Найджел Бландел

Величайшие в мире ошибки

Введение

На каждый успех в истории человечества приходится по ошибке, на каждое достижение — по шагу назад, на каждого гения — по путанику.

Успехи, разумеется, вписаны для потомков в анналы истории. Имена гениев высечены на монументах и повторены во всех учебниках. А как же те, кто ошибался, кто — зачастую благодаря крошечному упущению — повлиял на ход событий?

Задача этой книги — исправить положение. Никогда прежде под одной обложкой не собиралось такое огромное количество ошибок, неудач и невезений.

Иные из них — смешные случаи из жизни обыкновенных людей, чьи прегрешения против здравого смысла могли бы быть просто забыты — вроде того, как священник обвенчал невесту с шафером жениха. Другие являют собой замечательные примеры дурного управления — например, как некий городок почти полстолетия пребывал в состоянии войны с Советским Союзом.

Встречаются здесь и розыгрыши (шутник, одурачивший Британский флот), и случаи надувательства легковерных простаков (обманщик, продавший Белый Дом и статую Свободы).

Добавьте сюда трогательные рассказы об ошибках чисто человеческих, вполне понятных и простительных. Скажем, о человеке, потерявшем 32 миллиона фунтов стерлингов из бюджета фирмы, или о ничтожной оплошности, раскрывшей секрет королевского семейства.

Впрочем, есть у этой книги и более серьезная сторона. Ибо рассказывается в ней о таких монументальных ошибках, которые непоправимо изменили ход истории. Об ошибках, за которые приходилось дорого платить — платить деньгами, честью, жизнью. Среди них — гибель «Титаника», падение и взрыв воздушного корабля P-101, штурм Галлиполи, оборона Сингапура, последний рубеж Кастера, возвышение мафии.

Возьмите все эти случаи, добавьте море других: промахов: глупостей, ляпсусов, уму непостижимых проявлений идиотизма, — и вы получите удивительнейший альманах, самую полную из когда-либо собранных коллекций ошибок. Иные из них смешны. Иные — печальны. Но мы верим, что чтение это будет захватывающим.

ЧАСТЬ ПЕРВАЯ

Люди и положения

Американский президент, английский пекарь, женщина из африканского племени итальянский исследователь-географ, британский морской офицер, австралийский, бразильский и канадский архитекторы — список людей, совершивших грандиозные ошибки, необъятен как по широте охвата, так и по своей длине. Он не принимает в расчет ни общественного положения, ни национальной принадлежности; подтверждение этому — следующие страницы.

Пекарь, который спалил Лондон

Он оставил огонь в печи — и разжег Большой пожар 1666 года

Для скромного ремесленника Джон Фаринор достиг высокого положения. Он стал придворным пекарем короля Карла, незадолго до того восстановленного на английском троне после изгнания во Францию.

Фаринор уже пять лет служил королевским пекарем, и вот однажды вечером, после долгого трудового дня он поднялся по лестнице в свою спальню, расположенную над его пекарней на улочке Пуддинг-Лейн. Задул свечу и мирно заснул. Фаринор спал, а внизу, в пекарне разгоралось пламя. Он забыл погасить огонь в печах.

Пламя бушевало. И в два часа ночи 2 сентября 1666 года огонь, вырвавшийся из пекарни, послужил причиной самого крупного в истории Большого Лондонского пожара.

От искр, вылетевших из трубы в заведении Фаринора, загорелся стог сена, сложенный во дворе ближайшего постоялого двора Стар-Инн; пламя озарило небо. Пуддинг-Лейн располагалась в центре густонаселенного района старого Лондона, и вскоре тысячи местных жителей высыпали на улицы поглазеть на пожар. Они не были очень встревожены. В этом городе, полном строений из просмоленных досок и оштукатуренной дранки, пожары были обычным делом. Не далее как год назад король Карл направил записку лорд-мэру, требуя ввести более строгие правила противопожарной безопасности. Но все предыдущие пожары утихали сами собой, и ожидать, что этот поведет себя иначе, не было причин.

На Пуддинг-Лейн находилась свалка мусора ближайшего рынка Истчип-Маркет, так что никто из сколько-нибудь заметной публики там не селился. Но рядом шла главная дорога, к Лондонскому мосту, и поэтому рано поутру известили мэра. На прибывшего градоначальника пожар произвел чрезвычайно слабое впечатление. «Фи, — сказал он. — Даже женщина записает его с легкостью».

Небольшее впечатление пожар произвел и на некоего Самюэля Пеписа, автора дневника. Служанка разбудила его в три часа ночи; его дом располагался примерно в трех четвертях мили к востоку, близ Тауэрского холма. Вот что Пепис записал относительно пожара в своем дневнике: «Поднялся, натянул халат, подошел к окну, подумал, что это, должно быть, никак не дальше задней стороны Марк-Лейн, ну и обратно в постель — спать».

Явившись в свой кабинет в Уайтхолле — квартале, где располагаются правительственные учреждения, — незадолго до полудня, Пепис принес весть о пожаре во дворец, где она дошла до короля. До сих пор никто не решился известить его. Воскресенье есть воскресенье в конце концов.

Скоро, однако, надежда на то, что пожар утихнет сам собой, развеялась. В воскресенье днем огонь достиг Темзы, где начали один за другим взрываться, как бомбы, склады, забитые лесом, маслом, коньяком и углем.

Ровный и сухой ветер непрерывно дул с востока, и огонь, чуть не задев дом Пеписа, прошел неподалеку и беспрепятственно распространялся на запад. В воскресенье еще можно было взять пламя под контроль. Но пожарные, стремясь поскорей наполнить ведра, повредили водопровод, тем самым оставив весь район без водоснабжения.

Адский пламень бушевал с воскресенья до среды. За это время сгорело 13 тысяч домов, 87 церквей, было опустошено 300 акров земли. Горели магазины и лавки, расположенные на Лондонском мосту. Искры долетели до противоположной стороны Темзы и зародили очаги пожара в Саутуорке. Ратуша и Королевская биржа — финансовый центр Лондона — обратились в пепел.

Страшнее всего был пожар в соборе Святого Павла. От жара взрывались камни, разверзались древние гробницы, обнажая мумифицированные останки. Кровля собора плавилась, жидкий свинец ручьями тек по прилежащим улицам.

Примечательно, что в Большом Лондонском пожаре погибло всего восемь человек. Большинству горожан хватило времени, чтобы спастись бегством. Дороги были забиты нагруженными скарбом тележками, вся округа превратилась в сплошной лагерь беженцев.

Среди оставивших город был и Пепис. Он писал: «В лицо дует ветер, и в то же время тебя почти сжигают искры пламени, дождем сыплющиеся с этого ужасающего, этого зловещего, этого треклятого пожара… и над всем этим — дым, такой густой и огромный, что в полдень заслоняет собой солнце. А если оно иногда и проглядывает, то красное, как кровь».

К вечеру среды пожар был практически взят под контроль, благодаря личному вмешательству