Роман Поздняков

Деликатная тема

Ева и Лола – две довольно миловидные особы женского пола, с которыми мне приходится спать. Небольшие, стройные, ладные – по внешности претензий никаких. Более того, они живут вместе в одной квартире. Сёстры. Порой ловлю себя на мысли, что размышляю о них, как о единой сущности. Наверняка, за этим что-то стоит. Они, естественно, похожи, даром что родные. И всё же они очень разные.

Лола – та даже посимпатичнее будет. Она, хоть и более сдержанная, взгляд у неё открытый, без камня за пазухой. Такая простая девчонка. Мисс кротость и добрый нрав. Ева более любвеобильна, более тактильна, более чувственна, когда касаешься ее тела. Только обыкновенно хмурая. Придёшь к ним домой. Стоит, смотрит исподлобья. Того и гляди, сейчас на выход из квартиры попросит. Смерит тяжёлым взглядом, а потом вдруг здесь же, в прихожей, лезет целоваться. Сначала отворачиваешься: ну, не с самого порога же!.. Потом чмокаешь в нос – всё хватит с тебя пока. А она давай дальше. Тут ещё вторая подходит – тоже ласки, объятия… А я устал. Мне отдохнуть надо… поработать. И настроения не так чтобы очень…

Признаться, у нас странноватая любовь, странноватые отношения, странноватое всё это общежитие. Я, как ни пытался, так и не смог разъяснить себе, кем являюсь для девочек. Подозреваю, что и сёстры не совсем представляют, чего они от меня на самом деле хотят. Хотят, чтобы не уходил. Каждый раз, когда я ухожу, они просто молча смотрят вслед, и этот взгляд призван убедить мир, как им всё равно. Однако, само собой, убеждает он в обратном. Что ж, обыкновенное женское желание, легко, бок о бок уживающееся с противоположным по сути стремлением к независимости. Иногда сёстры куда-то деваются сами. Им можно, мне не желательно – что такого? …

Сажусь за компьютер. Отворачиваюсь, чтобы не пересекаться взглядами. Садятся рядом. Смотрят в спину. Молчат. И так часа два – сидят, молчат и смотрят. Повернёшься к ним, прикрикнешь: «Чего вы там высматриваете? Идите, делом займитесь! Смотрят они!..» Опускают глаза, отворачиваются, смотрят в другую сторону. Вид смиренный. Тьфу! Что за покорность! Хоть бы возмутились, хоть бы фыркнули для приличия! Снова отворачиваешься за работу. Через какое-то время видишь в отражении окна, что опять смотрят тебе в спину.

Потом Лола решительно встаёт, подходит, садится прямо на край стола между мной и компьютером и старается поцеловать в губы. «Ладно, ладно! Пять минут твои, а потом ты мне дашь поработать, ок? Ну, хорошо, десять…» Вторая, что интересно, не ревнует, а даже как-то с интересом разглядывает, как там у нас любовь разворачивается. Она знает, её время ещё придёт. Такая спокойная, неторопливая женская уверенность. Она себе ночь определила. Я про себя тихо: «Ах так? Вот ты, сегодня обойдёшься без ласк. Слово даю. Посмотрим, кто наперёд сломается».

Перед сном ужинаем втроём. После я раздеваюсь, ложусь…

Лола – она скромница. А может, гордость это девичья в ней говорит? Если её не позовёшь с собой в постель, сама не пойдёт, не попросится. Хотя по глазам видно, что хочет. Видимо, понимает, не её очередь. Зато Еве приглашение не нужно. Накрыться одеялом не успел, а она рядом. Беспардонно ложится мне на грудь, без всяких прелюдий. И ведь так всю ночь пролежать может. Только вот я так не могу. У меня выдержки не хватает. Мне переворачиваться надо. У меня бока затекают. А ей плевать, ей сверху комфортно, она любит сверху. Прислушался: Лола забылась в дрёме, сопит вовсю на кресле-кровати рядом. Всяко облегчение, на одну меньше.

Заглядываю в глаза к Еве. А она в мои. Шепчу ей в ночи: «Понимаешь, Ева, нам не судьба быть вместе. Вы с Лолой живёте в Магнитке, а я – на северах. Меня там жена ждёт. Как бы она вам обрадовалась! Но тебе туда нельзя. Да и вам обеим абсолютно ведь всё равно, с кем спать, если по-честному. Если бы здесь сейчас лежал не я, а другой мужчина, ты спала бы с ним. А если бы женщина – ты спала бы с женщиной. Знаю я вас, как облупленных. Падки вы, сестрички, на ласку. Стоит вам только привыкнуть к человеку. Времени нужно всего-то ничего. Привыкнете… Кстати, как насчёт полежать в ногах? И убери, пожалуйста, хвост от моего лица».