — продолжала Яга, — встретиться тебе Волк облезлый, и будет предлагать тебе пить, но ты знай не соглашайся, встретиться тебе страшное чудо-чудное, чудище круглое, Колобок, и тоже будет предлагать выпить, но ты и с ним не пей, знай, иди по Пути своему. И тогда выйдешь ты к замку белоснежному, и будет там изумрудами зелеными написано «Аптека» — вот туда тебе и надо, это и есть замок Кощеев. Ты туда зайди и попроси яблочек арбидоловых. Тебе, естественно, не дадут, и потребуют подвиги совершить, но ты не