Мне было всего семнадцать лет, когда наш город был почти разрушен. Работы не было, семью я потерял во время очередного треска. Поэтому не долго думая, я собрал скудные пожитки, вытащил деньги из отцовской заначки и отправился на заработки в столицу.

Москва 2050 представляла собой огромный светящийся шар. Не каждый город мог позволить себе защитный купол, а тут их было целых два. На улицах тоже все светилось и мерцало. Белоснежные опоры куполов встречались чуть ли не на каждом шагу. Отражатели, висевшие на витринах магазинов, приятно горели светло-розовым. Именно тут я увидел их в первый раз в таком количестве.

Тем не менее, люди были напуганы. Они вздрагивали от каждого нового разрыва токсина в атмосфере. Особенно было страшно ночью. Воздух над куполом взрывался, искры градом падали вниз и скатывались по прозрачному стекловолокну с невероятным скрежетом.

Когда мой поезд, наконец, заехал в резервуар обработки, я снял противогаз и вдохнул полной грудью. Первый раз за четыре года я дышал свободно. От избытка кислорода голова закружилась, а сердце застучало в висках. Я откинул голову и постарался успокоиться. Это не помогло, и мне пришлось надеть тонкий респиратор, чтобы хоть как-то контролировать приток воздуха. Как только пульс успокоился, я выскочил из поезда и ринулся вперед. Ощущение безопасности пьянило.

В этот день я был по настоящему счастлив, и не успел ровным счетом ничего из того, что запланировал. Поэтому ночевать мне пришлось в бомбоубежище, где бездомные прятались от ночных искр, проникающих под купол. Но и эта ночлежка была куда лучше моей полуразрушенной квартиры в родном городе.

Утром я набил сумку продуктами и двинулся к Останкинской башне. Мои родители говорили, что раньше она была символом телевидения. Но сейчас тут собирались добровольцы.

Это было прекрасное сооружение, упиравшееся своей макушкой в нижний купол. Всю поверхность башни покрывали отражатели, придавая ей вид нереального, космического корабля. Слева можно было заметить толстые канаты из проводов. Они заполняли практически все внутреннее пространство башни и служили для подачи напряжения на нижний купол.

Рядом с центральным входом были установлены три железных облезлых стола. Все заваленные мятыми бумажками, они нелепо смотрелись на фоне великолепия башни, но именно к ним тянулись длинные очереди. Я подошел ближе и увидел таблички рядом с каждым: “мойщики”, “ремонтники”, “испытатели”.

До того, как купол над нашим городом рассыпался, я несколько раз успел поработать мойщиком. И хотя маленькие купола обслуживали совсем иначе, мой опыт позволил миновать платную подготовку. Я встал в первую очередь и стал ждать.

Спустя полчаса я наконец подошел к столу и взял серую бумажку из второй стопки. Она напоминала справку из детской поликлиники. Это и вправду была справка, точнее направление на работу. Имея при себе этот жалкий клочок бумаги, можно было получить новенькое обмундирование, но, что самое главное – противогаз.

Разорвав вакуумный пакет с униформой, я понял, что и не представляю как использовать даже половину вещей из набора.

Поэтому я пристроился неподалеку от пожилого человека с изуродованным ожогами лицом, и стал за ним наблюдать. Заметив это, он махнул рукой, на которой недоставало двух пальцев, подзывая меня к себе. Я был рад такому стечению обстоятельств – всегда хорошо иметь напарника, тем более опытного. Волоча тяжелый мешок с формой, я засеменил к нему.

– Как тебя зовут, малой? – спросил он прокуренным голосом.

– Андрей.

– И что ты такой молоденький и целенький забыл на куполе? Руки, ноги тебе лишние, что-ли? – он поднял изуродованную ладонь, как бы подтверждая свои слова делом.

– Я только приехал, у нас в городе кругом треск, да и в противогазе привык.

– Бывалый, значит… Ну, держись рядом и все будет хорошо. Я уже почти десять лет мою.

Он помог мне застегнуть алюминиевые нарукавники, натянуть парашют, зафиксировать страховочные крюки. Я хотел было надеть противогаз, но он засмеявшись, хлопнул меня по плечу: “Рано еще”, и зашагал вперед.

Мы шли к вертолетам и все шли с нами. Кто-то с щетками, кто-то со сварочными аппаратами, а кто-то тащил набор реагентов. Тут я заметил, что многие хромают или идут, опираясь на костыли. Все мы были похожи на полк инвалидов, детей и стариков.

Уже у самого трапа он обернулся и заговорил:

– Когда прыгнешь, целься прямо в локатор, но только в тот, что зеленого цвета, все остальные уже заняты. Если заприметишь свободный, жми магнитную кнопку – поле тебя самого притянет. Как приземлишься, сразу вытягивайся вдоль сигнальной линии, иначе обод, замыкаясь, переломит тебе руку или ногу. А ждать врачей придется до конца смены.

Я внимательно слушал и кивал после каждого слова. Страх уже успел парализовать меня, поэтому все мое тело колотило, как при сильном жаре.

– На меня не смотри, – продолжил он, – ищи свободный локатор.

Снова кивнув, я зашел в вертолет. Полет занял минут двадцать, половину из которых мы провели в промежуточном отсеке, где нас обработали специальным инертным составом, не вступающим в реакцию с токсином. К сожалению, его действие длилось не более часа, дальше приходилось полагаться на свою удачу.

Последние десять минут полета все молчали и думали каждый о своем. Было что-то противоестественное в этой страшной тишине. Но вот лампочка загорелась и мы надели противогазы. Моргнула еще и мы встали. После третьего сигнала люк открылся и я замер от ужаса.

Смог, треск, искры ворвались прямо в салон. Все двинулись вперед, увлекая меня за собой, в это черное пылающее пространство. Перед самым прыжком я замешкался, но кто-то толкнул меня в спину.

Мы были выше второго купола метров на сорок, а то и на пятьдесят. Внизу, у самого купола, раскрывались большие круги, состоящие из металлических обручей, фиксаторов и сидений. Вся эта конструкция крепилась на рельсу, которая перемещалась по куполу в разные стороны. Как только обод раскрывался, он загорался зеленым светом. Именно в такое место мне нужно было приземлиться. Проблема была в том, что магнитные кнопки иногда давали сбой и на один локатор фиксировалось сразу двое. Тогда трагедии было не избежать.

Мне повезло – рядом раскрылось сразу шесть локаторов. Не без труда, я направил свой парашют в крайний и со всей силы зажал ладонью магнит. Поле в локаторе сработало, он загорелся оранжевым, теперь я летел прямиком в центр. Приземлившись, я вытянулся и без проблем зафиксировался в кресле. Теперь нужно было активировать механизм. Я вставил отмычку в ржавый паз и повернул до упора. Локатор вздрогнул