Тао Тао Лю

Китайские мифы. От Царя обезьян и Нефритового императора до небесных драконов и духов стихий

Информация от издательства

Оригинальное название:

Chinese Myths. A Guide to the Gods and Legends

На русском языке публикуется впервые

Научный редактор Сергей Дмитриев

Лю, Tao Тао

Китайские мифы. От Царя обезьян и Нефритового императора до небесных драконов и духов стихий / Тао Тао Лю; пер. с англ. В. Горохова. — Москва: Манн, Иванов и Фербер, 2023. (Мифы от и до).

ISBN 978-5-00214-224-8

Все права защищены.

Никакая часть данной книги не может быть воспроизведена в какой бы то ни было форме без письменного разрешения владельцев авторских прав.

The Chinese Myths © 2022 Thames & Hudson Ltd, LondonText

© 2022 Tao Tao Liu This edition first published in Russia in 2023 by Mann, Ivanov and Ferber, Moscow

© Оформление. ООО «Манн, Иванов и Фербер», 2023

Посвящаю CT за помощь на исходе моей болезни

Фрагмент черепицы с изображением дракона. Вероятно, эпоха Мин.

Метрополитен-музей, Нью-Йорк

Даосские боги удачи (Фу), процветания (Лу) и долголетия (Шоу). Настенный свиток, эпоха Мин.

CPA Media Ltd / Alamy Stock Photo

Drazen Tomic

Глава 1. Краткая история китайской мифологии

Уже более двух тысячелетий тому назад китайцы рассказывали предания, которые соперничали по сложности с теми, что почти в то же самое время существовали в Древней Греции. Эти легенды касались важнейших забот и убеждений аграрного общества, возникшего на берегах вечно меняющей свое течение реки Хуанхэ. Они повествуют о Гуне и Юе, которые укрепили землю и предотвратили наводнения библейских масштабов, о Стрелке И, который сбил из лука девять из десяти солнц, освещавших молодой тогда мир, и спас людей от пожаров и засух. Есть история о том, как богиня Нюйва сотворила человечество из желтой глины этих аллювиальных равнин. Сюжеты древнекитайских мифов, передаваемых столетиями до появления письменности, в дальнейшем повлияли и на местную систему философии — даосизм, — и на буддизм, пришедший позднее из Индии. Однако на Западе о богатой мифологии Китая не знают почти ничего: там шире известны дошедшие до нас мифы древних греков и римлян.

Отчасти дело в том, что и сам Китай кажется западному человеку немного чуждым. На протяжении его долгой истории представления о многих вещах там развивались иначе, и даже сам термин «мифология» — западный, несвойственный Китаю. По-китайски «мифология» будет шэньхуа, буквально — «рассказ о богах (или духах)». Это слово вместе с другими понятиями развивающихся гуманитарных дисциплин было заимствовано китайцами в начале XX века из Европы через Японию и означало мифы в западном понимании — истории, пришедшие из древности. В этой книге я буду называть шэньхуа прежде всего мифы «классической эпохи» Китая, которые описаны в источниках, датируемых VI веком до н. э. — серединой III века н. э., то есть периодом со времен Восточной Чжоу до окончания правления империи Хань. Мы посмотрим и на мифы имперской эпохи, которая продолжалась со времен Цинь Ши-хуанди, первого императора Цинь, вплоть до провозглашения Китайской Республики в 1912 году. В это время китайская религия и верования стали более раздробленными и намного более «оживленными»: появилось множество мифов и божеств, которые, как считалось, могут помочь в различных обстоятельствах. Возникла даже поговорка «бао фо цзяо» — «обнимать ноги Будды». Так говорят про тех, кто обращается к вере только в трудную минуту.

Для многих героев мифов имперской эпохи прототипами стали исторические персонажи — для этого позднего периода вообще характерно повышенное внимание к истории и ее мифологизация. Император Вань-ли[1] империи Мин, например, в 1594 году провозгласил богом войны Гуань Юя, славного воина и полководца времен Троецарствия, а на Праздник драконьих лодок, который проводят в пятый месяц лунного года, надо и умиротворять богов-драконов китайских рек, и отдавать должное памяти Цюй Юаня, праведного чиновника периода Восточной Чжоу, который не смог повлиять на плохого правителя и в отчаянии утопился.

В отличие от греко-римских мифов, которые благодаря Гомеру, Гесиоду, Овидию и другим писателям известны нам в классическом изложении, мифы Китая обычно лаконичнее и зачастую бытуют в противоречащих друг другу версиях. Это говорит о разных путях их передачи. Многие этнические группы современного Китая, например хмонги (мяо), судя по всему, не имели своей письменности или не слишком полагались на записи, зато сохранили развитую устную литературную традицию. Принято считать, что такого рода племенные мифы и легенды повлияли на развитие китайской мифологии в целом, и оказывается, что многие недавно записанные мифы национальных меньшинств поразительно схожи с важнейшими мифами ханьской эпохи.

Под «китайцами» на Западе обычно подразумевают ханьцев. Их предки были одной из многочисленных этнических групп, населявших территорию современного Китая в I тыс. до н. э., и благодаря завоеваниям стали доминировать в регионе. Сегодня они составляют более 95 % населения страны, однако в Китае есть и пятьдесят пять[2] других народов, насчитывающих десятки миллионов человек.

Ханьская культура — одна из наиболее технологически продвинутых, но ей не чуждо и заимствование у соседей — как в прошлом, так и в наши дни. Хотя воцарение империи Хань (202 год до н. э. — 220 год н. э.) принято считать началом «высокой китайской культуры», писатели того периода обращались к мифологии других этносов. Наиболее примечательны в этом отношении народы хмонги (мяо) и мьен (яо): их мифы мало изменились на протяжении тысячелетий, несмотря на отсутствие записей (см. ниже).

Критически анализировать шэньхуа классического периода ученые начали лишь в XX веке. До этого писатели и историки собирали и сохраняли древние тексты, создавали корпус подлинных, оригинальных источников, однако не занимались их строгим изучением и зачастую редактировали для большего соответствия принципам конфуцианства (см. ниже). Впервые эти версии конфуцианских элит подвергли сомнению фольклористы в Китайской Республике, созданной в 1912 году. Среди них